Вычурность и театральность модерна, чуждая рациональной природе строительства, не способствовали его закреплению в архитектуре на долгое время. В начале XX века иррационалистические принципы модерна начали терять свое значение, но, тем не менее, модерн продемонстрировал новые возможности в создании архитектурной композиции и образа здания, оказав большое влияние на последующее развитие современной архитектуры.
Функционализм
Поиски прогрессивных европейских архитекторов начала XX века были направлены в сторону поиска более рациональных форм и отказа от декоративизма в архитектуре.
В художественно-промышленном училище г.Веймара — Баухаузе, основанном Вальтером Гропиусом, в 1920-е гг. зарождается новое течение в архитектуре — функционализм. Функционализм провозгласил идею синтеза техники и искусства основой современного формообразования. Он требовал строгого соответствия конструктивного, объемно-пространственного и художественного
решения зданий протекающим в них производственным и бытовым процессам (функции сооружения).
Ведущие архитекторы функционализма активно пропагандировали принципы своего направления. Его идейными лидерами становятся В.Гропиус и Ле Корбюзье — крупнейшие архитекторы первой половины XX века. Среди представителей этого направления — немец Петер Беренс (1861—1940 гг.), австрийцы Отто Вагнер (1841—1954 гг.) и Адольф Лоос (1870—1933 гг.), французы Опост Перре (1874-1954 гг.) и Тони Гарнье (1869-1948 гг.).
Один из лидеров функционализма — немецкий архитектор Людвиг Мис ван дер Роэ выдвинул новую концепцию пространства: стена — не подчиненный элемент, а имеет самостоятельное значение, связывая внутреннее пространство с окружающей средой.
Адольф Лоос известен как крупный практик и полемист, он полностью отрицает декор в архитектуре, призывая к правдивой и лаконичной форме. Его пуритански простой и строгий дом Стейнера в Вене (1910 г.) — это иллюстрация его теоретических принципов, предтеча функционал и стических композиций 1920— 1930-х гг.
Фасады зданий решались в простых геометрических формах, одновременно выявлялись достоинства каркаса. В этом аспекте железобетонный каркас позволял создавать большие пространства, не загроможденные стенами, унифицировать конструкции, ускорять темпы строительства. Железобетонный каркас более дешев по сравнению с металлическим и не имеет такого неприятного фактора, как «усталость» металла.
Вместе с развитием рационалистических тенденций в архитектуре, все большее внимание архитекторов привлекают формы из железобетона. Первоначально он преимущественно использовался в промышленном и складском строительстве, а также в мостостроении (мост через реку Инн, 1901г., и реку Рейн, 1905 г., архитектор Р. Майер).
Одной из первых гражданских построек из железобетона была церковь Сен-Жан де Монмартр в Париже, 1894г., архитектор Анатоль де Бодо. В 1903 году братья Перре впервые используют железобетон при строительстве многоэтажного жилого дома.
Опост Перре своим творчеством показал широкие эстетические возможности железобетона. В его доходном доме на ул. Франклина в Париже (1903 г.) элементы несущего железобетонного каркаса выявлены на фасаде. Нижний остекленный этаж имеет
«свободный» план. На верхних этажах опоры полностью обнажены. На плоской крыше разбит небольшой сад. Железобетон Перре применял при строительстве гаражей, церквей, театра, ателье. Из его мастерской вышел один из выдающихся архитекторов современности — Ле Корбюзье, который уже в тот период выступил с предложением использования железобетона в массовом строительстве. В своем проекте «Дом Ино» (1914—1915 гг., рис. 63) на основе каркаса и трансформирующихся перегородок он применил принцип гибкой планировки квартир.
По пути освоения железобетона идет лионский архитектор Тони Гарнье. В его проекте «Индустриального города», рассчитанного на 35 тыс. жителей, все здания были запроектированы из железобетонных конструкций. Широкие эстетические возможности железобетона были продемонстрированы при строительстве крупнопролетных сводчатых сооружений. В 1914 г. во Вроцлаве был построен Зал столетий с ребристым железобетонным куполом диаметром 65 м (рис. 64).
Наиболее полно возможности железобетона и металлических конструкций были раскрыты в промышленной архитектуре. В зданиях турбинного цеха завода компании АЭГ в Берлине (1909 г., арх. П. Беренс) и фабрики «Фагус» в Альфельде (1911 г., арх. В. Гропиус ), ангара в Орли (1916 г., инж. Фрейссине, рис. 65)
применялся сборный железобетон и тонкостенные оболочки. Среди них монументальной простотой выделяются турбинный цех (1909г.), построенная позже водопроводная станция и хранилища дегтя в виде соединенных вместе цилиндрических башен. Художественные качества этих сооружений полностью вытекают из конструкции, типичной для железобетона.
Постепенно функционализм превращается в интернациональный стиль, из которого исчезают все декоративные черты, вытесняются национальные традиции. Происходит обезличивание архитектуры. Высоких эстетических качеств сооружений архитекторы добивались четко продуманным пропориионированием объемов, подчеркнутой функциональностью и конструктивностью деталей.