И приведение журналистом цитат – фактов речи президента – их отбор, редактирование, является также приёмом вербализации образа.
Мы использовали не только аутентичные тексты президента, например ответы на вопросы журналистов, когда политик редко может воспользоваться «домашними заготовками», но и тексты, написанные спичрайтерами. Считается, что, во-первых, первые лица государства сами подбирают себе спичрайтеров, которые разделяют их взгляды, а во вторых, политик не может публично произнести текст, с которым внутренне не согласен. Следовательно, этот текст отражает не только его взгляды, но и структуру личности политика.[158]
После выдвижения кандидатуры и первые месяцы после избрания на пост речь президента можно было охарактеризовать как сбивчивую и лингвистически неправильную, с ошибками синтаксических конструкций, что оправдывалось небольшим опытом публичных выступлений кандидата.
Первое публичное выступление преемника – на съезде «Единой России» – было весьма сумбурным, особенно грамматически. Ключевая фраза тщательно затуманивала свой подлинный смысл с помощью троекратного неверного согласования:
«Вот почему, принимая решение баллотироваться, считал принципиально важным, чтобы именно он [Путин] возглавил правительство в случае нашей победы, которое будет сформировано после избрания главы государства».[159]
Избавиться от двух эвфемистических замен местоимения «я» на «наш», говорить от первого лица, а также поставить на место последнюю придаточную часть было бы на тот момент политически неверно. Данное под конец избыточное обещание «действовать в интересах России на благо нашей любимой Родины» заставляло напрячься в раздумьях: то ли Россия – не родина, то ли интересы – не благо.
Некоторыми политологами[160] это объясняется отсутствием чёткой концепции имиджа, без которой невозможно создать речевую индивидуальность: стиль речи формируется только при наличии идеи. О том, что речи будущего президента не хватает индивидуального начала, говорил низкий индекс цитируемости.[161] Первый год был не богат на афоризмы – лаконичные экспрессивные высказывания, к которым Дмитрий Медведев совершенно не был склонен, в отличие от Бориса Ельцина или Владимира Путина. Также он не был склонен к юмору – фактическое отсутствие контакта с аудиторией при общей монотонности речи никак не компенсировалось. Жаргонизмы, которые Путин использовал для выражения негативной оценки, у Медведева не работали:
«Надо, чтобы правоохранительные органы и органы власти перестали кошмарить[162] бизнес»[163].
Принято считать, что слово «кошмарить» ввёл в публичный оборот Дмитрий Медведев, — говорил в интервью вице-президент Общества любителей российской словесности, председатель правления Гильдии лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам Михаил Горбаневский газете «Известия»[164]. — Однако первым его использовал в речи Владимир Путин 24 марта 2005 года на встрече с представителями общественных организаций российского бизнеса в Большом Кремлёвском дворце в Москве.[165]
Три наиболее частотных в выступлениях Д Медведева времени начала своей президентской карьеры слова – «мероприятия», «предпринимать» и «соответствующее» – не вызывали прямых ассоциаций с активной деятельностью. Подобный дисбаланс формы и содержания опасен тем, что может вызывать осознанное или нет недоверие аудитории: она пребывает в растерянности из-за противоречивых сигналов из-за диссонанса ожидаемого и сказанного.
Медведев всегда стремился использовать в своих выступлениях резкие короткие словосочетания оценочного характера.
Говоря … Медведев не стеснялся в выражениях: «Для очень многих претендентов на степень … доктора наук это высокое звание является лишь «красивым бантиком» на петличке, который можно использовать для продвижения по служебной лестнице».[166]
В начале марта Медведев подверг резкой критике деятельность руководителей некоторых спортивных федерацией, сравнив их с жирными котами.[167]
Эти выражения бросаются в глаза, поскольку несколько выбиваются из обычного стиля речи Медведева, что служит сигналом для персонализации образа в сознании.
Россия, без преувеличения, это страна правового нигилизма.[168]
Фраза является авторской новацией Медведева. По употреблению журналистами в дальнейшем она одна из самых популярных. В материалах «Российской газеты» «правовой нигилизм» встречается 170 раз.[169] Она действительно обладает признаками крылатости: точна, проста (слово «нигилизм» уже известно из школьных уроков литературы) и соответствует действительности. До Медведева никто так не говорил, да никто так и не посмел бы сказать о духе пренебрежения к праву в современном российском обществе.
Естественные оговорки, неправильное употребление слова – всё это свидетельство того, что речь – сложно структурированная система. Иногда журналист приводит эти факты речи президента в своём материале, и сложно установить, понимает ли он (как в следующем случае) речевую ошибку в цитате, или нет.
Медведев поинтересовался у пенсионерки, какая живность водится в её хозяйстве. Выяснилось, что у бабушки есть коза и несколько куриц. «От того, что у вас теперь есть газ, хорошо будет и козе и курочкам», — порадовал старушку первый вице-премьер, не пояснив, правда, свою мысль.[170]
«А то, что я говорю, в граните отливается»[171].
«Президент дал поручение кубанскому губернатору: «Разберитесь. Накажите виновных. Доложите в трёхдневный срок».[172]
Примеры некоторых ярких, но спорных с лексической стороны, образных выражений из речи Медведева:
«политический труп»[173], «лидер обанкротился»[174], «парад безволия»[175], «зуд неуместен»[176]
Для близости к населению, Медведев включает в текст своих выступлений просторечные выражения:
«Махнуть мошной»[177]
Можно отметить как особенность речи президента употребление неопределённо-личных оборотов, содержащих угрозу, должное стать личностным конфликтным сценарием[178] при достижении цели:
«Всем должно быть понятно, что если кто-то будет совершать агрессивные вылазки, тот будет получать на это ответ»[179]. Но в «Российской газете» эта цитата приведена без коннотации: «И всем должно быть понятно, что все, кто будет совершать агрессию, получат ответ».[180]
Президент часто цитирует афоризмы и высказывание – от юристов, актёров, до китайских мудрецов, что показывает читателям широту кругозора президента, его начитанность:
Вспомнил первый вице-премьер и «о душе», тревожась за культурные и духовные ценности, которые могут быть «вытеснены» информационным потоком. И даже процитировал модного среди ряда представителей политэлиты футуролога Тоффлера о растущих по экспоненте угрозах. «Часто было, как только мы расправим крылья, то обязательно во что-нибудь ввяжемся», — сказал Медведев и порекомендовал стране поступательное развитие. Но не «под душем нефтедолларов».[181]
«Как однажды пошутил наш замечательный режиссёр Георгий Товстоногов, чем выше забор, тем лучше соседи», — процитировал президент.[182]
«Культ наук, возможно, ещё более необходим для нравственного, чем материального, процветания нации», — процитировал Пастера президент.[183]
Декларируемые ценности в его выступлениях – можно назвать гуманистическими: ключевые слова «человек»[184],[185],[186], «личность»[187],[188] часто фигурируют как в контексте индивидуального развития, так и в контексте развития государства. Обращение «дорогие друзья»[189],[190],[191], преобладающее в публичных выступлениях, поддерживает эту часть имиджа. Так же как и постоянное использование глагола «объяснить»[192],[193],[194] — обозначающего заботу о чужом знании, интерес о степени осведомлённости населения о каких-либо проблемах, явлениях. Ну а определение, связанное с глаголом «объяснить» - «понятный»[195] становится положительной характеристикой, что должно лишний раз подчёркивать обращённость политики Медведева к конкретному человеку.
Стремление к простоте речи пару раз приводила к высказыванию трюизма:
«Свобода лучше несвободы»[196] -
Но данное высказывание абсолютно нейтрально по стилю и по экспрессии. Его легко может использовать каждый. Вместе с тем, нельзя забывать, что Медведев – юрист, и юридическая сухая стилистика выступлений ему намного ближе. Это проявляется во всевозможных названиях обращений («Концепция четырёх «и»[197], «Пять приоритетов внешней политики»[198], «Шесть принципов Медведева – Саркози»[199].)