Смекни!
smekni.com

Экзистенциальный анализ. История, теория и методология практики (стр. 11 из 56)

2.3. Экзистенциальный анализ как метод научного исследования

Бинсвангер не устает повторять: его экзистенциальный анализ – это не философия, а особый тип научного исследования, а именно антропологический тип научного исследования, направленного на постижение самой сущности человеческого существа. В работах более позднего периода Бинсвангер все реже употребляет термин «Экзистенциальная априорная структура» и все чаще говорит о Dasein, фундаментальной структуре бытия-в-мире, проекте мира.

Я настаиваю на понимании ЭА именно как исследовательского метода. Известно, что теория Фрейда и учение Юнга выросли из нужд и запросов психотерапии, в то время как ЭА ориентированные исследования возникли в связи с попытками достичь нового научного понимания в психиатрии. ЭА основывается на базе анализа существования (Дазайнаналитика), разработанного в замечательных работах Мартина Хайдеггера. (Binswanger, 1968)

Психология и психиатрия как науки по общему признанию соотносятся с «человеком», не первично с «больным» человеком, а вообще с человеком как таковым. Новое понимание человека происходит из осознания того факта, что мы более не можем понимать человека в терминах какой-либо теории: психологической ли, биологической или механистической. Человек рассматривается в понятиях чисто феноменологического рассмотрения в тотальной структуре и тотальной артикуляции его бытия-в-мире (In-der-Welt-sein). Это понятие охватывает мир индивида вместе со всем спектром его отношений с вещами и другими людьми.

По словам Бинсвангера, идентифицируя базовое условие существования с бытием-в-мире, Хайдеггер стремится определить саму возможность экзистенции как таковую. Выражение Бытие-в-мире используется Хайдеггером в онтологическом ракурсе рассмотрения как положение о необходимом условии, которое определяет экзистенцию в целом. В открытии и презентации этого необходимого условия ЭА видит свою основную задачу, свое философское обоснование и оправдание, равным образом как и свою методологию. Однако сам экзистенциальный анализ не является ни онтологией, ни философией. ЭА не есть философская антропология, Бинсвангер настаивает на том, что его ЭА есть феноменологическая антропология. ЭА не дает онтологического объяснения сущностных условий экзистенции, он выдвигает онтические положения - фактические находки актуально проявляющихся форм и конфигураций экзистенции. В этом смысле ЭА – эмпирическая наука с ее собственным методом и специфическим идеалом точности, а именно методом и идеалом точности феноменологической эмпирической науки.

Сегодня мы больше не можем отрицать тот факт, что имеется два типа эмпирического научного знания. Первый – это дискурсивное индуктивное знание в смысле описания, объяснения и контроля естественных событий, в то время как второе – феноменологическое эмпирическое знание в смысле методической и критической интерпретации феноменальных содержаний. Это феноменологическое эмпирическое знание может достигаться независимо от того, имеем ли мы дело с интерпретацией эстетического содержания поэмы или драмы, результатами теста Роршаха или психотической формой экзистенции. (Binswanger, 1968)

Бинсвангер настаивает на строгой дифференциации между чистым Гуссерлем или эйдетической феноменологией как трансцендентальной дисциплиной и феноменологической интерпретацией человеческих форм существования как эмпирической дисциплиной. В то же время, отдавая должное Гуссерлю, Бинсвангер говорит, что понимание последнего невозможно без понимания первого. Если говорить коротко, разница между этими двумя типами исследования заключается, прежде всего, в следующем: вместо того, чтобы рефлектировать на предмет чего-либо, мы должны позволить этому чему-либо говорить самому по себе, как оно есть. В этой мысли Бинсвангер – прямой последователь Хайдеггера.

Из фундаментальной онтологии Хайдеггера Бинсвангер также заимствует экзистенциалы – неотъемлемые характеристики человеческого существования, несколько переиначивая их на свой лад, он говорит об исследовании таких экзистенциальных «измерений» как высота, глубина и ширина, тонкость и сопротивляемость, цветкость и светлость мира, полнота и пустота существования и т.д.Причем для Бинсвангера экзистенция и Бытие-в-мире часто выступают как синонимы. Для подтверждения эффективности экзистенциального метода исследования Бинсвангер ссылается на свой опыт исследования психотических и невротических форм человеческого существования.

Что же касается источников феноменов для анализа– это, прежде всего вербальные манифестации такие как самописания, рассказы о сновидениях, записи в дневниках, стихи, письма, автобиографические записи. Бинсвангер говорит о том, что источником анализа в принципе может быть любая деятельность пациента, тем не менее, особое внимание уделяется именно вербальным аспектам человеческой деятельности. Главное достижение ЭА по словам Бинсвангера – это то, что из каждого мира индивида выводится определенная структура, которая и определяет значение любых феноменальных проявлений, что позволяет экзистенциального интерпретировать любой фактический материал, будь то свободные ассоциации или пятна Роршаха. В такого рода исследовании, как и в любом другом научном исследовании, происходят ошибки, тупики, преждевременные интерпретации; но, так же как в любой другом исследовании, имеются пути и средства для их коррекции.

Миропроект

Мир пациента, по Бинсвангеру, наследует временные характеристики Dasein.Это одновременно и мир как он есть сейчас, и мир, устремленный в будущее. Иногда в том же значении Бинсвангер использует термин миропроект (проект мира) именно для того чтобы подчеркнуть аспект интенциональности, направленности в будущее. Проект мира определяет и тот способ, каким сущее доступно Dasein. В конечном итоге, Бинсвангер останавливается именно на термине миропроект как на важнейшим с методологической точки зрения, именно этот термин переводит наше внимание с ЧТО?, на КАК? В миропроекте раскрывается трансценденция не только как собственно проект мира, но и проект себя самого. Понятие миропроекта предоставляет наилучшую возможность для проникновения в миры душевнобольных.

Традиционная ошибка психиатров, на взгляд Бинсвангера, заключалась в том, что они слишком много внимания уделяли отклонениям поведения пациентов от общепринятых форм, вместо того, чтобы сфокусировать все свое внимание на особенности и уникальности миров и миропроектов своих пациентов. Переход от естественнонаучного субъект-объектного подхода в исследовании психических болезней к исследованию экзистенции больных в смысле трансценденции Бинсвангер сравнивает с Кантианско-Коперниканским поворотом в науке и философской мысли. Инсайт, который на его взгляд, нам здесь открывается – это, прежде всего, тот факт, что все связано со всем. Никакие факты более не могут рассматриваться изолированно. Изменение в отдельной части приводит к изменению в целом. Меняется понимания самого факта и необходимых методов для изучения фактов, происходит поворот от простого аккумулирования фактов с последующими индуктивными заключениями к любовному отношению к самой природе явления и постижению его в его целостности.

Экзистенциальная слабость

Очень многие экзистенциально ориентированные авторы, описывая различные варианты психической патологии, говорят примерно об одном и том же явлении, характеризующемся дефицитом автономии и независимости. Бинсвангер в этой связи вводит понятие экзистенциальной слабости, под экзистенциальной слабостью он понимает такую особенность человека, которая выражается в недостаточно автономной позиции в мире. Экзистенциально слабый человек блокирует сам себя, как бы отгораживает, отделяет, отрывает от самих основ своего существования. Он не принимает на себя задачу своего существования, а доверяет себя каким-то внешним силам: родителям, руководителям, государству, секте, традиции, кому угодно. Бинсвангер говорит об экзистенциальная слабости как о падении. Можно сказать, что экзистенциальная слабость – это падение духа. В работе об экзистенциально-аналитическом толковании сновидений Бинсвангер описывает сон с картиной падения птицы. В его интерпретации это падение выражает в символической форме экзистенциальную слабость сновидца (Бинсвангер, 1999, с.195-217).

В определенном смысле можно также говорить о том, что понятие экзистенциальной слабости коррелирует с понятием онтологической незащищенности Р.Лэнга, бесспорно ощутившего влияние психологии Бинсвангера. И наоборот, если можно так выразиться, экзистенциальная сила находит свое соответствие с онтологической защищенностью. Онтологически защищенный человек укоренен в бытии, т.е. в своем собственном теле и в мире. Онтологически незащищенный, напротив, отчужден от мира и себя самого. Обычные естественные для других людей обстоятельства могут представлять для него смертельную опасность.

Преимущества Экзистенциального анализа как научного метода

Бинсвангер утверждает, что по сравнению с естественнонаучным методом, который «истощает» в своей интерпретации жизненное содержание феноменов, экзистенциально аналитическое исследование имеет двойное преимущество. Во-первых, оно имеет дело не с тем или иным концептом жизни, но подходит к исследуемому явлению более широко и целостно оно вскрывает структуру экзистенции как бытие-в-мире и к-миру. Во-вторых, он позволяет экзистенции говорить самой на своем языке. Вслед за Хайдеггером Бинсвангер акцентирует важность языка (М.Хайдеггер: «Язык – дом бытия») поскольку именно в языке фундаментальная структура нашего бытия наиболее артикулирована.