Семейный кодекс 1918 г. предусматривал и так называемые материальные условия вступления в брак. Сюда входило прежде всего достижение брачного возраста, который для лиц женского пола составлял 16, а для мужского — 18 лет. Кроме того, вступающие в брак должны были «быть в здравом уме». А заключение брака допускалось только «при наличности» взаимного согласия вступающих в брак. Запрещалось вступать в брак:
1) лицам, уже состоящим в зарегистрированном браке или браке, имеющем силу зарегистрированного;
2) родственникам по прямой восходящей и нисходящей линии, полнородным и неполнородным братьям и сестрам. Причем препятствием к браку по указанным основаниям служило всякое, в том числе и внебрачное, родство.
Не было препятствием для заключения брака разноверие будущих супругов, монашество, состояние в иерейском или диаконском сане, а также обет безбрачия, даже если речь шлао представителях духовенства белого (католического) или черного.
При жизни брак мог быть прекращен разводом. Это правило распространялось и на действительные церковные и религиозные браки, заключенные до 20 декабря 1917 г. Согласно ст.87 кодекса, «основанием для развода может служить как обоюдное согласие обоих супругов, так и желание одного из них развестись».
«При наличности» обоюдного согласия супругов просьба о расторжении их брака могла быть подана как в местный суд, так и в отдел записей браков, в котором хранилась запись о заключении данного брака и где бывшим супругам по их желанию выдавалось свидетельство о разводе, А в суде дела о расторжении брака разбирались местным судьей публично и единолично. Допускалось рассмотрение заявления о разводе в присутствии их поверенных.
Относительно признания брака недействительным этот кодекс содержал минимум правил. Недействительным признавался брак, совершенный до достижения супругами или одним из них брачного возраста. Исключение составляли случаи:
1. когда дело о недействительности брака было возбуждено после наступления брачного возраста;
2. когда брак имел последствием рождение детей или беременность жены.
Недействительными считались браки, заключенные с душевнобольными или лицами, находившимися в таком состоянии, в котором они не могли «действовать рассудительно» и понимать значение своих действий, либо совершенные без согласия кого-либо из сочетавшихся браком, либо когда согласие дано в бессознательном состоянии или по принуждению. В то время действовали также правила, согласно которым был «недействителен брак, совершенный в то время, когда кто-либо из сочетавшихся браком еще состоял в другом действительном браке, не прекратившемся смертью другого супруга или разводом» (ст.79). И наконец, считались недействительными церковные и религиозные браки, заключенные до 20 декабря 1917 г. с нарушением условий и формы, предусмотренных законом.
Права и обязанности супругов, как личного так и имущественного характера, регламентировались семейным кодексом1918 г. тоже достаточно скупо. К первым относилось право выбора брачной фамилии мужа (жениха) или жены (невесты). Если при разводе между супругами не было соглашения относительно будущей фамилии каждого из них, то разведенные супруги сохраняли свою добрачную фамилию. Перемена места жительства одним из супругов не создавала для другого обязанности следовать за ним (ст. 104).
Брак не создавал общности имущества супругов. Так в то время определялись имущественные права лиц, состоящих в браке. Супруги могли вступать между собой во все дозволенные законом имущественно-договорные отношения. А нуждающийся, т.е. не имеющий прожиточного минимума, и нетрудоспособный супруг имел право на получение содержания от другого супруга, если последний был в состоянии оказывать ему поддержку. Причем с просьбой (заявлением) о выдаче содержания следовало обращаться в отдел социального обеспечения, который, убедившись в справедливости заявленного требования,после надлежащего расследования в случае надобности выносил постановление о размере и форме взыскиваемого содержания. Это постановление имело силу судебного решения. Право на получение содержания имели также нуждающиеся и нетрудоспособные супруги лиц, признанных судом «отсутствующими» (ст.120). Право нуждающегося и нетрудоспособного супруга на получение содержания от другого супруга сохранялюсь и при прекращении брака разводом до изменения условий, служащих основанием для получения содержания.
Заметное место в кодексе занимал раздел «Семейное право», куда входили главы, посвященные происхождению, личным травам и обязанностям детей и родителей, имущественным правам и обязанностям детей и родителей, правам и обязанностям лиц, состоящих в родстве.
Основой семьи признавалось действительное происхождение. «Никакого различия между родством внебрачным и брачным не устанавливается» (ст.133). На этот счет в кодексе содержалось два примечания:
1) дети, родители которых не состоят в браке между собой, во всем уравниваются с детьми, родившимися от лиц, состоящих в зарегистрированном браке между собой;
2) постановление настоящей статьи распространяется и на внебрачных детей, родившихся до 20 декабря 1917 г.
Отцом и матерью ребенка считались лица, записанные родителями в книге записей рождений. При отсутствии записи о родителях, ее неправильности или неполноте можно было доказывать отцовство и материнство в судебном порядке. При отсутствии признания ребенка со стороны отца забеременевшая и не состоящая в браке женщина не позднее чем за три месяца до разрешения от бремени могла подать заявление в местный отдел записей актов гражданского состояния, указывая время зачатия, имя и место жительства отца. Такое же заявление могло быть подано и состоящей в браке женщиной, если зачатый ею ребенок происходит не от «зарегистрированного ее мужа». О поступившем заявлении отдел записи актов гражданского состояния извещал лицо, названное в заявлении отцом. Ему предоставлялась возможность в двухнедельный срок со дня получения такого извещения «возбудить судебный спор против матери о неправильности ее заявления». В противном случае считалось, что мужчина признает ребенка своим. Если возникал спор, то суд, убедившись, что «по естественному ходу вещей» именно он является отцом ребенка, выносил определение о признании его отцом, постановлял одновременно об участии его в расходах, связанных с беременностью, родами, рождением и содержанием ребенка. Если же суд устанавливал, что лицо, названное отцом ребенка, хотя и было в близких отношениях с матерью ребенка, но «одновременно с другими лицами», то суд выносил постановление о привлечении последних в качестве ответчиков и возлагал на всех них «обязанность участвовать» в необходимых расходах (ст.144).
Дети, чьи родители состояли в зарегистрированном браке, могли носить фамилию своих родителей. При отсутствии брака они вправе были носить фамилию отца, матери или соединенную их фамилию.
Родительские права предоставлялись родителям в отношении детей мужского пола до 18 лет, женского пола — до 16 лет. Родительские права надлежало осуществлять родителям совместно. Все мероприятия в отношении детей при согласии родителей предпринимались ими обоими, а при отсутствии согласия — местным судом. Если же родители вместе не проживали, то от их соглашения зависело, с кем должны жить их несовершеннолетние дети. При наличии спора по этому поводу вопрос решался судом. Согласно ст.153, «родительские права осуществляются исключительно в интересах детей, и при неправомерном их осуществлении суду предоставляется право лишить родителей этих прав». Причем лишение родительских прав не освобождало родителей от издержек по содержанию детей. Родителям предоставлялось также право отдавать детей на воспитание и обучение. Но они не могли заключать договор о найме детей от 16 до 18 лет без их на то согласия. В числе обязанностей родителей фигурировала забота о личности несовершеннолетних детей, об их воспитании и подготовке их к полезной деятельности. Как родительская обязанность рассматривалась необходимость иметь детей при себе. Отсюда следовало право родителей требовать возврата своего ребенка от любого лица, удерживающего его у себя не на основании «постановления закона или суда». И наконец, семейный кодекс возлагал защиту прав детей — как личных, так и имущественных — на родителей, которые являлись представителями детей «на суде и вне суда» без назначения их опекунами или попечителями.
Дети не имели права на имущество родителей, равно как и родители не имели права на имущество детей (ст.160). Но родители обязаны были доставлять несовершеннолетним, нетрудоспособным и нуждающимся совершеннолетним детям пропитание и содержание. Подобного рода обязанность прекращалась, если дети находились на общественном или государственном иждивении. Размер содержания определялся в зависимости от материального положения родителей. Однако сумма, затрачиваемая каждым из них, не могла быть меньше половины прожиточного минимума, установленного для ребенка в данной местности. А родители, не могущие уплатить свою долю полностью, уплачивали ее часть (ст.162). При отсутствии соглашения между родителями относительно выплаты содержания на ребенка вопрос решался судом. При этом суд принимал во внимание как средства и трудоспособность обоих родителей, так и невозможность для трудоспособной матери иметь заработок по причине необходимости ухода за детьми или в связи с беременностью. Что касается обязанностей лиц, состоящих в родстве, то нуждающиеся, т.е. не имеющие прожиточного минимума, и нетрудоспособные родственники по прямой нисходящей и восходящей линии, полнородные и неполнородные братья и сестры имели право на содержание от своих состоятельных родственников. Никакого различия при этом между родством брачным и внебрачным не делалось. Но подобного рода обязанность возникала при условии, если нуждающиеся в содержании лица не могли получить содержания от супруга, детей или родителей из-за их отсутствия или несостоятельности. Лица, совместно обязанные к доставлению содержания, отвечали в равных долях, если суд по уважительным причинам не определял иного размера содержания.