Одной из попыток интегрального выведения периодизации всего жизненного цикла предпринял В.И. Слободчиков. По его мнению, понятие возраста имеет не одну, как полагали психологи, занимающиеся исследованиями развития одной из характеристик человека и его деятельности - интеллекта, личности, предметной деятельности, мотивации и т.д. – а сразу «три системы отсчета:
1. индивидуальное развитие (что может и чего не может ребенок в определенном возрасте; по пониманию тяготеет к представлению об уровне психобиологического созревания и соответствующих ему ограничениях),
2. возрастная стратификация общества (что должно и чего нельзя делать относительно данного возраста; по пониманию это возрастное деление поколений и соответствующие им социокультурные нормативы),
3. возрастная символика культуры (что соответствует и что не соответствует данному возрасту; по пониманию – совокупность социальных ожиданий в сфере поведенческих актов, внешнего облика форм отношений)». [9, стр.188]
Следовательно, если так полагать возраст, то такие три категории как периодизация, развитие и возраст «являются взаимополагающими и каждая из них безотносительно к двум другим самостоятельного значения не имеет». [ 9, стр.190]. А в основание для построения периодизации должно быть положено понятие со-бытийной общности, которое отражает две разнонаправленных линии в развитии человека: вхождение в общности, приобщение к культуре и выход из общности, индивидуализация. Т.о. периодизация В.И. Слободчикова отражает стадии развития субъектности в различных типах общности на разных этапах развития человека.
Слободчиков описывает 5 стадий формирования субъектности, располагая период юности на переходе от стадии персонализации, в которую осваиваются способы решения социальных, логических, этических задач совместно в общественным взрослым, к стадии индивидуализации, в которую воспроизводится и создается «новое» в системе общественных деятельностей. Основной пафос этого периода заключается в самоопределении личности, поиске своего места в жизни. Таким образом, содержание юношеского возраста в периодизации В.И. Слободчикова задается двумя противоречиями. Это, во-первых, противоречие чувства взрослости ребенка и возможности соответствия предъявляемым социальным ожиданиям взросления, которое инициирует процесс самоопределения, во-вторых, противоречием воспроизводства отношений зависимости и требованием самостоятельности от ребенка. Предмет взаимодействия взрослого и ребенка – способы решения задач самоопределения.
Похожей, на наш взгляд, точки зрения придерживается в своих работах А.В. Толстых. Автор критикует периодизацию психического развития Л.С. Выготского за отсутствие в ней описаний того, как изменяется деятельность ребенка на определенных возрастных этапах. Такую работу проделал Д.Б. Эльконин, основывая свою периодизацию на принципе ведущей деятельности. «Вместе с тем, - добавляет Толстых, - у периодизации Д.Б. Эльконина тот же существенный недостаток, что и у схемы Л.С. Выготского: она развернута и обоснована лишь относительно детских возрастов». [ 2, стр.111].
Сам А.В. Толстых занимался исследованием развития личности в культуре и на отдельных этапах истории человечества. В процессе формирования и самоопределения форма личности как бы сжимается, оставляя индивиду все меньше возможностей для изменений. В подростковом возрасте субъективность формируется как субъективно осознаваемое отношение – противоречие мечты и существования. Обособление достигает здесь особой силы – оно есть полный разлад индивида и мира, когда человек уже ушел от золотой поры детства, единства с бытием, но не обрел еще удовлетворяющей его формы деятельности как способности (способа) восстановить это единство. Подросток лишь на пути к переходу из лона семьи через школу к гражданской, общественной жизни.
Для того чтобы оформить этот переход, подросток должен стать юношей, то есть искать себе удовлетворения в родовой жизни. Юноша окончательно отходит от чисто детской гармонии с миром и от простого подросткового противопоставления своих идеалов реальности; он начинает действовать (О.А.) во имя своих идеалов. Однако процесс реализации идеалов требует от него прямо обратного – отказа от идеи преобразования мира по меркам идеала, так как мир, в который входит юноша, уже сложился и требует для своего преобразования понимания механизмов, действуя через которые возможно хотя бы частичное его изменение.
Для рассмотрения старшего школьного возраста в схемах детского развития есть два основания. Это, во-первых, сама логика развертывания схем периодизаций, а именно, двухтактовость развития: пассивная-активная фаза у Э. Эриксона, принятие-освоение у В.И. Слободчикова, мотивационно-смысловая – операционально-техническая у Д.Б. Эльконина. Таким образом, обретенное в подростничестве «Я», «чувство взрослости» должно быть употреблено для включения в систему общественных отношений.
Вторым основанием для рассмотрения старшего школьного возраста в схемах детского развития, напрямую из проведенного анализа не следующим, но на наш взгляд, принципиально важным, является институциональное оформление детства в связи с процессами трансляции деятельности. Принцип «Обучение ведет за собой развитие» - базовый для школы и требует поиска форм «встреч» взрослых и детей, мотивации последних
В работе с юношеским возрастом необходимо учитывать его переходность от ребенка (не умеющего; не знающего, что нужно уметь) – ко взрослому (знающему, что нужно; умеющему), и от человек идеального, мифического к человеку реальному.
1.2 Особенности социальной ситуации развития. Основное противоречие возраста
В нашем обществе «новое время принесло важные социальные и психологические сдвиги. Физическое, в частности, половое, созревание заметно ускорилось, заставляя «снижать» границы юношеского возраста. Напротив, усложнение общественно-трудовой деятельности, в которой должен участвовать человек, повлекло за собой удлинение необходимых сроков обучения» [18, стр. 8].
Таким образом, социальная ситуация развития в юношестве задается противоречием биологической зрелости и социальной незрелости (отображается в самочувствии в виде противоречий «чувства взрослости»). Социальная ситуация старшего школьного возраста задается окончанием образовательного института. Требования, предъявляемые внутри этих ситуации к юноше вступают в противоречие между собой, т.к. в первом случае взрослость и, связанная с ней автономность и самостоятельность юноши всячески ограничивается, а во втором, наоборот, - вменяется как необходимая и ожидаемая.
По мнению Рут Бенедикт, тип перехода от детства к взрослости зависит от того, насколько велик разрыв в нормах и требованиях, которые предъявляет данное общество к ребенку и взрослому. Вслед за В.И. Слободчиковым [37], Б.Д. Элькониным [58], можно добавить, что тип перехода от детства к взрослости зависит от того, насколько оформлены эти нормы и требования. Иными словами, насколько выстроены и реализованы в проектировании образовательной практики нормативные модели развития [37]. Отсутствие нормативных моделей развития как организующих практику образования, «размывание» ранее устойчивых возрастных ориентиров характеризует ситуацию «кризиса детства» [58].
Такая ситуация особенно ярко и остро проявляет себя в проблематике юношеского возраста, вследствие того, что еще идет процесс исторического складывания этого возраста. В социальном пространстве мы обнаруживаем разнонаправленность взрослых инициатив по отношению к юношам. Это, с одной стороны, инициация самостоятельности и самоопредленности, а, с другой, попытка сохранения отношений зависимости, что порождает противоречивые требования, ожидания и вменения по отношению к юношам.
В связи с институциональной организацией процессов трансляции деятельности, внутри проблематики юношества возникает проблема старшего школьного возраста. Само название свидетельствует о способе его выделения как отдельного возрастного этапа. Старший школьный возраст задан исключительно институционально (сменой институций школа – ВУЗ). Проблема невыстроенности нормативных моделей развития в старшем школьном возрасте отражается на способах построения образовательного пространства старшей школы. На сегодняшний день остается открытым вопрос о возрастно-специфичном содержании образования и формах посредничества в старшей школе, о предмете (предметах) образовательной «встречи» юноши и взрослого-посредника. Как следствие, в образовательной практике мы обнаруживаем трансляцию форм (классно-урочные) и содержаний (предметно-дисциплинарное), соответствующих начальной школе на школу третьей ступени.
Таким образом, мы имеем дело со следующим рассогласованием: с одной стороны, невыстроенность юношеского и старшего школьного возраста в культуре, а с другой стороны, необходимость организовывать старшую школу как институт, в котором процессы трансляции деятельности и обучения ведут за собой развитие.
В этом контексте нам предстоит проанализировать существующие представления о юношеском возрасте и предпринять попытку построения модели возрастного конфликта юношества.
Прежде, чем приступить к анализу существующих периодизаций, необходимо сделать важное методологическое различение двух возможных принципов их построения. Первый принцип, лежащий в основе так называемых феноменологических периодизаций или периодизаций полагания, это принцип понимания возраста, изначально определенного социальным долженствованием. Описание того, «как есть», на основании анализа феноменов. Второй принцип реализуется в генетических периодизациях и связан с введением представлений о механизме развития и построением, заданием возрастов как последовательной развертки работы этого механизма.