В сети бытового обслуживания подавляющее число городов не имело собственных прачечных. Имевшиеся прачечные Анжеро-Судженска и Ленинска-Кузнецкого слабо были оснащены механическим оборудованием. Слабой была и обеспеченность населения городов банями. Из-за большого износа котельное хозяйство ряда бань выходило из строя, а ведомственные бани располагались в подавляющем большинстве на территории предприятий и служили для нужд работников этого предприятия.
Большое внимание уделялось развитию системы здравоохранения. Крупные больницы были построены в Анжеро-Судженске, Прокопьевске, Новокузнецке. Только в 1940 году больничная сеть увеличилась на 5,5 процента, а численность медицинского персонала, имеющего высшее и среднее медицинское образование, увеличилось соответственно на 31 и 17 процентов. В Кузбассе действовали 125 больниц, в которых насчитывалось 7 075 больничных коек, в том числе б 211 в городах. Функционировали 58 амбулаторно-поликлинических учреждения. В городах было 400 родильных домов. Заботу о здоровье населения Кузбасса осуществляли 570 врачей, из них 552 в городах и лишь 38 в сельской местности. Но из-за крайней ограниченности финансовых средств проблемы улучшения состояния больничных корпусов, обеспечения амбулаторных пунктов медоборудованием и лекарственными средствами, развития сети родильных учреждений требовали дальнейшего внимания.
Не менее важной составной частью социальной сферы являлись культурно-просветительские учреждения. Их сеть на начальном этапе включала в себя избы-читальни, клубы, всевозможные любительские кружки. В дальнейшем ширилась сеть клубов, библиотек, кинотеатров, домов и дворцов культуры. В Новокузнецке были построены здание театра и дворца металлургов, в Прокопьевске — ДК им. Артема и ДК шахты №5—6 им. Ворошилова.
Примечательным явлением в начале 30-х годов было строительство многих учреждений культуры руками самих жителей городов. Эти объекты являлись народными стройками. Таким методом, в частности, было осуществлено строительство клуба имени В. И. Ленина, парка культуры и отдыха в Тайге.
Сегодня мы должны сказать, что в истории Кузбасса так же, как всей страны в целом, есть во многом трагичная страница, без которой история не будет полной и правдивой. Для Кузбасса эта страница особо важна, так как она дает понять, почему здесь сформировалось многонациональное сообщество.
Если в начале 20-х годов на территории Кузбасса проживало около 200 тыс. человек, то в конце 30-х годов насчитывалось уже более одного миллиона. Каков же источник пополнения населения нашего края? Пятикратное его увеличение должно иметь объяснение. Не за счет же рождаемости оно выросло?! Ответ следует искать в тех формах и методах, которыми воспользовалось руководство страны при проведении индустриализации. В конце 20-30 гг. в Кузбасс пошел огромный поток спецконтингента - раскулаченных, депортированных, осужденных по 58 статье. Раскулаченных крестьян семьями (более 600 тыс. чел. - в среднем по 5 чел. в семье) свозили сюда из соседних территорий - Алтая, Томской, Новосибирской областей и т. д. Представителей депортированных народов (немцев, поляков, жителей Прибалтики) вывозили из европейской части России.
III. Коллективизация и развитие колхозного строя
Когда страна становилась на рельсы индустриализации, получить на нее необходимые средства извне не представлялось возможным, пришлось использовать в основном внутренние источники. Важнейшим из них должен был стать традиционный для России экспорт хлеба. Для создания необходимого хлебного экспортного фонда был провозглашен курс на объединение мелких хозяйстве крупные коллективные. Так необходимость индустриализации страны была увязана с задачей коллективизации в деревне, поворачивавшей ее на путь социалистического развития.
По степени обобществления средств производства и распределения продукции коллективные хозяйства делились на три группы.
1. Товарищества по совместной обработке земли (ТОЗы). Земля в них находилась в личной собственности крестьян, но обрабатывалась совместным коллективным трудом с распределением всего собранного урожая в соответствии с размером земельного надела каждого члена товарищества.
2. Сельскохозяйственные артели. В них обобществлялись земля, тягловая сила и сельскохозяйственный инвентарь. В личной собственности крестьян оставались жилье, двор, мелкий инвентарь, крупный и мелкий рогатый скот, домашняя птица. Распределение произведенной продукции проводилось исходя из трудового вклада каждого в общественное производство.
3. Коммуны. Эта форма ведения хозяйства предполагала всеобщее обобществление земли, тягловой силы и скота, сельхозинвентаря, а также усадеб со всеми постройками. Произведенный продукт распределялся по количеству едоков — членов каждой семьи.
К 1927 году в Кузбассе было 5 ТОЗов, 13 артелей и 9 коммун.
Поскольку мелкие крестьянские хозяйства не давали достаточного количества хлеба, было решено активизировать их объединение в колхозы. Первым пятилетним планом предусматривалось вовлечь в них 20 процентов крестьян. Это означало сохранение в сельском хозяйстве нэповской многоукладности. Считалось, что колхозы дадут необходимое стране количество хлеба.
Для удовлетворения возросших потребностей в хлебе и видя, что вместе с бедняками в колхозы стали вступать середняки, ЦК ВКП (б) 5 января 1930 года решил провести в деревне сплошную коллективизацию. В Кузбассе наметили к концу 1930 года вовлечь в колхозы 99,9 процента крестьян. Одновременно на базе сплошной коллективизации было решено ликвидировать кулачество как класс.
Раскулачиваемые делились на три категории. К первой относился «контрреволюционный актив, выступавший против советской власти». Глав таких семей арестовывали, а членов семей — высылали в отдаленные районы. Ко второй категории относились крупные кулаки. Они подлежали высылке вместе с семьей. В третью категорию входили оставляемые в границах района кулаки, которые подлежали расселению на отводимых им новых участках за пределами колхоза.
У кулаков всех категорий безоговорочно конфисковался скот, жилые и хозяйственные постройки, инвентарь, зернопродукты, фураж, семена и так далее. Изымались также озимый посев, огнестрельное оружие, денежные вклады, ценные бумаги. Все хозяйство раскулаченных передавалось в колхозы. Высылаемым оставляли один плуг — на три семьи, одну борону — на четыре семьи, кос или серпов по два на семью, сбрую — одну на две семьи.
11 февраля дополнительным постановлением Сибкрайкома, которое имело гриф «Совершенно секретно», устанавливались задания по раскулачиванию. В нем сообщалось, что в Сибири будет перемещено в «отдаленные необжитые районы» 30 000 кулацких хозяйств 2-й категории. В их числе — 725 хозяйств Кузнецкого округа, члены которых должны перемещаться в Приангарский район Капского округа (ныне — Красноярского края). В Кузбассе была невысокая плотность кулачества.
Под страхом раскулачивания и вследствие применения административно-нажимных методов и угроз крестьяне пошли в колхозы.
Многие из них перед вступлением в колхоз резали скот. К весне 1930 года в колхозах Кузбасса, как и в стране в целом, оказалось до 60 процентов крестьян. В Кузбасс прибыла 61 тысяча раскулаченных спецпереселенцев с западных районов страны.
А затем смягчение методов коллективизации стало сопровождаться широкой агитационной работой, повышением налогов на единоличников и льготами для колхозов и колхозников. Одновременно в Западной Сибири была проведена «вторая волна» раскулачивания, по которой намечалось выселить в течение мая 1931 года 40 тысяч «твердо установленных» кулаков-одиночек из сельских и городских местностей, а также проникших в колхозы, совхозы, промпредприятия и советско-кооперативные учреждения.
Ликвидация кулачества опережала процесс коллективизации. Но новые раскулачивания, льготы для колхозников, помощь колхозам машинно-тракторными станциями, активная агитационная и организаторская работа парторганизации вновь повернули крестьян к колхозам. Процесс коллекти-визации завершился к 1933 году, когда от 57 до 78,5 процента крестьянских хозяйств различных районов состояли в колхозах.
В ходе проведения коллективизации были проигнорированы хозяйственные и национальные традиции коренного населения Кузбасса. В Горной Шории высокогорная местность затрудняла использование сельскохозяйственного инвентаря. Мелкая вспашка земли, ручной способ посева, отсутствие удобрений приводили к крайне низкому урожаю. Примерно половину посевных площадей приходилось убирать только вручную. Обрабатывать землю можно было только отдельными лоскутками. Обмолот ячменя проводили по старинке: снопы подвешивали, поджигали, и почерневшее обуглившееся зерно падало на ток. Большинство колхозников не могло заготовлять пушнину, так как период ее заготовки совпадал с основным сезоном сельскохозяйственных работ.
Первоначально многие колхозы из-за неумелого использования имущества раскулаченных, низкой технической оснащенности и низкой организации труда были экономически неэффективными. Но полученный высокий урожай 1933 года позволил выправить положение. Продолжалось формирование коллективных хозяйств и стабилизация их положения. И к концу второй пятилетки более 99 процентов крестьян вступили в колхозы.
В целом Кузбасс кое село представляло собой множество мелких колхозов. Даже в деревне численностью в 20—30 дворов создавался отдельный колхоз. В крупных селах нередко было 2- 3 колхоза. В 1937 году на территории Кузбасса их насчитывалось 1 646, объединяли они 83 946 крестьянских хозяйств. На долю колхозов приходилось 80 процентов всех посевных площадей. Материальное положение крестьянства стабилизиро-валось. Важным источником доходов для колхозного крестьянства оставалось личное подсобное хозяйство — приусадебные участки по 0,25—0,5 гектара. У колхозников в личной собственности находилось 1,3 головы крупного рогатого скота; 2,7 головы овец; 0,5 головы свиней. Вместе с промышленностью и городами социализм восторжествовал и в деревне.