Обновленный семейный кодекс 1927 г. просуществовал долго. Некоторые его достоинства стали привычными, а недостатки и пробелы устранялись с помощью специально издаваемых законов и подзаконных актов. Так случилось, например, с опекой и попечительством, с усыновлением. Заметное место в правоприменительной деятельности тех лет занимали разъяснения вышестоящих судов. Но всего этого было явно недостаточно для более высокого, отвечающего требованиям времени уровня правового регулирования семейных отношений. Поэтому в 1968 г. началась активная работа по подготовке нового - третьего по счету семейного кодекса, а также Основ законодательства Союза СССР и союзных республик о браке и семье, которые начали действовать с 1 октября 1968 г.
2.4.Кодекс о браке и семье РСФСР
60-е годы отличались появлением общесоюзных законодательных актов, предназначенных для регулирования различных отношений. Каждому из них предстояло выполнить миссию «типового образца» для всех входящих в состав СССР союзных республик. Такую цель преследовали и Основы законодательства о браке и семье. Российской Федерации, как и всякой другой республике, надо было развить и дополнить некоторые положения этих Основ, не допуская ни малейшего отступления от содержащихся в них предписаний. В результате получилось, что Кодекс о браке и семье РСФСР, введенный в действие чуть позже — с 1 ноября 1969 г., во-первых, во многом воспроизводил текст Основ, а во-вторых, уточнял их главным образом в разделе, посвященном семье (правам и обязанностям родителей, алиментированию, усыновлению, опеке и попечительству).
Примечательной чертой кодекса 1969 г. была не только преамбула, но и довольно пространная общая часть, где говорилось о его задачах, отношениях, которые он регулирует, о равноправии женщины и мужчины в семейных отношениях, защите семьи государством и др. В этой части нашли отражение существовавшие веками правила нравственного порядка, влияющие на семейные отношения. Для таких правил просто не оставалось другого места, тем более, что религиозные заповеди были преданы забвению, а моральный кодекс «строителя коммунизма» на свет так и не появился. Что же касается содержания кодекса, то начинался он традиционно с изложения норм, посвященных браку, порядку и условиям его заключения в органах записи актов гражданского состояния. Но отныне более четкие очертания приобрели правила относительно порядка заключения брака: о заключении брака по истечении месяца после подачи заявления о желании вступить в брак, об увеличении и сокращении этого срока, об обеспечении при согласии на то будущих супругов торжественной обстановки оформления брака. Каждое из этих правил имело свое назначение. С помощью временных ограничений при регистрации брака создавался своеобразный правовой барьер на пути заведомо непрочныхбрачных союзов. А торжественность бракосочетания должна была заменить пышность церковного обряда.
Теперь в качестве условии заключения брака, как и прежде, рассматривались взаимное согласие на брак и достижение женихом и невестой брачного возраста, который оставался прежним. Он мог быть снижен - в РСФСР только для женщин, да и то не более чем на один год. А к прежним препятствиям к заключению брака прибавилось правило относительно невозможности брака между усыновителями и усыновленными.
Перечислению прав и обязанностей супругов вновь предшествовало положение о том, что «права и обязанности супругов порождает лишь брак, заключенный в государственных органах записи актов гражданского состояния». Что касается личных прав супругов, то они остались в принципе прежними. Только формулировка «перемена места жительства одним из супругов не создает для другого супруга обязанности следовать за ним» была заменена на более современную: «каждый из супругов свободен в выборе ... места жительства».
Более серьезные перемены коснулись содержания имущественных прав супругов, имеющих теперь равные права: владения, пользования и распоряжения своей общей совместной собственностью. Теперь суд должен был не просто определять долю в этом имуществе каждого из супругов, но исходить из принципа равенства долей (ч.1 ст.21). Однако из подобного рода общего правила можно было сделать исключение, если того требовали интересы несовершеннолетних детей либо когда, в частности, другой супруг уклонялся от общественно полезного труда или расходовал общее имущество в ущерб интересам семьи. Самостоятельное место в кодексе заняла так называемая личная собственность каждого из супругов, а также правила обращения взыскания на имущество супругов. Право на получение материальной поддержки от супруга, если он был в состоянии ее оказать, приобрела жена в период беременности и в течение полутора лет после рождения ребенка, если беременность наступила до расторжения брака. Эта норма свидетельствовала о более активной охране материнства и детства. Более гибкими и детальными стали правила относительно сохранения права супруга на содержание после расторжения брака, а также условия освобождения от выполнения подобной обязанности.
При жизни супругов брак мог прекратиться не только путем его расторжения в суде. При взаимном согласии на развод супругов, не имеющих совместных несовершеннолетних детей, допускалось расторжение брака в упрощенном порядке — органами записи актов гражданского состояния. Тем самым устранялись препятствия к разводу там, где сохранять семью было просто бессмысленно и даже безнравственно. С аналогичной целью разрешалось в определенных случаях расторжение брака органами записи актов гражданского состояния по заявлению одного из супругов (если другой супруг признан безвестно отсутствующим, недееспособным, осужден за совершение преступления к лишению свободы на срок не менее трех лет).
Теперь вместо многочисленных правил, определяющих в подробностях деятельность суда по бракоразводному делу (прием искового заявления, вызов истца, публикация в местной газете объявления о возбуждении судебного производства о разводе и др.). остались лишь два из них принципиального характера: «суд принимает меры к примирению супругов» и «брак расторгается:, если судом будет установлено, что дальнейшая совместная жизнь супругов и сохранение семьи стали невозможными» (ч.2,3 ст.33). И опять-таки ради более последовательной охраны материнства и детства допускалось отступление от принципа равенства сторон благодаря введению запрета для супруга-мужчины возбуждать без согласия жены дело о расторжении брака во время ее беременности и в течение одного года после рождения ребенка. В то время, согласно предписаниям семейного кодекса, брак считался прекращённым не с момента вынесения судебного решения о разводе, а со времени регистрации развода в книге регистрации актов гражданского состояния.
Четкое и недвусмысленное положение о том, что «взаимные права и обязанности родителей основываются на происхождении детей, удостоверенном в установленном законом порядке», теперь сочеталось с допустимостью установления отцовства в добровольном — по совместному заявлению женщины-матери и предполагаемого отца в органы записи актов гражданского состояния — либо в судебном порядке. Однако при установлении отцовства суд решал судьбу заявленного иска в зависимости от наличия (или отсутствия) одного из трех обстоятельств; во-первых, совместного проживания и ведения общего хозяйства матерью ребенка и ответчиком до рождения ребенка; во-вторых, совместного воспитания либо содержания ими ребенка; в-третьих, доказательств, с достоверностью подтверждающих признание ответчиком своего отцовства. Никакие другие события (изнасилование, проживание в разных комнатах общежития при очевидности близких отношений и т.п.) не могли служить основанием для решения вопроса об отцовстве в судебном порядке. А любая экспертиза по делу рассматривалась лишь в качестве одного из доказательств, подлежащих судебной оценке. Мало того, вышестоящие судебные органы в своих разъяснениях ориентировали на жесткую оценку доводов, приводимых истцом. Правда, при отсутствии брака родителей и невозможности установления отцовства в свидетельстве о рождении ребенка в графе «отец» прочерка теперь не было. Запись об отце ребенка производилась по фамилии матери, а отчество по ее указанию. Подобного рода запись не порождала возникновения родительских прав и обязанностей, в том числе по содержанию несовершеннолетнего. Поэтому его семейно-правовое положение не равнялось положению детей, чьи родители состояли в браке. Что касается фамилии, имени, отчества ребенка, рожденного в зарегистрированном браке, то они определялись как и прежде. Правда, были ограничены возможности присвоения ребенку фамилии одного из родителей. Это зависело от того, имело ли место прекращение их брака или нет.