Понятие омонимии, очевидно, будет значительно расширено в связи с таким подходом. Подобное расширенное ее понимание является продолжением движения, начавшегося в ту пору, когда «семантическая» концепция омонимов выступила против «этимологической». Это движение было вполне естественным: при прежнем понимании омонимии огромное количество слов с резкой и разнозначностью приходилось толковать как единое целое. По настоящему истолковать это слово с современной точки зрения оказывалось невозможным, и толкование превращалось в простое перечисление несовместимых друг с другом значений.
Однако речь будет идти не о простом расширении понятия омонимии, а об изменении более глубоком. Прежде всего, ясно, что принцип общего этимологического происхождения не будет играть никакой роли при таком подходе: речь пойдет не об одинаковости или разности происхождения слова, а об одинаковости или разности его отношения к предложению и словосочетанию на определенном, и притом синхронном, этапе. С другой стороны, и критерий семантической близости или далекости столь трудно измеримых каким-нибудь объективным масштабом не будет для нас играть прежней роли. Поэтому разница в значениях, «казавшаяся» исследователям недостаточной для признания совершившегося разрыва одной лексемы на две, может оказаться для нас достаточной при ином критерии распределения.
Опасаясь обвинений в «механичности» и «субъективном идеализме», мы сразу же хотим защититься: мы не считаем, что принципиально, где два значения—там два слова; мы не утверждаем, что всякая падежная форма имени или временная форма глагола—это разные слова. Однако в нас живет убеждение в том, что там, где различие в значениях (измерять величину этого различия не беремся, не имея на то надежного инструмента) сопровождается какими-либо формальными дифференцирующими признаками—будь то разное морфологическое оформление слова, разные грамматические категории, ему присущие, разные парадигматические схемы, для него типичные, или же разные синтаксические построения, в которые может входить слово, разная сочетаемость с другими словами,—там нельзя говорить о тождестве слова.
И то, и другое в одинаковой мере характеризует слово в целом: как наличие разных парадигматических схем, так и наличие разной валентности определяет разность между словами: «... самое наличие ее (грамматической формы) у данного слова и конкретные ее особенности могут определенным образом характеризовать соответствующее слово в целом, так как слово вообще выделяется как таковое определенной своей грамматической оформленностью».
В одном случае мы должны признать, что некие единицы А1 и А2—разные слова, т. е. омонимы потому, что, имея разное значение, они в своих морфологических изменениях разнятся друг с другом; в другом случае мы говорим, что В1 и В2 — омонимы потому, что, имея разное значение, они обнаруживают в сумме разные типовые окружения и разные потенции синтаксического моделирования. Обе системы дифференциации перекрещиваются друг с другом.
Нам хочется теперь суммировать наши взгляды на то, что мы считаем правильным именовать словами-омонимами.
1. Безусловно омонимами являются слова, принадлежащие к разным частям речи, хотя они и развились первоначально из одной лексемы и по лексическому значению часто тесно связаныдруг с другом. Ср. нем. leben 'жить' и dasLeiden 'жизнь', притягательное laut 'громкий' и существительное derl.aut 'звук', прилагательное gelelirt 'ученый' и существительное derGe.lehrteчспыН', наречие da 'тут, там' и союз da 'так как', существительноedieKraft 'сила' и предлог kraft 'в силу, в соответствии'.
Парадигматические схемы глагола leben (ichlebe, dulebsеt, erlebt... ichlebte, dulebtest, erlebte и т. д.) и существительного dasLeben (dasLeben, desLebens и т. д.) или прилагательного laut и существительного der Laut являются совершенно различными. Грамматические категории, присущие этим парам слов, естественно, не будут совпадать. Существительное die Kraft изменяется по парадигме склонения женского рода, в то время как предлог неизменяем. При отсутствии парадигматических различий, как, например, в случае наречие da- союз da, выявляются иные, совершенно ясно дифференцирующие формальные признаки: союз da обязательно стоит во главе предложения, который замыкается глаголом (например: DaermilgedannpfterSliinmesprach, konntemanihnkaumverstehen), что для наречия отнюдь не характерно.
2. Безусловными омонимами мы считаем одинаково звучащие слова, которые, принадлежа к одной части речи, имеют разные морфологические характеристики, разные парадигматические схемы (тип склонения, образование множественного числа, род, тип спряжения и т. п.).
Например: derBauer 'крестьянин'—слабое склонение, das der) Bauer 'клетка'—сильное склонение; derTor 'дурак'—слабое склонение, dasTor 'ворота'—сильное склонение; derKiefer‘челюсть'—сильное склонение, dieKiefer 'сосна'—склонение женское, т.н. третьего типа; тут мы имеем дело со словами разного грамматического рода и разного склонения. DerSchild 'щит' и dasSchild 'вывеска' имеют один тип склонения, но разный грамматический род и разное образование множественнoгo числа: Schilde и Schilder; dasGesicht 'лицо' и das Gesicht 'призрак', имея одинаковый род и тип склонения, разkbxf.ncz по образованию множественного числа (-erresp.-e).
Глагол bewegen 'двигать' и глагол bewegen 'склонять, побуждать' относятся к разным типам спряжения: первый—к слабому, второй--к сильному; так же erschrecken 'пугать' и erschrekken ‘пугаться’. Давая примеры, мы нарочно смешивали и те, и другие случаи: Tor—Tor и Kiefer—Kiefer— слова, разные по своей этимологии, остальные пары—единого происхождения.
3. Для слов, совпадающих по принадлежности к одной части речи и по морфологической характеристике, решающим является третий различительный признак: сумма «дистрибуций» слова. те словосочетательные возможности, как в синтаксическом, так и в лексическом отношении, которые его характеризуют. При выраженном несовпадении сочетательных потенций следует говорить о наличии двух (и более) словесныхединиц. двух (и более) слов.
Иногда решение вопроса сравнительно просто, как, например, в случае транзитивного и интранзитивного вариантов глагола. Ясно, что транзитивный глагол ausreissen 'вырывать' постоянно будет конструироваться с именем в винительном падеже. Определение лексической категории слов, сочетающихся. таким образом, с ausreissen, будет излишним. Интранзитивное ausreissen с основным значением "удирать, убегать' никогда не будет сочетаться с таким именем. Эти взаимоисключающие свойства ausreissen1 и ausreisse2 служат формальным доказательством омонимии двух слов и формальной (только не морфологической, а синтаксической) характеристикой их.
Не всегда, однако, так просто решается вопрос о совпадении или несовпадении валентности того или иного слова. В ряде случаев необходим подробный анализ типичных и нетипичных синтаксических конструкций или лексических сочетаний, возможных и невозможных конструкций и сочетаний. При лексических сочетаниях встанет неизбежный, как мы видели, вопрос о классах и подклассах слов.
Надо сказать, что третий признак омонимии является самым важным и всеобъемлющим признаком. Он обязательно сопровождает первые два (омонимия слов, принадлежащих к разным частям речи, и омонимия слов с разными морфологическими показателями), которые характеризуют лишь часть омонимов. Действительно, в случае Kraft и kraft определять омонимию будет не только то, что одно слово—имя существительное, а другое—предлог, а и то обстоятельство, что синтаксическое поведение обоих слов будет совершенно различным. Они не совпадут ни в одной из своих конструкций. Аналогично и derBauer и das (der) Bauer будут отличаться не только парадигмой склонения, но и синтаксическим, и лексическим окружением, совершенно не совпадающим для обоих слов. В омонимах derStock'палка' и derStock 'этаж' различительным признаком будет только последний, третий.
Есть еще один отличительный признак омонимии: словообразовательные связи слов. Так, слово derSchlosser 'слесарь' не' сомненно произведено от dasSchloss 'замок', а не от dasSchloss'дворец, замок'. DerSchwindler 'обманщик' и beschvindeln 'обманывать' ничем не связаны с безличным schwindeln кружиться, туманиться', а безусловно производны от schwindein 'обманывать, дурачить'. Наличие разных словообразовательных гнезд - признак того, что перед нами два разных слова.
Омонимия (от греч. homonymia - одноименность) в языкознании - звуковое совпадение различных языковых единиц, значения которых не связаны друг с другом.
Лексические омонимы— одинаково звучащие слова, не имеющие общих элементов смысла (сем) и не связанные ассоциативно. Возникновение в языке омонимов вызвано разными причинами. В результате ист. звуковых изменений может произойти совпадение ранее различных по звучанию слов, напр. рус. «лук» (растение) и «лук» (для стрельбы; где у < Q), англ. flaw 'трещина и flaw 'порыв ветра', франц. peche'персик' и ресhе 'рыболовство, улор'. К появлению омонимов может привести заимствование иноязычного слова: напр., заимствованное из немецкого (через польский) слово «брак» ('изъян') совпало с исконно русским «брак» ('женитьба'; этимологически связано с глаголом «брать»); иногда совпадают по звучанию слова, заимствованные в данный язык из разл. источников: ср. «рейд» ('место стоянки кораблей'; из нидерл. яз.) и «рейд» ('военный набег в тыл противника'; из англ. яз.). Источником О. в данном языке может быть звукоподражат. происхождение одного из омонимов: напр., «шип» (от «шипеть») и «шип» (розы) и т. п. Наиболее продуктивным и исторически наиболее сложным фактором появления О. является разрыв первоначально единой семантики многозначного слова: рус. «свет» ('лучистая энергия') и «свет» ('мир, вселенная'), нем. Zu 'течение, тяга' и Zug 'поезд', франц. train 'ход' и train 'поезд' и т. п. Сложность этого фактора заключается в том, что разрыв, расхождение значений, т. е. утрата ими общих семантич. элементов, обычно осуществляется постепенно; нередки случаи, по-разному трактуемые в разных словарях: то как значения одного слова, то как омонимы (ср. рус. «журавль» — 'птица' и 'шест у колодца'; чет. jerab — 'журавль' и 'подъемный кран' и т. д.). В «Словаре омонимов русского языка» О. С. Ахмановой приведено много омонимов, появившихся в рус. яз. вследствие распада полисемии, причем автор отмечает, что в значит, числе случаев О. находится в состоянии процесса, и стремится разграничить при помощи спец. обозначений «завершившиеся» и «пезавершившпеся» процессы расхождения значений; к последним отнесены такие случаи, как, напр., «гладить» (белье и ребенка), «волочиться» ('волочиться по земле' и 'волочиться за девицами') и т. п.