В ров сей едва ли конь с легкокатной своей колесницей
Мог бы спуститься; но пешие рвалися, им не удастся ль.
60 Полидамас наконец к дерзновенному Гектору вскрикнул:
"Гектор и вы, воеводы троян и союзников наших!
Мысль безрассудная - гнать через ров с колесницами коней.
Он к переходу отнюдь не удобен: по нем непрерывно
Острые колья стоят, а за ними твердыня данаев.
65 Нам ни спускаться в окоп сей, ни в оном сражаться не должно,
Конным бойцам: теснина там ужасная, всех переколют.
Ежели подлинно в гневе своем громовержец ахеян
Хочет вконец истребить, а троянских сынов избавляет,-
Я бы желал, чтоб над ними немедленно то совершилось,
70 Чтоб изгибли бесславно, вдали от Эллады, ахейцы! -
Если ж они обратятся, и храбрый отбой от судов Сами начнут, и нас опрокинут на ров сей глубокий,-
После, я твердо уверен, и с вестию некому будет
В Трою прийти от ахеян, в отбой на троян устремлена"
75 Слушайте ж, други, меня и советам моим покоритесь:
Коней оставим, и пусть пред окопом возницы их держат;
Сами же пешие, в медных доспехах, с оружием в дланях,
Силою всею пойдем мы за Гектором; рати ахеян
Нас не удержат, когда им грозит роковая погибель".
80 Так говорил он; и Гектор, склонясь на совет непорочный,
Быстро с своей колесницы с доспехами прянул на землю
Тут и другие вожди перестали на конях съезжаться;
Все за божественным Гектором спрянули быстро на землю.
Каждый тогда своему наказал воевода вознице
85 Коней построить в ряды и у рва держать их готовых,
Сами ж они, разделяся, толпами густыми свернувшись,
На пять громад устрояся, двинулись вместе б вождями.
Гектор и Полидамас предводили громадою первой,
Множеством, храбростью страшной, и более прочих пылавшей
90 Стену скорее пробить и вблизи пред судами сражаться.
С ними и третий шел Кебрион, а другого близ коней,
В сонме возниц, Кебриона слабейшего, Гектор оставил.
Храбрый Парис, Алкафой и Агенор вторых предводили;
Третьих вели прорицатель Гелен, Деифоб знаменитый,
95 Два-Приамова сына и третий Азии бесстрашный,
Азий Гиртакид, который на конях огромных и бурных
В Трою принесся из дальней Арисбы, от вод Селлейса.
Сонмом четвертым начальствовал сын благородный Анхизов,
Славный Эней, и при нем Акамас и Архелох, трояне,
100 Оба сыны Антенора, искусные в битвах различных,
Но Сарпедон предводил ополченье союзников славных,
Главка к себе приобщив и бесстрашного Астеропея:
Их обоих почитал он далеко храбрейшими многих
После себя предводителей, сам же всех превышал он.
105 Так изготовясь они и сомкнувшися крепко щитами,
С пламенным духом пошли на данаев; не могут, мечтали,
Противостать, но в суда мореходные бросятся к бегству.
Все тогда, как трояне, так и союзники Трои,
Полидамаса вождя покорились совету благому.
110 Азий один не хотел, предводитель народов
Гиртакид, Коней оставить, у рва со своим возницею храбрым:
Азий на бурных конях устремлялся к судам мореходным,
Муж безрассудный! Ему не избегнуть от грозного рока;
Нет, колесницей и конями он величаяся, гордый,
115 Вспять от ахейских судов не воротится к Трое холмистой:
Прежде его дерзновенного участь лихая постигла
Медным копьем Девкалиона, славного Идоменея.
Мчался он влево к судам мореходным, туда, где ахейцы
С бранного поля бежали на легких своих колесницах;
120 Правил туда он своих быстроскачущих коней; и в башне
Там не нашел ни отворенных ворот, ни огромных запоров:
Их растворенными вой держали, да каждый сподвижник,
С бранного поля бегущий, укроется в стан корабельный.
Прямо скакал он, высоко мечтающий; с ним и другие
125 С криком ужасным летели: ахейцы, они уповали,
Не устоят,- в корабли мореходные бросятся к бегству.
Но малоумные! В башне их встретили двое бесстрашных,
Сильные духом сыны копьеборцев могучих лапифов:
Первый герой Полипет, безбоязненный сын Пирифоя;
130 Воин второй Леонтей, душегубцу Арею подобный.
Оба они пред высоковздымавшеюсь башней стояли:
Словно на холмах лесистых высоковершинные дубы,
Кои и ветер и дождь, ежедневно встречая, выно
Толстыми в землю корнями широкоразмoтными вросши,-
135 Так и они, на могучесть рук и, на храбрость надеясь,
Мчавшегось Азия бурного ждали, незыблемо стоя.
Тою порой, как противники прями к твердыне ахейской,
Вверх подымая щиты, подходили с воинственным криком
Вкруг повелителя Азия, вкруг Иямена, Ореста,
140 Азия сына Адамаса, Фоона и Эномая,
Тою порою лапифы еще меднобронных данаев,
Стоя внутри при воротах, суда боронить возбуждали.
Но лишь узрели, что прямо уже устремилаа стену
Сила троян, и ахеяне подняли крик и тревогу,-
145 Вылетев оба они, пред воротами начали битву,
Вепрям подобные диким, которые в горной дубраве
Ловчих и псов нападение шумное смело встречают,
В стороны быстро бросаясь, ломают кругом их кустарник,
Режут при корнях деревья, стук от клыков их ный
150 Вкруг раздается, доколе копье не исторгает их жизни,-
Так у лапифов стучали блестящие брони на персях,
Окрест врагами разимые: пламенно бились лапифы,
Видя друзей над собой и на силы свои полагаясь.
Те же - огромные камни с высоковздымавшейся башни,
155 Сами себя и суда их у моря и стан защищая,
Быстро метали; как снег ослепительный падает наземь,
Если ветер порывистый, мрачнычи колебля,
Частый его проливает на многоплодящую землю,-
Так и у них, у стрельцов, как данайских, равно и троянских
160 Стрелы лилися из рук; под ударами камней огромных
Глухо гудели шеломы и круги щитов меднобляшных.
Громко воскликнул и в бедра с досады ударил руками
Азий Гиртакид, и, ропчущий на небо, так говорил он:
"Зевс Олимпийский, и ты уже сделался явный лжелюбец!
165 Я и помыслить не мог, чтоб еще аргивяне герои
Вынесли мужество наше и рук необорную силу!
Но как пчелы они иль как пестрые, верткие осы,
Гнезда свои положив при утесистой пыльной дороге,
Дома ущельного бросить никак не хотят и, дождавшись
170 Хищных селян, за детей перед домом сражаются злобно
Так и они не хотят от ворот, невзирая, что двое,
С места податься, пока не осилят иль сами не лягут".
Так вопиял он; но воплям его не внимал громовержoц:
Гектора славой украсить заботилось сердце Кронида.
175 Рати другие пред башней другою билися боем.
Трудно мне оное всo, как бессмертному богу, поведать!
Вдоль перед всею твердынею бой загорелся ужасный
Каменный: духом унылые, рати ахеян по нужде
Бились, суда бороня; омрачились печалью и. боги,
180 Все ополчений ахейских поборники в брани троянской.
Стали сложася лапифы на страшную брань и убийство
Пламенный сын Пирифоев, герой Полипет копьеносный,
Дамаса острым копьем поразил сквозь шелом меднощечный:
Шлемная медь не сдержала удара; насквозь пролетела
185 Медь узощренная, кость проломила и, в череп ворвавшись,
С кровью смесила весь мозг и смирила его в нападенье,
Он наконец у Пилона и Ормена души исторгнул.
Отрасль Арея, лапиф Леонтей, Антимахова сына
Там же низверг, Гиппомаха, уметив у запона пикой.
190 После герой, из влагалища меч свой исторгнувши острый
И сквозь толпу устремившися, первого там Антифата
Изблизи грянул мечом, и об дол он ударился тылом.
Там наконец он Иямена, Менона, воя Ореста,
Всех, одного за другим, положил на кровавую землю.
195 Но между тем, как они совлекли блестящие брони,
С Полидамасом и Гектором юношей полк приближался,
Множеством, храбростью страшный и более прочих пылавший
Стену ахеян пробить и огнем истребить корабли их.
Но, приближась ко рву, в нерешимости храбрые стали:
200 Ров перейти им пылавшим, явилася вещая птица,
Свыше летящий орел, рассекающий воинство слева,
Мчащий в когтях обагренного кровью огромного змея:
Жив еще был он, крутился и брани еще не оставил;
Взвившись назад, своего похитителя около выи
205 В грудь уязвил; и, растерзанный болью, на землю добычу,
Змея, отбросил орел, уронил посреди ополченья;
Сам же, крикнувши звучно, понесся по веянью ветра.
Трои сыны ужаснулись, увидевши пестрого змея,
В прахе меж ними лежащего, грозное знаменье Зевса.
210 Полидамас говорить дерзновенному Гектору начал:
"Гектор, всегда ты меня порицаешь, когда на советах
Я говорю справедливое: ибо никто и не должен,
Быв гражданин, говорить против истины, как на советах,
Так и в брани, одно умножая твое властелинство.
215 Снова, однако, скажу я вам, что почитаю полезным:
Дальше не должно идти и с данаями в стане сражаться.
Так, уповаю я, сбудется, ежели точно троянам,
Ров перейти пламенеющим, в знаменье птица явилась,
Свыше летящий орел, рассекающий воинство слева,
220 Мчащий покрытого кровью огромного змея живого;
Но его упустил он, гнезда своего не достигнул
И не успел, похититель, предать его детям в добычу, -
Так-то и мы, хотя и ворота и стену данаев
Силой великою сломим, хотя и уступят данаи,
225 Но от судов не в устройстве мы тем же путем возвратимся;
Многих оставим троян; ратоборцы ахейские многих
Медью сразят, за суда мореходные храбро сражаясь.
Так и пророк изъяснил бы, который в душе просвещенной
Ведает знамений смысл, и ему бы народ покорился".
230 Грозно взглянув на него, отвечал шлемоблещущий Гектор:
"Полидамас, для меня неприятны подобные речи!
Мог ты совет и другой нам, больше полезный, примыслить!
Если же сей, что сказал,- произнес ты от чистого сердца,
Разум твой, без сомненья, похитили гневные боги:
235 Ты мне велишь, чтоб высокогремящего Зевса забыл я
Волю, что сам знаменал он и мне совершить обрекался?
Ты не обетам богов, а щиряющим в воздухе птицам
Верить велишь? Презираю я птиц и о том не забочусь
Вправо ли птицы несутся, к востоку Денницы и солнца,