· более полно задействовать наследие как туристический ресурс;
· использовать полученные результаты исследования в лекционных и практических курсах по истории архитектуры и градостроительства Урала, а также в курсовом проектирования для студентов – искусствоведов и архитекторов Южно-Уральского государственного университета;
· выявленные в работе закономерности развития архитектурно-градостроительной культуры региона будут способствовать углублению исследований в области истории градостроительства и архитектуры Южного Урала.
Апробация:
· проведена в виде выступлений на ежегодных международных, всероссийских и региональных конференциях, в том числе «Архитектурное наследство» НИИТАГ (1999 – 2008 гг.), «Традиции и новации в отечественной духовной культуре» (2001 – 2008 гг.) и др.;
· результаты исследования опубликованы в двух монографиях, в журналах «Academia. Архитектура и строительство» и «Жилищное строительство», в научных сборниках НИИТАГ, исторического (отделение искусствоведения), архитектурного и архитектурно-строительного факультетов Южно-уральского государственного университета, Челябинской государственной академии культуры, Челябинского краеведческого музея, Вестнике Южно-Уральского государственного университета, Вестнике Челябинского государственного университета, в Интернете;
· результаты исследования и материалы используются как курс лекций и в дипломном проектировании для студентов ЮУрГУ (2003 – 2009 гг.);
· основные выводы работы внедряются в практику сохранения наследия и реконструкции исторических городов региона (проекты реставрации усадьбы купца Осипова и дачи купцов Яушевых в г. Троицке Челябинской области, 1993 г.; церкви Пресвятой Троицы в г. Оса Пермского края, 2007 г.; церкви Иконы Иверской Божьей Матери п. Межозерный Верхнеуральского района Челябинской области, 2008 г.).
· положения диссертации стали основой выполнения научно-исследовательских работ, осуществленных под руководством автора по грантам РГНФ: «Архитектурно-градостроительная культура Южного Урала XVIII – первой половины XIX века» (проект 05-04-85403а/У, 2005-2006 гг.) и «Архитектурно-градостроительная культура Южного Урала второй половины XIX – начала ХХ века» (проект 07-04-85406а/У 2007-2008 гг.), а также по гранту РФФИ «Формирование культового архитектурного наследия Южного Урала XVIII – первой половины XIX века» (проект 07-06-96004 2008-2009 гг.).
Структура и объем диссертации. Работа представлена в двух томах. Первый том состоит из введения, пяти глав, заключения, библиографии и списка принятых сокращений. Второй том включает приложения, содержащие исторические справки по наиболее значительным памятникам, и графическую часть.
СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Гл. I. Наследие древности
В рамках этого периода можно выделить еще целый ряд более мелких этапов развития архитектуры и градостроительства: палеолит и мезолит (до VI тыс. до н.э.), неолит (VI – II тыс. до н.э.), бронзовый (XIV – VIII вв. до н.э.) и железный века (VII в. до н.э. – V в. н.э.).
Установлено, что основными факторами, повлиявшими на наследие, были: климатические и ландшафтные особенности, процесс этногенеза территории, развитие мировоззрения протоэтнических групп.
Древний период внес значительный вклад в наследие региона. В эпоху палеолита на Южном Урале сформировались важнейшие культовые памятники – центр пещерных святилищ, аналогичный европейскому Франко-Кантаберийскому региону. Это пещеры: Идрисовская, Мурадымовская, Кульюрт-Тамакская, Смеловская. Наиболее интересны Капова и Игнатьевская пещеры, где найдена палеолитическая живопись.
Археологи единодушно относят южноуральские культуры каменного века к прафинно-угорским. Развитие верований определило формирование системы сакрально значимых мест региона – пещер, гор, деревьев, камней. Наземные святилища известны только периода неолита, но, вероятно, существовали и раньше.
Градостроительное наследие палеолита составляли наземные и пещерные стоянки, расположенные автономно. Появилось два типа планировки поселения – линейная и групповая (кучевая). В развитии жилых сооружении основную роль играли общественное устройство и мировоззрение, климат и наличие строительных материалов. Ландшафт Южного Урала сочетал в себе элементы лесостепи и лесотундры, отсутствовали крупные лесные массивы. В мезолите в регионе произошло формирование лесной, лесостепной и степной зон. Поэтому в конструктивном отношении жилища эволюционировали от пещеры и шалаша к каркасно-столбовой конструкции, позднее появился сруб. Для палеолита и мезолита были характерны центричные жилища (круглые и овальные). Затем появились протяженные дома с функциональным зонированием, а в эпоху бронзы – комплексы сооружений, объединенные крытыми переходами.
К неолиту по утверждениям лингвистов относятся первые контакты между прафинно-уграми и праиндо-иранцами. В эту эпоху в связи с изменениями потребностей общества сложилась группировка поселений на определенной территории, принадлежавшей отдельному племени. Характерно расположение поселков на тех же водоемах, что и в предыдущий период, что свидетельствует о преемственном освоении пространства (Юрюзаньское, Звериноголовское и др.). Возникла тенденция к разделению поселков и жилищ на зоны: жилую, хозяйственную, производственную.
Развитие верований определило распространение наземных святилищ, состоявших из двух соединенных кругов. Они были территориально привязаны к природным объектам и могильникам. Впервые появляется тип святилища с высоко расположенным каменем-писаницей и ритуальной площадкой под ним (на реке Вишере). Жилища неолита в силу изменения общественных условий стали строить большой площади, что стимулировало разработку каркасно-столбовой конструкции.
Бронзовый век стал новым значительным этапом в формировании архитектуры и градостроительства. На рубеже III и II тыс. до н.э. произошло потепление климата и появление полупустынного ландшафта. Это определило изменения в хозяйственном укладе населения и разрыв внешних связей. К XIV веку до н.э. север региона заняли древнеевропейские культурные популяции, а юг – иранские. Архитектурно-градостроительные типы на территории между реками Урал и Тобол формировались под воздействием контактов восточноевропейских и азиатских протоэтносов, с одной стороны, и лесных и степных жителей с другой. На Южный Урал мигрировали новые иранские племена (арии) – носители синташтинской культуры.
В связи с изменениями отношений в обществе поселки всех групп населения стали центрами территорий, на которых велось пастушеское хозяйство. Появилась единая укрепленная линия вдоль рек – расстояние между поселениями и рельеф местности подбирались так, чтобы устанавливать сигнальную связь дымом или светом костров. Наряду с ней существовали неукрепленные поселения. Планировочные приемы основывались на особенностях ландшафта и представляли собой преемственную систему.
Уникальным явлением градостроительства бронзового века явились укрепленные поселения синташтинской культуры, которых на сегодняшний день найдено около 20. В сопредельных регионах существуют захоронения синташтинцев, но только на Южном Урале найдена группа поселений на компактной территории вдоль восточных склонов Уральского хребта. Наиболее хорошо исследованы из них три: Аркаим, Синташта и Устье. Поселки отличались округлой или овальной формой. Их планировка практически не зависела от ландшафта. Например, Аркаим состоял из двух колец оборонительных сооружений, вписанных друг в друга, двух кругов жилищ – внешнего и внутреннего, и центральной площади. Имелись четыре входа, расположенные по сторонам света.
Существует мнение О.А. Ульчицкого, что синташтинские поселения являлись своего рода разросшимися большими жилищами (а не протогородами), не носившими никаких культовых функций. Ряд археологов, также, полагает, что сакральными функциями у синташтинцев были наделены только захоронения. Однако представляется неправомерным считать отличия планировки синташтинских поселений от более поздних образцов основанием для таких выводов. Они, как и более поздние города, являлись административно-религиозными центрами, организовывавшими определенную территорию. Несомненно, Аркаим строился по единому плану с развитий системой коммуникаций. Композиция подчинялась правилам, имевшим религиозно-обрядовую основу. Сам факт производства металла в рассматриваемый период имел сакральный смысл. Четкая центричность планировки, в определенной мере, может быть признана продолжением переднеазиатской традиции строительства круглых в плане храмов. Например, таких как храм Тепе Гавра в Северной Месопотамии (III тыс. до н. э.), храм Дашлы-3 в Северном Афганистане (XVII в. до н.э.), храм Кутлук-тепе в Бактрии (V в. до н.э.), храм Кой-Крылган-Кала в Хорезме (IV в. до н.э.). Характерно, что эти сооружения тоже были связаны с местными домусульманскими культами зороастрийского толка.
Установлено, что поселения синташтинцев стали воплощением привнесенных в регион архитектурно-градостроительных традиций. Системы оборонительных укреплений и ливневой канализации в том законченном виде, в котором они здесь существовали, могли быть сформированы только в течение длительного времени. Архитектурные особенности, воплощенные в Аркаиме, перекликаются с приемами, существовавшими на территории Анатолии и Средней Азии, которые были высоко развиты еще в период неолита. Например, поселения Хаджилар и Демирчиуйук (Анатолия) обладали аналогичной, хотя и не до конца сложившейся планировкой. В среднем течении Амударьи найдены остатки поселений с планировкой аналогичной Аркаиму и Синташте, относящиеся к IX – VII векам до н.э.: Усты-кала, Шор-депе, Одей-депе в Чарджевском оазисе и Сазаклы-депе, Хазарек-депе в Гарабекевюлекском оазисе.