Это было уже совсем неприлично. Президент ловил рыбу в Карелии и на Валдае, а Кириенко (премьер), Задорнов (министр финансов) и Дубинин (председатель ЦБ) устроили потасовку друг с другом. В такой обстановке удержать пирамиду ГКО было уже невозможно.
Август ничего не мог изменить. Минфин уже не проводил аукционов по электронным ГКО. Провалился объявленный на 29 июля аукцион по новым документарным облигациям, которые ничем, кроме бумажной формы, не отличались от ГКО. Многие банки начали сбрасывать свои пакеты ГКО, но правительство выкупало только те облигации, по которым пришел срок погашения. Но на вторичном рынке все же находились и покупатели, и огромное число облигаций еженедельно переходило из рук в руки. Эта лихорадочная деятельность на фондовом рынке продолжалась до вечера пятницы 15 августа 1998 года. 17 августа после бурного ночного заседания, которое завершилось лишь в 4 часа утра и в детали которого уже невозможно было посвятить президента, срочно вернувшегося в Москву, правительство России приняло решение заморозить все текущие выплаты по ГКО и переоформить все ГКО со сроками погашения до 31 декабря 1999 года в новые ценные бумаги, все выплаты по которым будут перенесены на XXI век. Технические параметры этого обмена были объявлены только в конце августа после отставки Кириенко. Условия обмена были настолько неопределенны и запутаны, что они не удовлетворили ни резидентов, ни нерезидентов. Потери для всех были неизбежны, но каждая сторона хотела минимизировать их для себя. Начались трудные переговоры, которые не завершились и по сей день.
Вопреки пессимистичным прогнозам, звучавшим осенью 1998 года, российский рынок государственных ценных бумаг сумел частично восстановить свою ликвидность, хотя далеко и не в том объеме, какой участники рынка наблюдали в годы предшествующие августовскому кризису. При этом следует отметить, что даже текущая избыточная ликвидность российских банков и ряда промышленных/торговых предприятий не способствует ускоренному восстановлению рынка государственных ценных бумаг.
В отличие от предыдущих лет, когда рынок ценных бумаг в целом (операции с ГКО/ОФЗ, акциями, корпоративными векселями, ОВВЗ, евробондами и т.д.) и денежно-валютный рынок, (операции на рынке МБК, доллар/рубль и т.д.) функционировали на равных, то сейчас, благодаря целому ряду административных мер ЦБ РФ по регулированию валютного рынка, инвестор практически лишен возможности работать на нем. В таких условиях единственной кажущейся альтернативой вложений свободных денежных средств выступает рынок ценных бумаг. Однако, как ни странно, никакого бума на рынке государственных ценных бумаг не наблюдается. Данному, удивительному на первый взгляд, явлению способствует несколько причин как политического, так и экономического характера.
В первую очередь, следует отметить продолжающийся кризис доверия к государственной власти со стороны потенциальных инвесторов. Это находит свое яркое отражение в ситуации, сложившейся вокруг рынка ГКО/ОФЗ.
С точки зрения уровня рискованности вложений, инвестиции в ценные бумаги, эмитированные государством, представляются достаточно привлекательными, особенно на фоне потенциальных вложений в корпоративные ценные бумаги (акции или векселя). Одновременно складывается и прямо противоположная ситуация, когда совокупные объемы операций на рынке корпоративных векселей и акций превышают объемы сделок с государственными ценными бумагами.
Отказ Правительства РФ от погашения ГКО/ОФЗ в августе 1998 года привел к существенному ухудшению краткосрочной ликвидности и кредитоспособности многих участников рынка. Возвращение на рынок отечественных инвесторов, способных поддержать ликвидность рынка госбумаг, требует, в первую очередь, восстановления доверия к государственным долговым инструментам. На это может потребоваться какое-то время, особенно после столь болезненной реструктуризации ГКО /ОФЗ для их владельцев.
С другой стороны, многих российских участников сегодняшнего рынка ГКО и ОФЗ не устраивает номенклатура предлагаемых к инвестированию бумаг. В условиях продолжающейся политической нестабильности, отсутствием реальной возможности до середины 2000 года предсказать экономическую политику вступающего в должность Владимира Путина и Правительства, а также отсутствие возможности хеджирования вложений через валютный рынок, государственные ценные бумаги со сроками погашения от года до пяти лет (составляющие более 90% всех бумаг, находящихся в обращении) сейчас не представляются потенциальным инвесторам достаточно надежными и привлекательными.
Как результат, при средних свободных остатках на корреспондентских счетах российских банков, превышающих 70 млрд. рублей (на март - апрель 2000 года), средний оборот на ежедневных торговых сессиях ММВБ составляет максимум от 300 млн. до 1,5 млрд. рублей. Это говорит о том, что реального притока денежных средств на рынок государственных ценных бумаг не происходит. Очевидно, что на инвестиции в ОФЗ используются средства, уже находящиеся в торговой системе ММВБ, что позволяет сделать вывод о том, что операции с государственными ценными бумагами скорее представляют интерес пока только для иностранных инвесторов (Минфин РФ ежедневно доразмещает на рынке ГКО на 50-100 млн. рублей среди нерезидентов), чьи денежные средства в результате реструктуризации оказались фактически замороженными на неопределенное время, а потому они готовы платить почти по номиналу ради того, чтобы вывезти деньги из России. Следовательно, средства от погашения первого выпуска ГКО (около 90 млн. долларов США) ушли на валютный рынок.
В этих условиях, очень актуальным становится вопрос о выпуске ценных бумаг Банком России (ОБР), процедура эмиссии которых затянулась на неопределенное время. При этом, представляется важным, чтобы Банк России, в соответствии с макроэкономической ситуацией, активнее участвовал на будущем рынке ОФЗ/ОБР, не допуская как предельно высоких значений доходности (как это уже сделано в отношении ОФЗ, где существует планка доходности до 100 процентов), так и предельно низких значений доходности. В противном случае, существует реальная угроза повторения истории 1997-1998 годов, когда неадекватный экономической ситуации в стране, уровень доходности привел в конечном итоге к краху рынка в августе 1998 года.
Определенную положительную роль в насыщении рынка конкурентоспособными финансовыми инструментами может также сыграть выпуск облигаций крупнейшими российскими корпорациями, такими как Лукойл, Газпром и другие. При этом, конечно, важное значение будут иметь такие параметры указанных ценных бумаг, как объем, срок обращения, наличие вторичного рынка и ликвидность.
По некоторым оценкам, при одновременном снижении доходности на финансовом рынке (до уровня 2-3% выше уровня инфляции), рынок акций в ближайшем будущем ожидает бурный рост. Индекс РТС, упавший после прошедших выборов, может вырасти до 300 пунктов (против нынешнего 230-240), а рост котировок в 1,5 (а по особо оптимистичным прогнозам до 2-х) раза.
Это, конечно, произойдет не только (и не столько) в связи с объявлением экономической программы президента. У наших финансовых структур, при низкой доходности на рынке госбумаг, главная проблема – огромные свободные финансовые ресурсы, которые некуда деть (вряд ли банки кинутся кредитовать реальный сектор). А потому любое положительное политическое событие может послужить сигналом для спекулянтов к началу новой игры.
Однако есть и явные негативные моменты:
во-первых, кризис на финансовом рынке США и связанное с ним снижение уровня потребления, скажется и на России, поскольку это окажет непосредственное влияние на падение цен на нефть. И хотя цена на российскую нефть держится около 21$/баррель, а в бюджет заложена по 19$/баррель, можно ожидать дальнейшего ее падения. А потому и развитие событий на рынке ГКО/ОФЗ может оказаться непредсказуемым;
во-вторых, нет сомнений, что правительству удастся показать рост ВВП в запланированные 1,5%, однако, что будет скрываться за этими цифрами: действительно российская экономика показала неплохие результаты в 1999 году, но развиваться за счет девальвации, приведшей к удешевлению рабочей силы и развитию импортозамещающего производства, долго невозможно.
Глава 3. Проблемы и пути развития рынка ценных бумаг в России.
Приведенные цифры красноречиво говорят о том, что осенью 1998 г. российский рынок ценных бумаг оказался в состоянии глубокого кризиса, что было связано как с влиянием ряда неблагоприятных факторов, так и с ошибочными действиями российского руководства. Кризис фондового рынка способствовал развитию кризиса банковской системы, что в конечном счете способствовало углублению кризиса всей экономики страны.
Для преодоления последствий экономического и финансового кризиса требуется прежде всего произвести реструктуризацию внутреннего и внешнего государственного долга, так как осуществлять выплаты по долгу страна оказалась не в состоянии. 30 ноября 1998 г. была достигнута договоренность Минфина о реструктуризации ГКО с так называемым Московским клубом кредиторов (МКК). В МКК, который был создан в октябре 1998 г. для защиты интересов держателей ГКО и субфедеральных облигаций, входят: Национальная ассоциация участников фондового рынка. Профессиональная организация регистраторов и депозитариев, Всероссийский союз страховщиков, Профессиональная лига негосударственных пенсионных фондов. Совет управляющих компаний паевых инвестиционных фондов и Международная конфедерация обществ потребителей. Базовая схема реструктуризации, предложенная банкам и кредитным организациям, предусматривает погашение ГКО и ОФЗ по следующим правилам: 10% — деньгами, 20% — инвестиционными бумагами и 70% — доходными бумагами. Владельцы облигаций, которых государство обязывало хранить часть средств в ГКО, получат вложенные ими средства по схеме: 30% — деньгами, 20% — инвестиционными бумагами и 50% — доходными бумагами. Физические лица и так называемые «социальные инвесторы» (фонды обязательного медицинского страхования, негосударственные пенсионные фонды, паевые инвестиционные фонды, все некоммерческие организации) могут делать выбор между схемой полного погашения ГКО по графику или провести реструктуризацию по схеме второй группы инвесторов. Что касается западных инвесторов, то на обмен «замороженных» ГКО на новые бумаги к апрелю 1999 г. дали свое согласие такие крупные держатели, как банк «Лионский кредит», «Чейз Манхеттен» и «Дойче банк».