В письме к жене он вспоминает о своих детских и отроческих годах: «Самыми светлыми минутами представляются мне в это время книги и те мысли, которые ими вызывались... Я рано набросился на книги и читал с жадностью все, что попадалось под руки, постоянно роясь и перерывая книги в библиотеке отца, довольно большой, хотя и случайной... Книг было очень много и у меня, и у сестер. ...Я читал все, что попадалось под руку, но в эти первые годы я особенно помню разные географические книги... Не только про путешествия, но даже и довольно сухие и, казалось, мало доступные для моего возраста, например, Реклю «Земля» и затем, вышедшие в издательстве Лихачева и Сувориной — «Великие явления и очерки природы». Последней книгой я положительно зачитывался, и до сих пор помню то страшнее впечатление, какое произвело на меня описание моря (кажется из «Фрегата Паллады» Гончарова)». Семья Вернадских сформировала у Владимира Вернадского интерес к книге, а книга в свою очередь на раннем этапе явилась главным фактором, повлиявшим на Вернадского.
В 1881 г. появилась «Исповедь» Льва Толстого. Как правильно жить, что такое добро и зло, с кого брать пример? Беспокойство за свое время великого писателя было понятным Вернадскому. Спустя годы они встретятся в Москве, а потом Вернадский приедет в Ясную Поляну к писателю в трудные годы реакции. В этом же, в 1881 г. — убийство Александра II. Волнение за судьбу Желябова, Перовской, Кибальчича и других участников заговора.
Проходит несколько лет — «Дело 1 марта 1887 г», о покушении на жизнь Александра III. Схвачен Александр Ульянов, на суде он скажет, что правительственный террор и реакция вызвали в стране революционный террор, что существующий общественный строй ненормален, он подлежит изменению. Эти слова Александра Ульянова основывались на знаниях, полученных при изучении общественных и экономических наук в те же годы, что и протекало студенчество Вернадского.
В это время Вернадский уже работает в университете. «Я никогда не жил одной наукой», — позже напишет он. Его интересы, его суждения становятся источником неприятностей: царские чиновники не терпят свободомыслия...
Еще в год студенчества Вернадский делает запись в дневнике: «Я хочу, однако, увеличить хоть отчасти запас сведений, улучшить хоть немного состояние человека. А улучшение это, к сожалению моему, в мое время зависит не только от научных знаний и приложения их к борьбе с природой, а еще и к борьбе с людьми, к деятельности политической».
В его жизни были очень трудные периоды. Однако никогда он не поступался своими жизненными принципами, не прерывал научных занятий. Его невероятная сила духа и высокая организованность удачно дополняли ясный и беспрерывно работающий ум. Работавший с Вернадским геолог А. М. Фокин вспоминал: «Введение всех, с кем по любому поводу соприкасался, в свою внутреннюю лабораторию идей, создавало вокруг Вернадского необыкновенно привлекательную атмосферу, действующую на эмоциональную сторону. Сотрудни- ков его пленяло, что работа для себя и для других у него полностью отождествлялась. Давая поручение своим помощникам, он не удовлетворялся одним их исполнением, добиваясь в каждом мелком случае личного творческого вклада. Он увлекал за собой людей, зажигая их энтузиазмом новых мыслей, и этим для всех и каждого открывал перспективы личного развития. Вот в чем секрет, почему у Вернадского всегда находились сотрудники в работе во всех направлениях».
Среди его киевских сотрудников выделялся Холодный, который за многие годы научного сотрудничества и дружбы знал не только основные черты творческой лаборатории академика, но и уклад его личной жизни. Холодный так отзывался о Вернадском: «Печать высокого благородства, кристальной нравственной чистоты, преданность лучшим идеалам прогрессивной части человечества лежала во всем его существе. И в личной жизни, и в общественной деятельности Владимир Иванович неизменно руководствовался только теми мотивами, которые вытекали из самых высоких моральных принципов».
Решение глобальных фундаментальных проблем естествознания требовало большего развития теоретических работ, что огорчало Вернадского, так как недостаток экспериментов считался им принижающим аргументированность выводов. Наблюдаемые в научной жизни явления всегда были связаны с экспериментами, поэтому нередко в записях Вернадского звучит неудовлетворенность собой, как научным работником. В то же время окружающие видели в нем ученого, сумевшего подняться до планетарно-космического уровня: «Он был подлинным натуралистом-мыслителем, неуклонно стремившимся создать из бесчисленных, но фрагментарных сведений, которыми располагает современная наука, стройную и по возможности полную картину величественной и многогранной жизни космоса» (Холодный).
В переписке, многочисленных беседах с сотрудниками, другими учеными Вернадский щедро делился своими идеями. Он проверял на собеседнике свои мысли, результаты своей научной работы. Его внимание привлекали многие темы, он мог авторитетно обсуждать проблемы науки и культуры, общественной жизни и политики... «Постоянное высокое напряжение мысли, неутомимо работающей над разрешением крупных проблем естествознания, живой интерес к самым разнообразным вопросам науки, философии, культуры, общественной жизни невольно заряжали и увлекали собеседников Владимира Ивановича и заставляя их незаметно, вместе с ним, подниматься до тех высот, на которых его мысль парила свободно и легко как в своей привычной стихии» (Холодный).
Несмотря на пришедшее в зрелые годы признание ученого, расширение его организационной работы, он сохраняет черты своего многогранного таланта, живо интересуется достижениями науки в самых различных областях. В его планах — написать книгу, в ко- торой он смог бы поделиться с человечеством раздумьями о своей работе, сотрудниках, наблюдаемых событиях. С конца 30-х годов Вернадский собирал в отдельные папки личные материалы и документы его времени, которые должны были быть им использованы при написании книги «Пережитое и передуманное», которую он так и не успел написать.
Мир без войны. Это входило в планы Вернадского. Война — главный тормоз развитию биосферы. Он считает, что задача уничтожения войн впервые в наши дни становится реальной: «Очевидно, в ноосфере не может быть войн — массовых убийств, и должны быть созданы другие, более отвечающие разуму, способы решения недоразумений».
Утверждая геологическое значение Разума, предвещая наступление биосферы, Вернадский отчетливо видит ведущую силу современности — народ: «XX в. — век возросшего значения народных масс. Мы одновременно видим в нем энергичное, широкое развитие самых разнообразных форм народного образования. И хотя далеко не везде сняты путы, на которые указывалось, они неизбежно разлетятся с дальнейшим ходом времени. Велико значение демократических и социальных организаций трудящихся, интернациональных объединений и их стремление к получению максимального научного знания. До сих пор эта сторона организации трудящихся по своему темпу и глубине не отвечала духу времени и не обращала на себя достаточного внимания. Эта работа идет на всей планете вне рамок государств и национальностей. Это столь же необходимая предпосылка ноосферы, как и творческая научная работа».
В настоящее время особенно актуальной для человечества является защита жизни, живого вещества, биосферы от антропогенного воздействия, предупреждение военного воздействия на биосферу, борьба за мир. Известно, что современная война приведет к разрушению экологических систем, радиационному шоку, гигантским пожарам, «ядерной зиме»... Произойдет радиоактивное заражение почвы и воды, выпадет большое количество кислых дождей, резко увеличится ультрафиолетовая радиация на поверхности планеты. Разрушится озоновый слой атмосферы, в океане погибнут одноклеточные (являющиеся основой пищевой цепи в фауне моря), что повлечет постепенную деградацию других организмов. Ультрафиолет разрушит молекулы ДНК, регулирующие процессы воспроизведения живого вещества. Будут потеряны социальная структура, система жизнеобеспечения и здравоохранения. Сейчас воздушные массы Северного и Южного полушарий почти не смешиваются между собой — после войны эта природная «стена» будет сметена температурной инверсией, последствия расползутся по планете... Изменятся электрические свойства атмосферы, погода и климат, ионосфера и магнитосфера. Земная поверхность станет более однообразной, темнее — изменение ее альбедо в свою очередь будет изменять окружающую среду. Радиоактивные изотопы будут мигрировать в новые районы. Высокодисперсная фракция заряженных частиц аэрозоля будет выброшена в стратосферу — там они могут находиться очень долго, непрерывно влияя на атмосферу...
Эта апокалиптическая картина построена на основе естественнонаучного прогноза, опирающегося на биосферную концепцию Вернадского. Она убедительно показывает, во что может обойтись человечеству новая война.
10. Разработка и развитие идей Вернадского
Несмотря на многонаправленность и многоаспектность исследований Вернадского, они предстают перед нами в органическом единстве, как звенья одной научной программы. Благодаря научному объяснению ученого, не сами по себе, а как неотъемлемые части общей концепции биосферы — более частные задачи биосфероведения — предстают география минералов, кристаллография, радиогеология и др. Учение о биосфере послужило импульсом в появлении и развитии широкого комплекса биосферных наук — биогеоценологии, геоботаники, биохимии, зоогеографии, биогеографии, лесоведения, ландшафтоведения, геохимии ландшафтов и др.
На основе коллекций Вернадского и его принципов работы с минералами удалось создать Отдел месторождений полезных ископаемых Советского Союза, построенный по генетическому принципу. Минералогическая школа Вернадского воспитала много талантливых ученых: Я. В. Самойлов, В. В. Карандеев, П. К. Алексат, А. Е. Ферсман, В. И. Крыжановский, С. П. Попов, П. П. Пилипенко, А. А. Твалчрелидзе, Л. Л. Иванов и др.