Согласно ст. 3 Федерального закона от 24 июля 2002 г. «О введении в действие Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации» Указ Президиума Верховного Совета СССР «О признании и исполнении в СССР решений иностранных судов и арбитражей» от 21 июня 1988 г. (далее - Указ 1988 г.) с момента введения в действие АПК РФ применяется в части, не противоречащей ему. В литературе (Г.В. Игнатенко и И.В. Федоров) было высказано мнение о том, что п. 10 Указа 1988 г. продолжает действовать[46].
Вместе с тем Б.Р. Карабельников высказал и противоположное мнение. Пункт 10 Указа 1988 г. устанавливает, что иностранные арбитражные решения, которые не подлежат принудительному исполнению, признаются без какого-либо дальнейшего производства, если со стороны заинтересованного лица не поступят возражения против этого. В сущности аналогичную норму содержит ст. 35 Закона «О международном коммерческом арбитраже». Согласно этой норме арбитражное решение независимо от того, в какой стране оно было вынесено, признается обязательным. Однако необходимо учитывать, что п. 10 Указа 1988 г. устанавливал судебную процедуру признания иностранного судебного решения в тех случаях, когда заинтересованная сторона отказывалась его признавать. Поэтому следует согласиться с тем, что п. 10 Указа 1988 г. в этой части продолжает действовать, было высказано и иное мнение - о том, что указанный пункт не действует[47].
2.3 Признание и исполнении иностранных арбитражных решений без заключения арбитражного заключения
Необходимо также учитывать, что ряд положений об исполнении иностранных арбитражных решений содержит Московская конвенция о разрешении арбитражным путем гражданско-правовых споров, вытекающих из отношений экономического и научно-технического сотрудничества от 26 мая 1972 г., которая была заключена Болгарией, Венгрией, ГДР, Кубой, Монголией, Польшей, Румынией, СССР, Чехословакией.
Эта Конвенция ввела обязательную подсудность по спорам между хозяйственными организациями, вытекающим из договорных и иных правоотношений, возникающих в ходе осуществления экономического и научно-технического сотрудничества. Обязательная подсудность означает, что стороны не должны заключать арбитражное соглашение. Компетенция арбитражных судов при торговых палатах стран-участниц возникает в силу самой Конвенции. Споры, согласно Московской конвенции, подлежат рассмотрению в арбитражных судах при торговых палатах страны ответчика. Этот принцип стороны не вправе изменять.
Московская конвенция была заключена в 1972 г., когда основную деятельность по осуществлению экономического и научно-технического сотрудничества осуществляли государственные внешнеторговые объединения. С переходом России и стран Восточной Европы на рыночные отношения круг участников внешнеэкономической деятельности неимоверно расширился. Внешнеэкономическую деятельность стали осуществлять предприятия и организации всех форм собственности[48].
В настоящее время круг участников Московской конвенции сократился. Венгрия, Польша, Чехия денонсировали ее, ссылаясь на то, что ее положения распространяются только на государственные организации. Болгарский суд отказал в выдаче экзекватуры, когда возник вопрос об исполнении в Болгарии иностранного арбитражного решения, на том основании, что положения Московской конвенции распространяются лишь на государственные предприятия. Германия также не считает себя связанной положениями Московской конвенции. Следует иметь в виду и позицию румынского арбитража. В материалах МКАС имеется дело № 283/96. В этом деле российская хозяйственная организация в качестве обоснования компетенции МКАС по контракту с румынской хозяйственной организацией представила решение от 27 марта 1989 г. № 38 Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Румынии, которое было вынесено по спору между теми же сторонами и по тому же контракту. Румынский арбитраж отказал российскому истцу в принятии искового заявления, в котором компетенция этого суда обосновывалась ссылками на п. 2 ст. II Московской конвенции. Эта статья устанавливает принцип: «арбитраж страны ответчика». Свою позицию румынский арбитраж аргументировал тем, что: 1) Московская конвенция противоречит установленному Конституцией Румынии праву любого лица обращаться к правосудию для защиты своих прав и интересов; 2) в связи с упразднением СЭВ утратила силу и Московская конвенция. Такая позиция румынского арбитража в российской литературе не поддерживается, так как прекращение деятельности международной организации не ведет к автоматическому прекращению международного договора, если только это прямо не вытекает из него. Кроме того, введение правил, определяющих подсудность, не означает лишения права на защиту[49].
В качестве участников Московской конвенции на сегодняшний день рассматривают себя три государства: Россия, Куба, Монголия. Положения Московской конвенции должны быть, следовательно, учтены при заключении арбитражных соглашений с организациями этих стран. Остается все же неясным участие в Московской конвенции Болгарии и Румынии. Заявление болгарского суда при отказе в выдаче экзекватуры, а также отказ румынского арбитража в приеме искового заявления по конкретным делам не могут рассматриваться как акт денонсации Московской конвенции в свете Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г.
В литературе уже было высказано мнение о том, что сохранение членства Российской Федерации в Московской конвенции нарушает интересы российских предпринимателей, лишая их возможности свободного выбора между государственным судом и международным коммерческим арбитражем и почти не оставляя возможности выбора компетентного арбитражного органа с учетом ограниченного круга стран-участниц и сужения сферы применения конвенции. Совершенно очевидно, что Российской Федерации следует денонсировать Московскую конвенцию.
3. Исполнительные листы, выдаваемые на основании международных арбитражных решений
3.1 Исполнительные листы, выдаваемые в зарубежных странах
3.1.1 Германия
Немецкий законодатель включил ссылку на Конвенцию ООН 1958 г. в текст ГПК (Сравн. § 1061 ч. 1 предл. 1 ГПК ФРГ). Подчеркивается актуальная привлекательность Германии в качестве места для разрешения споров в рамках международного коммерческого арбитража благодаря более прозрачной структуре немецкого законодательства о третейском разбирательстве (Lörcher/Lörcher, Das Schiedsverfahren - national/international - nach neuem Recht, S. 85). Так же, как и российское, немецкое законодательство содержит особые нормы о признании и исполнении иностранных третейских решений (Сравн. §§ 1060, 1061 ГПК ФРГ).
Например, попутно сформулированы те представления о международном публичном порядке, которыми руководствуются суды в Германии, и указано, что международный публичный порядок является более узкой правовой категорией, нежели внутренний публичный порядок[50].
В соответствии с положениями немецкого ГПК для принудительного исполнения национального третейского решения необходимо обращение его к исполнению (§ 1060 ч. 1 ГПК ФРГ.). Государственный суд при этом в силу своих полномочий должен проверить, имеют ли место общие процессуальные предпосылки признания и надлежащим образом вынесенное третейское решение (Vgl. Lörcher/Lörcher, Das Schiedsverfahren - national/international - nach neuem Recht, S. 83.).
Например, акт германского суда о приведении в исполнение решения МКАС при ТПП РФ обращает внимание на важность серьезного отношения сторон к ведению арбитражного процесса. Оставив без внимания все попытки ответчика выразить свое несогласие с содержанием арбитражного решения, суд разъяснил ответчику, что для ссылки на нарушение публичного порядка как основание для отказа в приведении в исполнение арбитражного решения ему следовало бы привести более веские доказательства обмана со стороны истца. Заявление о том, что иск в арбитраж подан только по формальным основаниям, для этих целей недостаточно, тем более, что ответчик искового заявления не признал и имел возможность представить свои возражения составу арбитража[51].