Действительно, из дому доносился невероятный шум: кто-то без
остановки ревел, кто-то (тоже без остановки) чихал и - мало того - то и дело раздавался страшный треск и звон, словно там изо всех сил били посуду.
- Извините, а как же мне тогда попасть в дом? - спросила Алиса.
- Кое-какой ссл стучать мог бы е быть,- продолжал Швейцар-
Головастик, не обращая ни малейшего внимания на вопрос Алисы,-если бы эта дверь нас разделяла. Пример. Вы, барышня, находитесь в доме. Я нахожусь здесь. Вы стучите. Я отворяю вам дверь. Вы выходите. И вот вы тоже снаружи. Не так ли?
Все это время он не отрываясь глядел в небо, и Алиса решила, что он ужасный невежа.
"Хотя, может быть, он не виноват,- тут же подумала она,- просто у него глаза так устроены: сидят, честное слово, на самой макушке! Да, но хоть на вопросы-то он мог бы отвечать!"
- Как же мне попасть в дом? - повторила она погромче.
- Возможно, я просижу здесь,- продолжал Швейцар,- до завтра...
В этот момент дверь дома отворилась, и большое блюдо полетело прямо Швейцару в голову; ему сильно повезло - блюдо лишь слегка мазнуло его по носу и, угодив в дерево, разлетелось вдребезги.
- ...или, возможно, до послезавтра,- продолжал Головастик как ни в чем не быйало,- а может быть...
- КАК МНЕ ПОПАСТЬ В ДОМ? - повторила Алиса уже совсем громко.
- А кто сказал, что вы вообще должны попасть в дом, барышня? -
сказал Швейцар.- Начинать надо с этого вопроса, не так ли?
Так-то оно было, конечно, так, только Алиса не любила, когда с ней так говорили.
- Прямо ужас, как вся эта живность любит спорить! - пробормотала она себе под нос.- С ума сойти можно!
А Швейцар, судя по всему, решил, что настал самый подходящий момент, чтобы вернуться к его любимой теме.
- Может быть, я так и буду сидеть здесь - день за днем... День ото дня... Изо дня в день,- завел он.
- А что же мне делать? - спросила Алиса.
- Все, что хочешь! - ответил Швейцар-Головастик и начал что-то
насвистывать.
"Да что с ним говорить! - подумала отчаявшаяся Алиса.- Это просто какой-то идиотик!"
Она решительно распахнула дверь и вошла. Дверь открывалась прямо в большую кухню.
Там стоял дым коромыслом: посреди на трехногой табуретке сидела
Герцогиня и качала на коленях младенца; Повариха, согнувшись над плитой, что-то помешивала в большой кастрюле. Алисе показалось, что там варится суп.
??? Хотел бы я знать, как Алиса догадалась, что это герцогиня?
Впрочем, в те времена герцогини встречались гораздо чаше, и Алисе, стало быть, виднее.
"И-и-и-чхи! В этом - апчхи! - супе - чхи! - слишком много...
а-а-а-пчхерцу!" - с трудом подумала Алиса,- так она расчихалась в первую же минуту, как вошла.
Перцу действительно было слишком много, если и не в супе, то во всей кухне. Герцогиня и та чихала довольно регулярно; а младенец вообще не делал перерывов: он либо чихал, либо ревел и переставал реветь только для того, чтобы чихнуть... И наоборот. Во всей кухне не чихали только двое: сама Повариха и большущий Кот - он лежал у печки и улыбался во весь рот.
- Скажите, пожалуйста,- начала Алиса нерешительно (она была
воспитанная девочка и потому не совсем уверена, прилично ли ей первой
заговаривать со старшими),- почему ваш кот так улыбается?
- Это Чеширский Кот,- сказала Герцогиня,- вот почему. Поросенок!
??? А ВЫ ЗНАЕТЕ, кто такой Чеширский Кот? Одни ученые говорят, что на самом деле чеширский кот - это просто... сыр! В старину в Англии был такой сорт сыра - в виде улыбающейся кошачьей головы. А другие уверяют, что это - леопард, который был нарисован на вывеске трактира в Чешире (есть такое место в Англии). По-моему. Кот все-таки больше похож на леопарда, чем на сыр. Хотя я могу и ошибиться.
Последнее слово она выпалила с такой яростью, что Алиса так и
подскочила; но она тут же сообразила, что оно относится не к ней, а к
младенцу, и, собравшись с духом, снова заговорила:
- Я не знала, что Чеширские Коты должны улыбаться. По правде говоря, я вообще не знала, что коты умеют улыбаться.
- Все они умеют,- сказала Герцогиня,- и большинство не упускает
случая!
- А я, представьте, ни одного такого не знала! - сказала Алиса
весьма светским тоном. В глубине души она была в восторге, что сумела
завязать такую интересную беседу с Герцогиней.
- Ты многого не знаешь,- категорически заявила Герцогиня,- это факт!
Такого рода замечание Алисе никак не могло понравиться, и ей сразу захотелось поговорить о чем-нибудь совсем-совсем другом.
Но пока она старалась найти более привлекательный предмет для
беседы. Повариха сняла кастрюлю с плиты и, не теряя времени, взялась за другое дело. А именно: она начала швырять всем чем ни попало в Герцогиню с младенцем.
В первую очередь в них полетели кочерга, совок и щипцы для угля,
затем градом посыпались сковородки, тарелки, чашки.
Правда, Герцогиня, казалось, ничего не замечала, даже когда в нее попадало кое-что, а ребеночек и без того так вопил, что никак нельзя было понять, ушибли его или нет. Но Алиса была вне себя от ужаса.
- Пожалуйста, пожалуйста, перестаньте! - кричала она, прыгая на
месте от волнения.- Ой, вот сейчас прямо в наш дорогой носик! - Это
относилось к огромной сковороде, которая пролетела у ребеночка перед самым носом и чуть-чуть не прихватила упомянутый нос с собой.
,- Если бы никто совал носа в чужие дела,- проворчала Герцогиня,- мир завертелся бы куда быстрей, чем сейчас.
- Ну и что же тут хорошего? - с готовностью подхватила Алиса,
обрадовавшись долгожданному случаю блеснуть своими познаниями.-
Представляете, какая бы началась путаница? Никто бы не знал, когда день, когда ночь! Ведь тогда бы от вращения...
- Кстати, об отвращении! - сказала Герцогиня.- Отвратительных
девчонок казнят!
Алиса испуганно покосилась на Повариху, но, убедившись, что та,
пропустив этот ( намек мимо ушей, вновь деловито помешивает свой суп,
продолжала (правда, несколько сбивчиво):
- Я только хотела сказать, что если сейчас Земля совершает один
оборот за двадцать четыре часа... Или наоборот: двадцать четыре оборота за час...
- Ах, не мучай меня, дорогая,- сказала Герцогиня,- цифры - это мое слабое место!
И она снова принялась укачивать своего ребеночка, напевая нечто
вроде колыбельной и изо всех сил встряхивая бедняжку в конце каждой строчки:
Малютку сына - баю-бай!
Прижми покрепче к сердцу
И никогда не забывай
Задать ребенку перцу!
Баюкай сына своего
Хорошею дубиной -
Увидишь, будет у него
Характер голубиный!
ПРИПЕВ (Его дружно подхватили Повариха и младенец):
Уа-а! Уа-а! Уа-а!
А исполняя второй куплет этой странной колыбельной. Герцогиня так свирепо подбрасывала младенца и несчастный малыш так отчаянно вопил, что Алиса разобрала только половину слов:
Уж я-то деточку свою
Лелею, словно розу!
И я его - баю-баю,
Как Сидорову козу!
ПРИПЕВ
Уа-а! Уа-а! Уа-а!
- Держи! - крикнула Герцогиня Алисе и швырнула ей ребенка.- Можешь понянчиться с ним, если хочешь. Я должна переодеться к вечернему крокету у Королевы.
С этими словами она выбежала из кухни. Повариха запустила
сковородкой ей вдогонку, но немного промахнулась.
Алиса с трудом удержала малыша в руках. Он был какой-то странный. Руки и ноги- торчали во все стороны. "Прямо как у морской звезды",-подумала Алиса.
Бедный крошка пыхтел как паровоз, вырываясь от своей новой няньки. Он то складывался вдвое, то опять весь растопыривался; Алисе долго не удавалось взять его поудобнее.
Как только ей это удалось наконец (для чего пришлось завязать
ребеночка узлом и крепко держать за правое ухо и левую пятку, чтобы он не мог развязаться), она вынесла его на свежий воздух.
"Придется взять малыша с собой,- подумала Алиса,- а то они его не сегодня завтра укокошат!"
- Оставить его тут - это просто преступление!
Последнюю фразу она сказала вслух, и ребенок хрюкнул в ответ (чихать он уже перестал).
- Не хрюкай,- сказала Алиса строго,- детям хрюкать неприлично, и
никто тебя не поймет!
Малыш опять хрюкнул, и Алиса встревоженно заглянула ему в лицо, не понимая, что же это такое делается.
Нос у него, правда, был что-то уж очень курносый, больше похожий на пятачок, чем на настоящий нос; да и глаза были что-то маловаты для нормального ребенка, и вообще Алисе не очень понравился его вид.
"А все-таки, может быть, он просто хныкал?" - подумала добрая
девочка и опять заглянула ему в глаза - нет ли там слез.
Нет, слез не было и в помине.
- Смотри, мой дорогой,- строго сказала Алиса,- если ты решил вести себя по-свински, я с тобой не буду водиться! Заруби себе на носу.
Бедный малыш опять хмыкнул (или хрюкнул, трудно было понять), и они молча двинулись дальше.
Алиса начала уже обдумывать, что она будет с ним делать, когда
приведет его домой, как вдруг он снова хрюкнул, да так отчаянно, что она опять в испуге поглядела на него. И на этот раз уже не оставалось никаких сомнений; это был самый настоящий поросенок! Разумеется, было бы совершенно нелепо тащить его дальше на руках; Алиса пустила малыша на землю и с облегчением увидела, что он преспокойно затрусил куда-то в лес.
"Ну что ж, ничего,- подумала она,- ведь из него мог выйти очень
противный мальчишка. А так получился очень симпатичный поросенок!"
И Алиса стала вспоминать других знакомых детей, из которых могли бы выйти развеликолепные поросята, и уже говорила про себя: "Вот бы только узнать такое средство, чтобы превратить их...", как вдруг она вздрогнула и остановилась.
В нескольких шагах от нее на ветке какого-то дерева сидел Чеширский Кот.
Кот тоже заметил Алису и только улыбнулся.
"На вид он не злой",- подумала Алиса.
И правда, вид у Кота был добродушный; но только уж очень длинные и когти и зубов полон рот - все это внушало почтение.
- Чеширский Мурлыка...- заговорила Алиса несмело - она не знала,
понравится ли ему такое обращение.
Кот в ответ улыбнулся еще шире.