Рейтинг - это заимствование, которое вполне ассимилировалось в системе русского языка. Вероятно, впервые оно появилось в контекстах, связанных с рейтингом шахматистов. В последние годы оно расширило сферу своего употребления до контекстов, связанных с опросом общественного мнения. Прилагательное "рейтинговый" может также употребляться в значении "получивший высокую оценку, имеющий высокий рейтинг", например, по отношению к телевизионной программе, пользующейся успехом у зрительской аудитории.
Шоп и шопинг без сомнения английские заимствования, хотя их потенциальная семантика отличается в русском языке. Автор данной статьи встречался с предположением, что шоп(инг)-тур мог проникнуть через французский или немецкий. (два последние сочетания лучше переводить на английский как the presenter of a light-entertainment programme on television; слово showman существует в английском языке, но употребляется в другом значении (Прим. переводчика: showman - хозяин или директор цирка, зверинца, балагана; специалист по организации публичных развлечений, постановщик; человек, обладающий чувством сцены, имеющий чутье на эффекты); формы для обозначения лица женского пола нет вообще).
Трудно не согласиться с тем, что в том объеме новых слов и выражений, которыми пополнился русский язык со времен падания советской системы, первое место занимают не кальки и неологизмы. Конечно, главенствующую роль играют прямые заимствования. Но именно присутствие калек и неологизмов помогает подать роль влияния прямых заимствований в другом ракурсе. Без сомнения, те формы, которые родились при помощи собственно русских средств, не отражают так явно процесс вестернизации, и, конечно, многие из примеров, приведенных выше, связаны только с русскими реалиями. Возникает вопрос: если в таких условиях русский язык имеет достаточно средств для отражения новой действительности, то, может быть, использование заимствований продиктовано чем-то большим, чем просто каприз или веяние моды?
В некоторых случаях совершенно ясно, что заимствования используются специально, для того, чтобы избежать употребления слов, вызывающих нежелательные советские коннотации. Это относится к словам «спикер» и «парламент», заместившим советские эквиваленты, по крайней мере к тому времени их использования, которое предшествовало роспуску Верховного Совета СССР и Президиума Верховного Совета. Еще одно преимущество заимствований - это их краткость. Именно этим можно объяснить сохранение слов «спикер» и «парламент» и после создания новой русской системы правления в декабре 1993 г., хотя у слова «парламент» есть еще одно преимущество - от него легко образовать дериваты «парламентский» и «парламентарий».
В других случаях появление заимствований может быть отнесено за счет того, что-либо само означаемое явление, либо связанная с ним система ассоциаций появились в русской действительности только после падения советской системы. Например, трудно представить, как можно передать исконными средствами русского языка такую реалию, как «эксклюзивное интервью». Имидж политика совсем не одно и то же что его образ или облик. [12] Далеко не каждый убийца - это киллер (хотя изначально слово «убийца» близко по значению к английскому a contract killer), а слово «закупки» звучит так по-будничному по сравнению с экзотическим и ласкающим слух словом «шопинг». В этих случаях вестернизация русского языка - это следствие вестернизации русской жизни. Бесспорно, этот процесс обогащает язык, поскольку так создаются новые оттенки значения, новые коннотации, как, например, в трех последних случаях. Поскольку слово заимствуется только в одном из своих значений, присущих ему в системе английского языка, и с очень ограниченным кругом коннотаций, это приводит к тому, что в системе принимающего языка развивается новый ряд семантических отличий, которые в английском языке можно предать только путем парафразы.
В то же время трудно свести причины появления всех заимствований последних лет лишь к нашему последнему объяснению, так же как и бессмысленно отрицать, что в настоящее время наблюдается своего рода мода на использование слов иностранного, особенно английского, происхождения. Это напоминает моду на иностранные слова во времена Петра Великого. Андрей Столяров, ведущий программы "Новый понедельник", которая вышла 25 октября 1993 г., использовал термин.
Вопрос о том, есть ли у слова "имидж" адекватный русский аналог, обсуждался в см., например, В. Костомаров, op. cit., pp. 81-82, и телепрограмму "Пресс-клуб" (OРТ, 15 ноября 1995). Определение дано в: Л.К. Граудина и Е.Н. Ширяев. Культура парламентской речи, Москва, 1994, с. 21-23, подчеркивается, что слово "имидж" имеет в своем составе сему целенаправленно создаваемый) "хэдинг" применительно к отдельным частям программы. Корреспондент, ответственный за выход каждой части, назывался "шеф-мейкер" - термин из ряда новообразований типа "шоу-вумен" и "шоп-тур". Трудно объяснить и что меняется от использования глагола "продуцировать" в следующем контексте:
45) Внутри этих войск каждый Божий день творится нечто несусветное. Львиная доля армейской преступности приходится на них. Мало этого, они еще продуцируют маньяков и убийц, которые начинают крушить население, нагоняя страх на общество (M. Гантварг, Дезертиры-палачи, Криминальная хроника, 1994 г., №.5).
2.3 Вестернизация: стилистическая либерализация
Второй аспект вестернизации русского языка состоит в появлении стилистических изменений, которые, возможно, и нельзя считать результатом прямого влияния Запада, но которые приблизили русский язык, особенно язык прессы, к западноевропейским языкам. Одно из таких изменений связано со стилистической эмансипацией языка. Во времена Советской власти язык средств массовой информации подвергался достаточно жестким стилистическим ограничениям. Одной из задач различных органов контроля и цензуры, через которые неизбежно проходила любая рукопись, прежде чем она попадала в печать, было устранение не только просторечных оборотов и жаргонизмов, но и лексики религиозного или архаичного характера, а также соответствующих грамматических форм.
Исчезновение этой системы цензуры привело к появлению практически всех тех стилей, которые прежде были под запретом. В эту группу попадают и разные виды жаргона, включая молодежный сленг и воровское арго.
46) Всякий тюремный вор находится в состоянии войны с ментами (В. Еремин, Крытая, Неделя, 1992 г., № 16).
47) Пока сухарь действует, пока его не разоблачит какой-нибудь этапник, пока в ответ на запрос не придут авторитетные малявки (тюремные письма) с сообщением, что такого среди настоящих воров нет, …(Ibid.).
Примеры, приведенные выше, взяты из статьи о реалиях тюремного заключения, которая была опубликована в самой обычной «семейной» газете. Вероятно, этим объясняется, почему многие из жаргонизмов сопровождаются пояснениями, хотя в то же время такие слова, как «мент», предположительно известны читателю. Другие примеры таких хорошо известных читателю жаргонизмов включают слова «шестерка», «клевый» и «тусовка».
48) Но Вы, производящий впечатление порядочного человека, как можете так опускаться, становясь безропотным и услужливым «свадебным генералом», если не сказать круче – «шестеркой» у этих нравственных ничтожеств? (А. Рябинин, Ну и вид у Вас!, День, № 13, 1992 г.).
49) Клевая музыкальная тусовка (И. Филькина, Та еще экзотика, Семь дней, 1992 г., № 36).
Некоторые из этих слов изменили свой статус, перестали быть жаргонизмами и перешли в разряд общеупотребительной лексики. Самыми яркими примерами таких изменений можно считать повсеместно встречающиеся сейчас «тусовка» (а также производный глагол «тусоваться») и «беспредел».
В ряде случаев снятие стилистических ограничений приводит к появлению так называемого мата в прессе. Так, например, журнал «Собеседник» приурочил к Дню Первого апреля специальное приложение «Мать», которое вышло вместе с двенадцатым номером этого журнала за 1995 г. Лучше всего характеризует эту так называемую «первую русскую нецензурную газету» девиз, помещенный прямо над ее заглавием:
50) Давно пора, ебена мать, умом Россию понимать.
Это один из отдельных примеров использования мата, хотя иногда такие случаи бывают и в более серьезной прессе.
51) Генетически близкий деревенской прозе, Попов ушел от нее, фактически поменяв лишь букву: деревенские чудаки превратились в мудаков. Матерное понятие приобрело метафизическое измерение (Виктор Ерофеев, Русские цветы зла, Московские новости, 1993 г., № 26).
Несмотря на такие случаи, все-таки чаще используются более или менее прозрачные эвфемизмы, как это обычно делается и в западной прессе.
52) - Перестройка, еж твою медь (С. Каледин, Стройбат и цензура, Московский комсомолец, 1992 г., № 23).
53) Повестушка-то, извиняюсь, с гулькин хрен.
Последний пример можно сравнить со следующим, приведенным ниже контекстом, в котором анатомические связи, конечно, выстроены более правильно, но языковая сторона становится менее яркой.
54) Не торгуясь, отвалил трояк (учтите, что нам, «продавцам», отпустили экземпляр по два с полтиной, значит, навар с гулькин нос) (В. Васихин, Как я продавал «Семь дней», Семь дней, 1992 г., № 9).
Следующий пример, благодаря многоточию и предполагаемой рифме с «ликуй», становится более прозрачным:
55) Народ, возрадуйся, ликуй!
От счастья ты теперь на волос,
Ты раньше видел Гулькин … нос,
А нынче слышишь Гулькин голос! (День, № 2, 1992 г.).
Другой экстремальной формой проявления стилистической либерализации становится неоправданно частное использование церковно-славянских и иных архаичных оборотов и грамматических форм. Примеры подобного неожиданного использования церковно-славянского во вполне светских контекстах включают глагол «лобызаться» (см. пример 56) и форму «всея», которая неоправданно образована от высшего церковного титула «Патриарх» (см. пример 57).