Фразеологические единицы характеризующие человека в современном русском языке (стр. 6 из 15)
Мы как те буфера, что бренчат столько лет.
Между пульманом «Смысл» и пульманом «Бред».
В однатыщдевятьсотнепонятном году
Он бредёт, я бреду, мы бредём – всё в бреду.
Не поймут нас Рязань, Бузулук иль Зима?
Но зато за кордоном от нас без ума.
Наплевать, как нас будут потомки терпеть, –
Нам при жизни скорей воплотиться бы в медь!
В этой пародии нет определённых черт чьего-либо стиля, но есть обобщения на уровне семантики. Принцип имитации реализуется за счёт выявления тематических особенностей пародируемых авторов.
В этой же пародии мы находим обыгрывания парономазов: «он бредёт, я бреду, мы бредём – всё в бреду».
Глагол «брести» (ЛЗ « идти с трудом или тихо») вступает отношения взаимозаменяемости с существительным «бред» (перен., «нечто бессмысленное, вздорное, бессвязное»), причём значения этих слов моделируют эффект смысловой координации ассоциантов.
Принципа ассоциативного отождествления в данном случае подчинён не целям создания комического эффекта, а стремлению автора пародии раскритиковать данные образцы поэзии на идейном уровне, т.е. поэзия содержит критическую направленность.
Пародированию содержания стиха – прототипа подчинена также следующая пародия:
А. Иванов.
Мотив.
Первое,
что я услышал
при рожденье,
33
был мотив.
То ли древний,
то ли новый,
он в ушах моих крепчал
и какой-то долгой нотой
суть мою
обозначал.
Роберт Рождественский.
Я родился,
я резвился,
постепенно шёл в зенит.
И во мне
мотив развился
и в ушах моих
звенит.
В голове он кашу месит,
нет спасенья от него.
За себя пишу я
песни
и за парня
за того …
Свадьба пела и плясала,
в этом был особый смысл
и перо моё писало,
обгоняя даже
мысль.
В общем,
может я не гений
и впадаю в примитив,
для «Семнадцати мгновений …»
песню сделал.
На мотив
мне знакомый каждой нотой,
34
чей – не вспомню нипочём …
То ли древний,
то ли новый,
впрочем,
я тут ни при чём.
А мотив звучит
и просит
новых текстов и баллад.
Отчего же …
Я не против.
С удовольствием.
Я рад.
Композиторы не чают,
чтобы дольше он звучал …
И во мне мотив крепчает!
Примитив бы не крепчал.
Принцип имитации заключается в варьировании пародистом стиля, образных средств автора, которые попадают в новые языковые условия в другом контексте и приобретают новый смысл. Пародист дискредитирует содержание стиха с помощью языковых средств объекта: так обыгрываются созвучные слова «мотив» – «примитив». Через этот частный приём в пародии реализуется принцип ассоциативного отождествления.
Комический эффект возникает как следствие параллельной реализации в пародии принципа имитации и ассоциативного отождествления.
В пародии А. Иванова «Каков вопрос» обыгрывается ситуация, положенная в основе стиха – оригинала.
А. Иванов.
«Каков вопрос».
И всё же я спросил урода,
Который сам себе не мил:
35
«Ты был ли счастлив, Квазимода?
Хотя б однажды счастлив был? …»
Диомид Костюрин.
Хотя и вежливо, но твёрдо
Я собеседника спросил:
«Ты был ли счастлив, Держиморда?
Хотя б однажды счастлив был?»
Ответил Держиморда гордо:
«Я так тебе, сынок, скажу:
Я счастлив, только если морду
Хоть чью-нибудь в руке держу!»
Оно б и дальше продолжалось,
Свидание на коротке …
Но вдруг расплющилось и смялось
Моё лицо в его руке.
В качестве приёмов имитации здесь можно выделить:
1) цитирование авторских строк в другом контексте;
2) соотносительная замена одного имени литературного персонажа, ставшее нарицательным, на другое.
Принцип ассоциативной выводимости реализуется с помощью ситуативного обыгрывания внутренней формы слова «Держиморда» – «держать морду». Так в последней строфе возникает синоним слова «морда» – «лицо», что усиливает комический эффект.
Неудачная ЯИ автора также становится объектом пародии.
М. Глазков.
Авторитет и приоритет.
Во всяком случае, я хлеба
Побольше Хлебникова ел.
Павел Мелихин.
Мой род с десятого колена
С деревней прочно связь имел.
36
Во всяком случае, я хрена
Побольше Хренникова ел.
Бывало, только в лес заеду –
Ажиотаж берёт грибной.
Ни Грибачёв,
ни Грибоедов
Не угнались тогда б за мной.
А сколько я съедал за сутки
Пупков утиных по весне!
Пожалуй,
даже Ося Уткин
Не видел столько и во сне.
И если хлеб,
Нутром рискуя,
Я хлеще Хлебникова ел,
То в лужу сяду уж такую,
В какой Лужанин не сидел.
В данном тексте пародист находит неудачной ЯИ автора (хлеба ел больше Хлебникова). М. Глазков доводит этот мотивационный каламбур с именем собственным до абсурда путём тиражирования модели через подбор имён известных поэтов с прозрачной внутренней формой.
Пародист также вводит элемент шутливого «панибратства»:
«То в лужу сяду уж такую,
В какой Лужанин не сидел»,
элемент снижающего переосмысления.
Объект следующей пародии – «скороспелость» и неудачная ЯИ в оригинале (ср. скорости – вскорости, черта – ни черта).
Михаил Глазков.
Памятник Скорописи.
Мы памятник Скорости
Поставим вскорости
37
У постамента черна черта
На постаменте – ни черта!
Роман Солнцев.
В эпоху космической скорости,
Немыслимо вострубя,
Я, мастер неслыханной Скорописи,
Спешу обогнать себя.
Достойны лишь эпитафии
Медлительные письмена.
Гиперболам плюс метафорам
Пришла, наконец, хана.
Толкнём колесо истории, –
Эй, граждане, торопись!
По заданной траекторииЛетит моя Скоропись – пись!
Пародист использует приём тиражирования, подмены однокоренных слов, в результате чего возникает эффект актуализации причинно-следственных отношений между ассоциантами: скорость – скоропись – скоропись – пись.
Отношения взаимопереходности, парадоксальной взаимозамены ассоциантов обуславливают комический эффект восприятия пародии.
Т. о. принцип ассоциативного отождествления реализуется в данной пародии при помощи обыгрывания парономазов.
Принцип имитации реализуется при помощи пародирования авторского стиля: использование грубо-просторечного ругательства «ни черта» в тексте-оригинале в пародии имитируется с помощью другого грубо-просторечного выражения – «хана»; сохранение ритмической структуры стиха, аллитерации (звуки [р], [с]), характерных для исходного текста. Максимального снижения авторского текста пародист достигает при имитации рифмы оригинала «скорости – вскорости». В пародии она получает звучание «скоропись – пись –торопись» (взаимодействие приёмов имитации и приёма ассоциативного отождествления).38
В следующей пародии производится дискредитация авторской ЯИ, а также разоблачение гигантомании лирического героя.
А. Иванов.
Я и Соня,
или Более чем всерьёз.
Мог ногой
топнуть
и зажечь
солнце …
Но меня
дома
ждёт
Лорен Софа.
Роберт Рождественский.
Из книги «Всерьёз»
… А меня
дома
ждёт
Лорен Соня.
Мне домой
топать –
что лететь
к солнцу.
А она
в слёзы,
скачет как мячик:
– Что ж ты так
поздно,
милый мой
мальчик? –
Я ей
спокойно:
– Да брось ты,
39
Соня …
Постели койку
и утри
сопли. –
А она плачет,
говорит:
– Робик!.. –
и –
долой платье,
и меня –
в лобик …
Задремал
утром,
так устал
за ночь …
Вдруг меня
будто
кто-то хвать
за нос!
Рвут меня
когти,
крики:
– Встань,
соня!
Я тебе,
котик
покажу
Соню!!
Пародист наполняем мир лирического героя бытовыми реалиями, выражающимися не только в сюжете, который создаёт пародист, но и в просторечной лексике, которую начинают использовать герои: «домой топать», «утри сопли», «хвать за нос» и т.п. При этом гигантомания
40
лирического героя никуда не исчезает, а наоборот, усиливается. К Софи Лорен он обращается не по имени Софа, а по имени Соня – предельно уменьшительном. Лирический герой, возвышаясь сам, снижает образ героини. Но при этом пародист снижает и образ самого героя, т.к. возникает контраст между бытовым содержанием и формой, в которой сохраняются декларативные патетические интонации лирического героя.
В качестве частных моментов пародирования выступают снижающие оценочные игремы – омонимы («соня» в значении «сонливый, любящий много спать человек» и имя Соня), а также игра с паронимами – топнуть (ногой) и топать (домой). Если в первом случае словосочетание «топнуть ногой» можно назвать фразеологическим оборотом со значением «настоять на своём», то во втором случае словосочетание «топать домой» имеет разговорно-просторечную стилистическую окраску.
Т.о. снижение образа лирического героя идёт путём трансформации «цитат» из исходного стиха, причём пародист использует такие принципы ЯИ как имитация (ритм, стиль, мотивы первичного произведения), принцип ассоциативного наложения (обыгрывание омонимов «Соня» и «соня») и принцип ассоциативного отождествления (игра с паронимами «топать» – «топнуть»).
ЯИ автора служит поводом для написания следующей пародии.