В годы правления королевы Анны (1702–1714) в литературу пришла когорта блестящих писателей. Опубликовав в 1704 Сказку бочки и Битву книг, Дж.Свифт снискал славу превосходного стилиста и сатирика. В 1709 вышли Пасторали А.Попа, за которыми последовали Опыт о критике (1711) и Похищение локона (1714). Доктор Д.Арбетнот, близкий друг Свифта и Попа, в 1712 выпустил в свет сатиру История Джона Буля. В 1713 Д.Гей издал Сельские удовольствия, а через год – Пастушескую неделю, бесподобную пародию на пасторальную поэзию в духе Пастушеского календаря Спенсера. С 1 марта 1711 по 6 декабря 1712 выходил влиятельный журнал «Зритель», публиковавший эссе, совместное детище Дж.Аддисона и его друга Р.Стила.
Период, когда эти близкие по духу писатели царили в английской литературе, принято называть Классическим веком. Годы правления римского императора Августа считаются эпохой высшего расцвета Древнего Рима, временем твердого порядка и всеобщего мира. В Англии наблюдалась похожая картина. После казни Карла I и крайностей Реставрации все страстно мечтали о порядке и нормальной жизни. Писателям этой эпохи нравилось думать, будто их приход положил начало английскому варианту века Августа. Они считали своим призванием подарить английской литературе нечто подобное изысканно точному слову и безмятежности духа Вергилия, естественному изяществу и отточенному слогу Горация. На этот, как, впрочем, и на более поздние периоды английской литературы, падает тень Мильтона: из лучших материалов «Зрителя» – серия критических эссе Аддисона о Потерянном рае, а ироикомическая поэма Попа Похищение локона многими образами и эпизодами обязана эпической поэме Мильтона. Однако авторы Классического века, «августинцы», предпочитали большому миру вселенной малый мир гостиной и библиотеки и задавались вопросом, можно ли навести порядок в микрокосме человеческого общежития. Одержимые мечтой о разумно устроенной жизни, они в то же время были величайшими сатириками в истории английской литературы, ибо развитая цивилизация предполагает наличие сатиры как орудия искоренения в обществе крайностей, грубости и глупости.
В творчестве Попа представлен типичный для этого века способ стихосложения – рифмованный куплет, тщательная лексическая и грамматическая соразмерность между частями стиха и обостренное чувство каждого отдельного куплета как основной смысловой поэтической единицы. Принципы, на которые этот способ опирался, именуются классицизмом. Таких принципов два. Первый: искусство прежде всего подражает натуре, поэтому оно тем совершеннее, чем правдивее и точнее это делает. Под «натурой» разумеются не столько пейзажи и ландшафты, сколько человеческая природа, особенно взаимоотношения людей в обществе. Второй основополагающий принцип классицизма вытекает из первого. Поскольку искусство – подражание натуре, то твердые, разумно обоснованные и непреложные правила должны действовать применительно не только к самой натуре, но и к подражаниям ей. Поэту надлежит овладеть этими правилами и неуклонно им следовать, дабы избегать в творчестве крайностей и нелепостей. Вот почему английские классицисты ставили здравый смысл превыше всего. Приверженные порядку и здравомыслию, они испытывали смертельный ужас перед безумием и старческим маразмом, которые в их глазах были угрозой всему, что возведено человеком. В главных сатирических памфлетах Свифта, например, повествователи-рассказчики изначально безумны и поэтому вызывают не смех, но страх.
Дух поэзии Классического века воплощает А.Поп (1688–1744). Сюжет его самого совершенного творения, Похищения локона, построен на заурядной, хотя и дерзкой проделке светского щеголя. Однако автор, изображая замкнутый легкомысленный мирок, ставит серьезные проблемы правды и лжи, лицемерия и морали, видимости и истины. Сознательное самоограничение в выборе тем, жесткая нравственная позиция и высочайшее мастерство ставят Попа в ряд великих английских поэтов.
Близкий друг Попа Д.Гей (1685–1732) дает в написанных отточенным героическим куплетом Пустяках (1716) забавные зарисовки уличной жизни Лондона. Место действия его неотразимо смешной драмы в стихах Опера нищего (1728) – тюрьма Ньюгет, а ее «герой» – король преступников Макхит. Дж.Томсон (1700–1748) выступил новатором в том смысле, что выбрал для «подражания» природу, а не человеческую натуру. В большой поэме Времена года (1726–1730), написанной белым стихом, он с точностью художника-пейзажиста воспроизвел ее изменения на протяжении двенадцати месяцев. Его пылкая любовь к природе способствовала расцвету пейзажной или воссоздающей «местные ландшафты» поэзии Века Джонсона, а в конечном итоге – великой поэзии романтизма.
Начало 18 в. особо примечательно сочинениями в прозе. Аддисон и Стил довели до совершенства жанр эссе. В «Болтуне» (1709–1711) и его более знаменитом преемнике, «Зрителе» (1711–1712, 1714), они с мягким юмором и беззлобной сатирой живописуют проявления в повседневной жизни свойственных человеку чудачеств. Их эссе неизменно выдержаны в интонациях спокойной, вежливой, благожелательной беседы. Свифт, напротив, не боится быть грубым, если добивается этим желаемого эффекта. Его проза – продукт живого ума и обостренного нравственного чувства. Если Аддисон, добрый «Мистер Зритель», мягко высмеивает чудачества, то Свифт обнажает изначальную порочность человеческой натуры; его мировосприятие трагично в самой своей основе.
Классический век стал свидетелем возникновения новой литературной формы – английского романа, ведущего жанра современности. Этому предшествовало длительное развитие английской прозы от Лили и Нэша до Свифта и совершенствование ее стиля, с тем чтобы она могла стать средством анализа личности. Унаследованный от 17 в. жанр галантного и авантюрного романа Дефо, Ричардсон и Филдинг преобразовали в английский роман – аналитичный, «реалистический», с личностью как главным объектом изображения.
Лондонский купец и плодовитый журналист Д.Дефо (1660–1731) написал Робинзона Крузо (1719) – первую на английском выдающуюся притчу-роман о человеке и его мире. Утверждение Дефо, что Робинзон Крузо не плод вымысла, а якобы «найденный» дневник или воспоминания, согласуется как с его опытом журналиста и преклонением перед «фактами», так и с настроениями здравомыслящих читателей из среднего класса, изголодавшихся по сведениям о мире, границы которого раздвигались все шире. Огромный успех Робинзона Крузо подвигнул Дефо на роман о пирате Капитан Синглтон (1720) и сенсационное, хотя вполне достоверное жизнеописание лондонской преступницы Молль Флендерс (1722). Главные персонажи Дефо, люди, вынужденные пытать судьбу в неблагоприятных обстоятельствах искать свое место во враждебном мире, подсказали тип героя романистам последующих столетий.
Первый роман С.Ричардсона (1698–1761) Памела, или Вознагражденная добродетель (1740) создавался, в отличие от книг Дефо, не для развлечения читателя и расширения его кругозора, но ради нравственного просвещения. В этом эпистолярном романе говорится о том, как Памела Эндрус, бедная, но добродетельная служанка в доме состоятельного лорда Б., противится упорным домогательствам хозяина, и он в конце концов духовно перерождается и берет ее в жены. Мораль истории малопривлекательна – расчет и выгода, но самораскрытие действующих лиц, психологическая драма Памелы и утонченный стиль Ричардсона в совокупности дали шедевр раннего романа. Опыты с эпистолярной формой Ричардсон продолжил в романах Кларисса (1747) и Сэр Чарлз Грандисон (1753).
Г.Филдинг (1707–1754) был во многих отношениях полной противоположностью Ричардсона. Несовместимость их характеров подтолкнула Филдинга написать Джозефа Эндруса (1742), бурлескную пародию на Памелу. Роман Том Джонс (1749) – комический шедевр о злоключениях найденыша, который, пытаясь пробиться во враждебном мире и действуя из лучших побуждений, вечно попадает впросак. Обе книги свидетельствуют о терпимости и гуманизме Филдинга, склонного прощать несовершенства человеческой природы. Его проницательная сатира на извечные общественные пороки была мягче, чем у Попа и Свифта. Завершив свой творческий путь к середине столетия, Дефо, Ричардсон и Филдинг передали разработанную ими форму романа авторам, пришедшим им на смену.
Литературные эпохи редко носят имена литературных критиков. Критика уже по определению вторична по отношению к художественному творчеству. С.Джонсон (1709–1784) в этом плане является исключением. Личность и интеллектуальная мощь Джонсона осеняют вторую половину 18 в. в исторической перспективе точно так же, как сам он при жизни царил в литературных кругах. Он исповедовал взгляды среднего класса, был консерватором и моралистом, высоко ставил здравый смысл и элементарную порядочность; любил Ричардсона и порицал остроумного аристократичного Филдинга. Джонсона именовали по-разному, чаще всего – «литературным диктатором» Лондона. Свой огромный непререкаемый авторитет он большей частью использовал на то, чтобы незадолго до революционного переворота в общественной мысли и поэзии, получившего название Романтического движения, еще раз, окончательно и бесповоротно, утвердить в литературе догматы классицизма.
Новые веяния, однако, уже давали о себе знать, особенно в поэзии. Хотя в стихосложении все еще главенствовал завершенный куплет, а многие условности Классического века, например искусственные эпитеты и олицетворения, по-прежнему были в ходу, поэты начали экспериментировать в других, более свободных и выразительных стихотворных формах. Дж.Томсон в Замке безделья (1748) и Дж.Битти в Менестреле (1771–1774) обратились к спенсеровой строфе. У.Коллинз, У.Купер и Р.Бёрнс придали стихотворной стопе гибкость, несвойственную Классическому веку. В ту переходную эпоху, быть может, лишь поэзия самого Джонсона, особенно Тщета человеческих желаний (1749), являла великолепный образец устоявшегося канонического куплета Классического века.