Все берутся за дела,
С ношей тащится букашка,
За медком летит пчела.
//
Теперь, я надеюсь, всем понятно, почему Алиса так расстроилась: эти стихи гораздо лучше, а главное полезнее тех, которые она прочла.
- Выходит, я все-таки, наверное, Мэгги; и буду я жить в их противном домишке, игрушек у меня не будет, играть почти что не придется, а только все учить, учить и учить уроки. Ну, если так, если я - Мэгги, я тогда лучше останусь тут! Пусть лучше не приходят и не уговаривают! Я им только скажу: "Нет, вы сперва скажите, кто я буду". Если мне захочется им быть, тогда, так и быть, пойду, а если не захочется - останусь тут... пока не стану кем-нибудь еще... Ой, мамочка, мамочка,- зарыдала вдруг Алиса,- пусть лучше скорее приходят и угова-а-а-а-ривают! Я прямо вся замучилась тут одна!
Тут она нечаянно глянула на свои руки и очень удивилась, обнаружив, что, сама того не замечая, натянула крошечную перчатку Кролика. "Как же это я так сумела! - подумала она.- Ой, наверное, я опять буду маленькая!"
Она вскочила и подбежала к столику, чтобы померить, какая она стала. Вот так так! В ней уже было всего сантиметров шестьдесят, и она продолжала таять прямо на глазах. К счастью, Алиса сразу сообразила, что во всем виноват веер - он по-прежнему был у нее в руках,- и поскорее бросила его в сторону. А то неизвестно, чем бы это кончилось!
- Ай да я! Чуть-чуть не пропала! - сказала Алиса. Она была сильно напугана своим внезапным превращением, но счастлива, что ей удалось уцелеть.- А теперь - в сад!
И она со всех ног помчалась к выходу.
Бедная девочка!
Дверца была по-прежнему на замке, а золотой ключик так и лежал на стеклянном столе.
- Ну уж это я прямо не знаю, что такое, - всхлипнула Алиса.- И еще я стала прямо Дюймовочкой какой-то! Дальше ехать некуда!
И только она это сказала, как ноги у нее поехали, и - плюх! - она оказалась по шейку в воде. В первую минуту, нечаянно хлебнув соленой водицы, она было решила, что упала в море.
- Тогда ничего, я поеду домой в поезде! - обрадовалась она. Дело в том, что Алиса однажды уже побывала на море и твердо усвоила, что туда ездят по железной дороге. При слове "море" ей представлялись ряды купальных кабинок, пляж, где малыши с деревянными лопатками копаются в песочке, затем - крыши, а уж за ними - обязательно железнодорожная станция.
Плавать Алиса умела и довольно скоро догадалась, что на самом деле это не море, а пруд, который получился из тех самых слез, какие она проливала, когда была великаншей трех метров ростом.
- Зачем ты только столько ревела, дурочка! - ругала себя Алиса,
тщетно пытаясь доплыть докакого-нибудьберега- Вот теперь в наказание еще утонешь в собственных слезах! Да нет, этого не может быть,- испугаласона,- это уж ни на что не похоже! Хотя сегодня ведь все ни на что не похоже! Это и называется, по-моему, оказаться в плачевном положении...
От этих печальных размышлений ее отвлек сильный плеск воды. Кто-то бултыхнулся в пруд неподалеку от нее и зашлепал по воде так громко, что сперва она было подумала, что это морж, а то и бегемот, и даже чуточку испугалась, но потом вспомнила, какая она сейчас маленькая, успокоилась ("Он меня и не заметит",- подумала она), подплыла поближе и увидела, что это всего-навсего мышка, которая, очевидно, тоже нечаянно попала в этот плачевный пруд и тоже пыталась выбраться на твердую почву.
"Заговорить, что ли, с этой Мышью? Может, она мне чем-нибудь
поможет? - подумала Алиса.- А уж говорить-то она, наверное, умеет - что тут такого, сегодня и не то бывало! Заговорю с ней - попытка не пытка". И она заговорила:
- О Мышь!
(Вас, наверное, удивляет, почему Алиса заговорила так странно. Дело в том, что, не знаю, как вам, а ей никогда раньше не приходилось беседовать с мышами, и она даже не знала, как позвать (или назвать) Мышь, чтобы та не обиделась. К счастью, она вспомнила, что ее брат как-то забыл на столе (случайно) старинную грамматику, и она (Алиса) заглянула туда (конечно, уж совершенно случайно) - и представляете, там как раз было написано, как нужно вежливо звать мышь! Да, да! Прямо так и было написано:
Именительный: кто? - Мышь.
Родительный: кого? - Мыши.
Дательный: кому? - Мыши.
А в конце:
Звательный: - О Мышь!
Какие могли быть после этого сомнения?)
- О Мышь! - сказала Алиса.- Может быть, вы знаете, как отсюда
выбраться? Я ужасно устала плавать в этом пруду, о Мышь!
Мышь взглянула на нее с любопытством и даже, показалось Алисе,
подмигнула ей одним глазком, но ничего не сказала.
"Наверное, она не понимает по-нашему,- подумала Алиса.- А-а, я
догадалась: это, наверное, французская мышь. Приплыла сюда с войсками
Вильгельма Завоевателя!
(Хотя Алиса, как видите, проявила обширные познания в истории,
справедливости ради надо подчеркнуть, что она не слишком ясно представляла себе, когда что случилось.)
//? Вильгельм Завоеватель высадился со своей дружиной на берегах
Альбиона в лето 1066.
По-французски Алиса знала из всего учебника твердо только первую
фразу и решила пустить ее в ход.
- Ou est ma chatte? - сказала она.
Мышь так и подпрыгнула в воде и задрожала всем телом. И не
удивительно, ведь Алиса сказала: "Где моя кошка?"
- Ой, простите! - поспешила извиниться Алиса, догадавшись, что
огорчила бедную мышку.- Я просто как-то не подумала, что ведь вы не любите кошек.
- "Не любите кошек"! - передразнила Мышь пронзительным голосом - А ты бы их любила на моем месте?
- Наверное, наверное, нет,- примирительным тоном сказала Алиса.- Вы только не сердитесь! А все-таки я бы хотела познакомить вас с нашей Диночкой! Вот ручаюсь, если вы ее только увидите, вы сразу полюбите кошечек! Она такая ласковая, милая кисонька,- продолжала Алиса вспоминать вслух, не спеша подплывая к Мыши,- и она так приятно мурлычет у камина, и так хорошо умывается - и лапки, и мордочку моет; и она так уютно сидит на руках, и она вся такая мягонькая, пушистая - одно удовольствие, и она так здорово ловит мышей... Ой, простите меня, пожалуйста! - опять закричала Алиса, потому что Мышь вся ощетинилась, и уж тут не приходилось сомневаться, что она возмущена Алисиной бестактностью до глубины души.- Не будем больше о ней говорить, раз вам так неприятно,- смущенно пролепетала Алиса.
- Говорить? - с негодованием пискнула Мышь, задрожав до самого
кончика хвоста.- Стала бы я говорить о таком неприличном предмете! Я и слышать об этом не желаю! В нашем семействе всегда терпеть не могли этих подлых, мерзких, вульгарных тварей! И прошу вас - больше ни слова!
- Не буду, не буду,- торопливо уверяла ее Алиса.- А вы... а вы
любите... любите... собачек? - нашлась она наконец. Мышь не отвечала. Алиса сочла ее молчание за согласие и с воодушевлением продолжала:
- Вот и хорошо! Как раз около нас живет чудный песик, вот бы вам его показать! Представляете, хорошенький маленький терьер, глазки блестят, а шерстка - просто восторг! Длинная, шоколадная и вся вьется! И он умеет подавать поноску, и служить, и давать лапку, и чего-чего только не умеет, я даже не все помню! Его хозяин говорит, он бы с ним ни за какие тысячи не расстался - такой он умный и столько пользы приносит, он даже всех крыс переловил, не только мы... О господи,- сокрушенно перебила себАлиса,- какая я бестактная девочка!
Несчастная Мышь тем временем уплывала от своей собеседницы что есть духу - только волны шли кругом.
- Мышенька, милая, хорошая, вернитесь! - умильным голосом закричала Алиса.- Честное-пречестное, больше ни слова не скажу ни про Кы, ни про Сы! Услыхав это обещание, мышь повернула и медленно поплыла обратно; мордочка у нее была довольно бледная ("Наверное, очень сердится",- нолумала Алиса).
- Выйдем на сушу, дитя,- сказала Мышь еле слышным, дрожащим
голосом,- и я расскажу тебе мою историю. Тогда ты поймешь, почему я ненавижу как Тех, так и Этих.
И в самом деле, давно было пора вылезать из воды: в пруду поднялась настоящая толкотня - столько туда свалилось разных птиц и зверей. Среди них оказались: Утка и Попугай, Стреляный Воробей и Орленок Цып-Цып, и даже вымершая птица Додо, он же Ископаемый Дронт. И кого там еще только не было!
??? Между прочим: ДОДО - так называли иногда (конечно, только очень близкие друзья) самого автора "Алисы". Он немного заикался и произносил свою фамилию так: До-До-Должсон!
Алиса поплыла первой; остальные потянулись за ней, и вскоре вся
компания вылезла на берег.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ,
в которой происходит Кросс по Инстанциям и история с хвостиком
Довольно-таки жалкий вид был у общества, собравшегося на берегу:
мокрые перышки птиц так и топорщились, мокрый мех зверюшек так и прилипал, вода текла ручьями как с тех, так и с других, и все были сердитые и несчастные. Первым делом, разумеется, надо было придумать, как скорее обсушиться; посыпались разные предложения.и, не прошло и пяти минут, как Алиса разговорилась со всеми запросто, словно была с ними всю жизнь знакома. Она даже серьезно поспорила с Попугаем, который немедленно надулся и упорно повторял одно и то же:
- Я старше тебя, значит, я все лучше знаю!
Алиса этого, понятно, так не оставила и потребовала, чтобы он
сказал, сколько ему лет, но Попугай категорически отказался.
Ну что ж, все стало ясно без слов!..
В конце концов Мышь - по-видимому, в этой компании она пользовалась большим уважением - закричала:
- А ну-ка все садитесь и слушайте меня! Сейчас вы у меня будете
сухонькие!
Все послушно уселись вокруг нее и приготовились слушать. Алиса - та особенно навострила уши: она была уверена, что если не просохнет очень скоро, то непременно схватит ужасный насморк.
- Экхем! - торжественно прокашлялась Мышь.- Ну, я надеюсь, все
готовы? Так вот, воспользуемся самым сухим предметом, какой мне известен, кхегем! Прошу полной тишины в аудитории!
И она начала:
"Вильгельм Завоеватель, чью руку держал римский первосвященник,
вскоре привел к полному повиновению англосаксов, каковые не имели достойных вождей и в последние годы слишком привыкли равнодушно встречать узурпацию власти и захваты чужих владений. Эдвин, граф Мерсии и Моркар, эрл Нортумбрии..."