На Святой неделе Коля Иволгин удивил Аглаю — передал ей наедине письмо, подписанное "Ваш брат кн. Л. Мышкин". Письмо показалось ей странным: "мне ужасно бы желалось, чтобы вы были счастливы. Счастливы ли вы?" (8, 157). Аглая насмешливо кинула письмо в свой столик, назавтра опять вынула и заложила в "одну толстую" книгу, а через неделю, то есть на Фоминой неделе, разглядев, что "это был "Дон-Кихот Ламанчский"", Аглая ужасно расхохоталась — "неизвестно чему" (8, 157). Почему расхохоталась Аглая, должен догадаться читатель. Так не только начинается роман Аглаи и князя, но и обнаруживаются культурно-исторические корни литературного типа "положительно прекрасного человека", что отчасти под смех присутствующих разъяснится в "лекции" Аглаи о Дон Кихоте и "рыцаре бедном".
По проницательному суждению черта из кошмара Ивана Карамазова, "Фома поверил не потому, что увидел воскресшего Христа, а потому, что еще прежде желал поверить" (15, 71). Так и Аглая на Фоминой неделе угадала князя. В одном эпизоде как бы случайно сошлись по воле автора Христос, Дон Кихот, князь Мышкин.
На Пасху происходит нравственное самоопределение Аркадия Долгорукого в жизни и в "записках".
Более того, Достоевского с полным правом можно назвать провозвестником нового жанра — пасхального рассказа. В мировой литературе широко известен жанр "рождественского рассказа" (в русской традиции его часто неточно называют другим жанром — "святочным рассказом"). Его образец у Достоевского — рассказ "Мальчик у Христа на елке".
Пасха для Достоевского — светлый "всемирный христианский праздник" (30; 1, 150; ср.: 20). Как заметил еще в пасхальном финале "Выбранных мест из переписки с друзьями" Гоголь: "В русском человеке есть особенное участие к празднику Светлого Воскресения. Он это чувствует живее, если ему случится быть в чужой земле". И хотя Гоголя огорчало небратство русского общества — несоответствие празднования христианскому идеалу, любовь к Пасхе он объяснял национальным характером русского человека: "Но есть в нашей природе то, что нам пророчит это. <…> Что есть много в коренной природе нашей, нами позабытой, близкого закону Христа — доказательство тому уже то, что без меча пришел к нам Христос, и приготовленная земля сердец наших призывала сама собой Его слово; что есть уже начало братства Христова в самой нашей славянской природе, и побратание людей было у нас родней даже и кровного братства; что еще нет у нас непримиримой ненависти сословия противу сословия и тех озлобленных партий, какие водятся в Европе и которые поставляют препятствие непреоборимое к соединению людей и братской любви между ними; что есть, наконец, у нас отвага, никому несродная, и если предстанет нам всем какое-нибудь дело, решительно невозможное ни для какого другого народа, хотя бы даже, например, сбросить с себя вдруг и разом все недостатки наши, все позорящее высокую природу человека, то с болью собственного тела, не пожалев себя, как в двенадцатом году, не пожалев имуществ, жгли домы свои и земные достатки, так рванется у нас все сбрасывать с себя позорящее и пятнающее нас, ни одна душа не отстанет от другой, и в такие минуты всякие ссоры, ненависти, вражды — все бывает позабыто, брат повиснет на груди у брата, и вся Россия — один человек. Вот на чем основываясь, можно сказать, что праздник Воскресения Христова воспразднуется прежде у нас, чем у других. И твердо говорит мне это душа моя; и это не мысль выдуманная в голове. Такие мысли не выдумываются. Внушеньем Божьим порождаются они разом в сердцах многих людей, друг друга не видавших, живущих на разных концах земли, и в одно время, как бы из одних уст, изглашаются. Знаю я твердо, что не один человек в России, хотя я его и не знаю, твердо верит тому и говорит: "У нас прежде, чем во всякой другой земле, воспразднуется Светлое Воскресение Христово!"" .
Впервые жанр пасхального рассказа у Достоевского оформлен в рассказе Нелли в "Униженных и оскорбленных". Он представлен первым сном Раскольникова об избиении и убиении "савраски", предсмертным сном Свидригайлова о девочке-самоубийце в "Преступлении и наказании", рассказом Макара Долгорукого о купце Скотобойникове в "Подростке", рассказами из жития старца Зосимы в "Братьях Карамазовых". Шедевр этого жанра — рассказ "Мужик Марей" из "Дневника писателя". Пасхальный рассказ как жанр связан с событиями Пасхального цикла (у Достоевского это Великий пост, Страстная (Святая) неделя, Пасха, Фомина неделя, Троицын день). Пасхальный рассказ назидателен, его сюжеты — "духовное проникновение" и "нравственное перерождение человека", прощение во имя спасения души и воскрешение "мертвых душ". Можно говорить и о пасхальном значении идеи "восстановления" в творчестве Достоевского. Пасхальны сюжеты многих его произведений. Пасхален эпиграф к "Братьям Карамазовым".
Как некогда христианство выразило свой сакральный смысл в годовом цикле церковного календаря, так и Достоевский выразил сокровенный смысл своего творчества в символах христианского календаря и ввел их в художественные хронотопы всех своих значительных произведений.