. 47
Во всех приведенных случаях, согласно ст.4 АПК, спор может быть передан на разрешение суда лишь после принятия сторонами мер по непосредственному урегулированию спора1.
2.3. Начало течения срока исковой давности
Определение начала течения исковой давности имеет большое значение. В соответствии со ст.200 ГК РФ исковая давность начинает течь со дня, когда лицо узнало или должно узнать о нарушении своего права. Изъятия из этого правила устанавливаются только Гражданским Кодексом РФ и иными законами. Таким образом, начало течения исковой давности закон связывает, с одной стороны, с объективным моментом, т. е. нарушением субъективного права, а с другой стороны, с субъективным моментом, т.е. моментом, когда управомоченный узнал или должен был узнать о нарушении своего права. Очевидно, что эти моменты не всегда совпадают, хотя и предполагается, что потерпевший узнает о нарушении своего права в момент его нарушения. Однако если истец докажет, что он узнал и мог узнать о нарушении лишь позднее, предпочтение отдается субъективному моменту. Такое решение вопроса представляется вполне справедливым, так как если управомоченное лицо не знает о нарушении своего права, то оно, естественно, не может воспользоваться правом на защиту. Но в данном случае уже ответчик может доказывать, что о нарушении права истец должен был узнать раньше, чем он узнал об этом фактически. И если действительно будет установлено, что истец не узнал своевременно о нарушении своего права из-за своей халатности, давность начинает течь с того момента, когда по обстоятельствам дела истец должен был узнать о нарушении.
Однако течение исковой давности, не может начаться ранее дня, когда собственник узнал или должен был узнать о нарушении его права и о субъекте, являющемся нарушителем права.
Гражданское право России. Общая часть: Курс лекций / Под ред. О.Н. Садикова. - «ЮристЪ». 2001г.
48
И. Б. Новицкий по этому поводу обоснованно указывал, что «пока собственнику неизвестно, кто является нарушителем его прав, он лишен возможности предъявить иск к нарушителю права; засчитывать ему этот период (неизвестности личности нарушителя права) в срок исковой давности было бы неправильным, так как такая норма все равно не стимулировала бы к скорейшему предъявлению иска. Поэтому следует признать, что пока собственнику неизвестно, в чьем фактически владении находится его вещь, не может начаться и течение давности срока, хотя о самом факте потери вещи собственнику известно».
Возражая против этого, М. Я. Кириллова указывает, что подобный подход неубедителен, ибо фактическая невозможность предъявления иска может наступить и в обязательственном правоотношении, когда недобросовестный должник скрывается от кредитора и отыскать его весьма затруднительно28. Здесь необходимо учитывать возможное существенное различие фактических обстоятельств. Если должник скрывается, но известен кредитору, ничто не мешает последнему предъявить иск, равно как и в случае с собственником, когда личность правонарушителя не представляет для него секрета, хотя бы местонахождение ответчика и было неизвестно1.
Момент начала исковой давности для защиты некоторых субъективных прав имеет определенную специфику. В относительных правоотношениях решающее влияние на начало давностного срока оказывает содержание этих правоотношений. В том случае, если обязанность должника состояла в совершении им определенного действия в обусловленный договором срок, исковая давность начинает течь с момента наступления (истечения) срока исполнения. Когда исполнение обязательства определено моментом востребования (ст.374 ГК РФ), давность исчисляется с момента истечения 7-дневного льготного срока, если обязанность немедленного исполнения не вытекает из закона, договора или существа обязательства. Если обязанность должника состоит в совершении ряда последовательности однородных
Сарбаш С. Вопросы исковой давности / Хозяйство и право. 2000. №4
49
действий, например, в осуществлении поставок или оказании услуг, срок исковой давности применяется по каждому требованию отдельно.
В тех относительных правоотношениях, в которых обязанностью должника является, среди прочего, воздержание от каких-либо действий (например, по авторскому договору о передаче исключительных прав автор должен не передавать свое произведение для использования определенным образом другим лицам в течение всего срока договора), исковая давность начинает течь с того дня, когда кредитору стало или должно было стать известным о совершении должником соответствующего действия.
В таком же порядке определяется момент начала давностного срока при нарушении большинства абсолютных прав.
По регрессным обязательствам течение исковой давности начинается с момента исполнения основного обязательства.
Применительно к отдельным требованиям гражданский закон устанавливает особые правила о начале течения срока давности. Так, специальный годичный срок давности для требований, предъявляемых в связи с ненадлежащим качеством работы, выполненной по договору подряда, начинается со дня заявления о недостатках, которое, в свою очередь, должно быть сделано в пределах гарантийного срока (п. 3 ст.725 ГК РФ).
Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации рассмотрел в судебном заседании заявление общественно-государственного объединения «Всероссийское физкультурно-спортивное общество «Динамо» о пересмотре в порядке надзора постановления суда апелляционной инстанции Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 26.01.2004 по делу № А56-8756/03 и постановления Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 29.04.2004г.
Общественно-государственное объединение «Всероссийское
физкультурно-спортивное общество «Динамо» (далее - общество «Динамо») обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к Фонду имущества Санкт-Петербурга и акционерному
50
обществу закрытого типа «Волна» (далее - общество «Волна») о признании недействительным договора выкупа имущества от 20.12.1991 № 42 в части приобретения обществом «Волна» нежилых помещений общей площадью 5141,7 кв. метра во вспомогательном корпусе, расположенном по адресу: Санкт-Петербург, Ленинский просп., 140.
Исковые требования мотивированы следующим. В соответствии с распоряжением Совета Министров СССР от 22.04.1968 № 827р о строительстве в городе Ленинграде фабрики спортивных изделий «Динамо» (далее - фабрика) на выделенном обществу «Динамо» земельном участке и за счет средств этого общества как заказчика в 1978-1987 годах были построены производственный корпус фабрики и вспомогательный корпус. Финансирование строительства последнего в равных долях с обществом «Динамо» осуществлялось ленинградским производственным швейным объединением «Волна» (далее -объединение «Волна»; правопредшественник общества «Волна»). После принятия объектов в эксплуатацию государственной комиссией производственный корпус и часть помещений вспомогательного корпуса были закреплены за обществом «Динамо». При этом использование помещений вспомогательного корпуса определялось протоколом согласования границ собственности (далее - протокол согласования) между обществом «Динамо» и объединением «Волна».
В 2002 году в процессе рассмотрения в арбитражном суде другого дела (№ 56-32497/01) выяснилось, что при выкупе в порядке приватизации арендованного имущества обществом «Волна» по договору купли-продажи от 20.12.1991 № 42 в состав этого имущества неправомерно включены и нежилые помещения вспомогательного корпуса площадью 5141,7 кв. метра (общая площадь 8895 кв. метров), в то время как эти помещения находились в общей собственности государства и общества «Динамо», выдел помещений в натуре не производился и доли в праве собственности на него распределялись поровну.
Решением суда первой инстанции от 30.09.2003 исковое требование удовлетворено.
51
Постановлением суда апелляционной инстанции от 26.01.2004 решение отменено, в удовлетворении исковых требований отказано.
Федеральный арбитражный суд Северо-Западного округа постановлением от 29.04.2004 постановление суда апелляционной инстанции оставил без изменения.
В заявлении, поданном в Высший Арбитражный Суд Российской Федерации, общество «Динамо» просит отменить постановления судов апелляционной и кассационной инстанций и оставить в силе решение суда первой инстанции. Заявитель полагает необоснованным определение судом апелляционной инстанции начала течения срока исковой давности с момента подписания истцом и ответчиком 26.06.1992 протокола согласования, что якобы свидетельствует: с этого момента истец узнал или должен был узнать о совершении сделки приватизации. Кроме того, суд апелляционной инстанции не учел, что аналогичный протокол подписан ответчиком 19.11.1999 и это обоснованно оценено судом первой инстанции как признание ответчиком права общества «Динамо» на спорные нежилые помещения. Следовательно, вывод судов апелляционной и кассационной инстанций о предъявлении иска с пропуском срока исковой давности противоречит нормам Гражданского кодекса Российской Федерации об исчислении сроков исковой давности по применению последствий недействительности ничтожной сделки.