Армия, приведенная в «добрый порядок», в свою очередь стала моделью для государственного порядка. Целью армии была служба. Петр носил военный мундир, за ним одели мундиры все дворяне. В числе важнейших пунктов реформы была обязанность дворянских детей служить в армии в гвардейских полках солдатами, лишь постепенно приобретая офицерские чины. Воинский устав 1716 г. специально подчеркивает, что звание солдата носят все, кто служит в армии — от генералов до последнего пехотинца и кавалериста. Воинский устав определял, как служить, но также предусматривал наказание за уклонение от службы. Крестьяне, забираемые в армию, служить не хотели: в 1712 г. насчитывалось до 10% дезертиров. Дезертирство распространялось и на дворян: бежали со службы и офицеры. В 1708 г. была введена ответственность семьи за беглого рекрута, в 1712 и 1715 гг. специальные указы требовали клеймить рекрутов крестом на левой руке: крест выжигался порохом. Суровая армейская дисциплина была моделью поведения в гражданской жизни. В последний год жизни Петр, объясняя слугам государства, что нельзя грабить казну, брать взятки, что нужно быть честным, грозил в противном случае суровыми наказаниями, вводя в сферу гражданской службы понятия военной службы и Дисциплины: «Преступивших добровольно и сознательно в делах своей должности надлежит наказывать так же, как изменника, нарушившего свою обязанность во время самого боя...».
Административная реформа диктовалась военными нуждами, но выходила за их пределы. Постоянные отлучки Петра из Москвы и в тоже время желание царя знать обо всем, контролировать все и принимать окончательные решения по всем вопросам, привели к созданию «кабинета», неизвестного ранее в России административного учреждения. При царе постоянно находился кабинет-секретарь Алексей Макаров, просеивавший все поступавшие бумаги, прежде чем представить их Петру, а поэтому человек могущественный. Исчезает незаметно, без указа Боярская Дума. В последний раз она упоминалась в феврале 1700 г. Поиски средств обновления, реформирования устаревшей московской административной системы, естественно, направляются в сторону Запада. «Совпадение упадка и даже крушение традиционной культуры Московской Руси и наличие в Европе цельной системы политических идей и социальных методов предоставляли Петру благоприятные условия для той «революции», которая ввела Россию в круг европейских держав «нового времени»70.
В конце XVII в. Западная и Центральная Европа выработали более или менее однородную систему административной деятельности и политических (следовательно, и социально-экономических) идей. Камералистика, учение о финансах, экономике и управлении, преподававшаяся в средневековых университетах, создает в XVII в. концепцию регулярного государства. Особенно важную роль в развитии камералистики сыграл университет в Галле, откуда многие профессора приезжали в Россию.
Марк Раев выводит основные идеи камералистики, науки о ведении дворцового («камерального») и вообще государственного хозяйства из новых представлений о мире, рожденных в Западной Европе в XVI—XVII вв., в частности, в результате открытий Галилея, Ньютона, Декарта. Разрушив «средневековую» концепцию замкнутого и завершенного мира, мыслители приходят к выводу о безграничности мира, а следовательно, бесконечности потенциала его природных ресурсов. Они утверждают возможность изучить, понять и организовать Вселенную. Необходимы для этого разум и воля. Сочетание этих двух сил позволяет человеку думать, что будущее — это продолжение настоящего и что движение к нему может быть рассчитано, исходя из знания нерушимых законов, открытых рациональной наукой. Имеются возможности роста знаний и производства, улучшения материального положения. Иначе говоря — возможность прогресса.
Политическим выводом из этих философских посылок была концепция необходимости перевоспитания населения и перестройки общества таким образом, чтобы оно работало на будущее, на отдаленные результаты, на прогресс. Перед правительством ставятся две задачи: первая — организация деятельности общества, рассчитанная надолго вперед, что, в частности, требовало ломки «крестьянской» психологии поведения: «только день прожить». Вторая — уничтожение предрассудков и суеверий, которые препятствуют рациональному объяснению Вселенной. «Правительство и политическая верхушка, — пишет Марк Раев, — должны были сыграть решающую роль в перевоспитании и переустройстве общества»71. Усиливается централизация власти. Монарх, олицетворяющий государство, становится проводником сознательной, последовательной политики, цель которой максимально увеличить потенциал страны — ее богатство, мощь, материальное благополучие. Поскольку, в принципе, эта задача неограниченная, однажды начатое движение становится окончательно присушим системе и перерастает в самодовлеющую цель.
Государственная власть становится империалистической в двух смыслах этого слова: она захватывает в свои руки все области общественной жизни и новые территории (государства) для развертывания своей деятельности. Марк Раев, изложив концепцию регулярного государства, заключает: «Вот в чем состоял предмет экспорта, который использовал Петр для замены гибнущей московской культуры динамичной системой по образцу, принесенному Западной и Центральной Европой»72.
Действуя своим обычным методом экспериментирования — введения и отбрасывания в случае непригодности новых учреждений и законов, — Петр интенсивно перестраивает административную систему страны. В годы войны Россия была разделена на 8 губерний, являющихся практически военно-административными округами, обслуживавшими приписанные к ним полки. В 1711 г. создается центральный орган управления — Правительствующий Сенат. Он должен был заменять царя во время его «отлучек» из столицы: указ подчеркивал, что «всяк да будет послушен Сенату... как нам самому». Новое учреждение состояло из 9 членов и имело — поскольку могло заменять царя — широчайшие полномочия и круг обязанностей. В 1718 г., для рационализации деятельности Сената, учреждаются коллегии. Реализуется идея, впервые высказанная английским богословом Френсисом Ли, представленная 20 лет назад. Лейбниц писал Петру, что коллегия будет приводить в движение государственную машину, как в часах одно колесико приводит в движение другое, в результате чего «стрелка жизни будет непременно показывать стране счастливые часы».
Учреждение коллегий позволило разграничить сферы управления и усилить степень централизации. Прежде всего следует назвать коллегию, занимавшуюся «чужестранными» делами, затем — военную и — незнакомую раньше России — адмиралтейскую коллегию. Три коллегии занимались финансами: одна — сбором податей, другая — распределением бюджетных средств, третья — контролем расходов. Наконец, три коллегии ведали торгово-промышленными делами: одна — легкой промышленностью, вторая — горным делом, третья — внешней торговлей. Президентами всех коллегий (за исключением горной, которую возглавил шотландец Яков Брюс, прославленный генерал артиллерии) были русские, вице-президентами — почти исключительно иностранцы.
Первоначально президенты коллегий были одновременно сенаторами, потом, однако, Петр разделил эти функции.
Административный аппарат был подчинен двойному коронному контролю: тайному над финансами (система фискалов), явному над судами — прокуратура. Высшее руководство контролем находилось в руках генерал-прокурора.
Особое место в административной системе занимал Священный Синод. После смерти в 1700 г. патриарха Адриана церковью руководил патриарший местоблюститель Стефан Яворский. На желание духовенства иметь патриарха Петр ответил в 1721 г. Духовным регламентом, составленным Феофаном Прокоповичем. Руководство церковью переходило в руки Синода, члены которого приравнивались к чиновникам всех светских учреждений. Они давали присягу царю и обязывались беспрекословно выполнять его предписания. Синодский указ 1722 г. предписывал священникам доносить властям об изменнических или бунтовских намерениях, выраженных во время исповеди.
Некоторые историки (следуя за многими современниками Петра) видят в церковной реформе желание навязать России структуру протестантской церкви, ибо император склонялся к протестантству. Виттрам, современный немецкий биограф Петра, считает, что не протестантская идеология, но государственные соображения побудили царя выбрать протестантскую модель организации духовной жизни. Это великолепно понимал Николай Карамзин, писавший: «Ничто не казалось ему (Петру) страшным. Церковь российская искони имела главу сперва в митрополите, наконец, в патриархе. Петр объявил себя главою церкви, уничтожив патриаршество, как опасное для самодержавия неограниченного»73.
Учреждение в 1589 г. патриаршества в Москве было утверждением, официальным знаком принятия византийского наследства. Ликвидация патриаршества свидетельствовала о том, что император всероссийский не нуждается в посреднике между Богом и собой. Воинский устав, принятый в 1716 г., еще до принятия императорского титула и учреждения Синода, декларировал: «Его Величество есть самовластный монарх, который никому на свете о своих делах ответа дать не должен, но силу и власть имеет свои государства и земли, яко христианский государь, по своей воле и благомнению управлять».
Царь и Патриарх — богоизбранная и богомудрая Двоица — были высшей государственной властью в московском царстве. В Духовном регламенте 1721 г. отмена патриаршества объяснялась тем, что «простой народ не ведает, как разнствует власть духовная от самодержавной». Чтобы не было путаницы, император объединил в своих руках власть светскую и власть духовную. Придававший огромное значение символам, Петр дал указание, чтобы в московском Успенском соборе у гроба митрополита св. Петра ставить не пудовые свечи, а фунтовые.