Представленные факторы социокультурной деструктивности диктуют необходимость выработки адекватной стратегии противодействия терроризму, учитывая выявленные особенности и прогнозируя потенциальные возможности ненасильственных методов социального воздействия.
Вторая глава «Информационный вызов терроризма и средства массовой коммуникации» посвящена отражению информационного вызова терроризма в медиа-пространстве.
В первом параграфе «Освещение терроризма в печатных СМИ» основное внимание уделено печатным органам массовой коммуникации. Освещение проблемы терроризма в прессе связывается как с конструктивными, так и с деструктивными тенденциями. Газеты, размещающие на своих страницах материалы о терроризме, приобретают статус маркеров информационно-психологической войны за влияние на массы.
В современных печатных медиатекстах большую роль играют средства речевого воздействия на массовую аудиторию. Они выполняют функцию особого механизма эксцитативного влияния на мировоззрение людей, их поведение, восприятие и оценку окружающей действительности. В рассматриваемом параграфе анализируются средства и методы речевого воздействия СМИ (по классификации Э. И. Глинчевского), способные оказывать влияние на массовую аудиторию читателей через отражение в печати темы терроризма. Первый метод качественной интерпретации событий во многом имеет определяющее значение, так как им осуществляется оценочная рефлексивность, задающая тон коммуникативного напряжения. Ведущую роль здесь играет проявление творческой индивидуальности журналистов, их личностное отношение к событиям. На примере статей Ю. Богомолова («Российская газета» от 30. 03.2004 г.– «Индульгенция для террористов») и Б. Прохорова («Северный Кавказ» № 6, февраль 2004 г. – «Россия сидит на Чечне как йог на гвоздях») показано наличие двух векторов интерпретации событий: антитеррористического и протеррористического. Их существование в информационном поле СМИ – закономерная медийная реальность, отражающая противостояние различных политических сил. Фактор воздействия их на массовое общественное сознание напрямую связан с проблемами общественной безопасности, затрагивающей интересы каждого гражданина.
Второй метод речевого воздействия – аргументированный комментарий – обращен к рационалистическому способу объяснения мира, к когнитивному процессу, к логическим доводам и убеждениям. Аргументация есть преимущественно эксплицитное средство речевого воздействия. Примерами газетных материалов, содержащих методы речевого воздействия второго типа, являются интервью и статьи государственных чиновников, представителей силовых правоохранительных органов, ученых-специалистов, экспертов. Как правило, представители государственной власти используют лозунговые, политически ангажированные и бюрократически стандартные текстовые клише. Реальное воздействие их на аудиторию зачастую зависит не столько от того, какая информация сообщается, сколько от уровня занимаемой должности интервьюируемого или его личного имиджа в обществе. Данные тексты характеризуются стереотипными установками о выполненных или выполняемых мероприятиях, о принятых мерах; заверениями о том, что «обстановка под контролем»; о соблюдении законности и правопорядка; о проявлении бдительности среди рядовых граждан и т. п. Несмотря на то, что такая информация, в общем-то, нейтральна и не пользуется особым доверием читателей, в одних политических условиях она может вызывать раздражение и агрессивное неприятие, а в других – способна сформировать атмосферу национального единства и общественной солидарности. Во многом это зависит от грамотно и квалифицированно сделанных смысловых символических акцентов в медиатекстах, переводящих непредсказуемую энергию масс в более спокойное русло и переключающих внимание читателей на какие-либо другие внутренние или внешние объекты восприятия, прямо или косвенно связанные с темой.
Третьим методом речевого воздействия является трактовка ключевых понятий и оценка происходящих событий как проявление категории субъективной модальности. Примером может послужить пресловутая проблема «двойного стандарта» в отношении терроризма. Трактовка ключевого понятия облекается в форму оценки действий людей, совершающих террористические акции. Широко известно, что западные журналисты нередко называют чеченских террористов «повстанцами», «борцами за свободу», «партизанами», «сепаратистами», избегая употребления их знаковой принадлежности к террору. В российских СМИ использование термина «террорист» в отношении исполнителей теракта является доминирующим. Данное понятийное противопоставление отражает реальное положение в медийном пространстве, так как террор всегда был и остается одним из инструментов социально-политической борьбы и идеологического противостояния. Средства речевого воздействия, основанные на проявлении категории субъективной модальности, особенно подчеркивают это, потому что они включают в себя не только логическую рациональную оценку (социальную, политическую), но и иррациональную, эмоционально-психологическую, данную на уровне подсознания. Убедиться в этом помогает контент-анализ газетных материалов, проведенный В. А. Барсамовым по следам событий в Беслане.
В выборке, подвергнутой анализу, были представлены статьи и материалы «Независимой газеты», «Коммерсанта» и «Советской России» с 1 по 17 сентября 2004 г. Анализ проводился по признаку частоты употребления определенных слов в медиатекстах. По мнению В. А. Барсамова, наиболее негативно настроенной к террористам в эмоциональном и психологическом отношении можно признать «Советскую Россию». Лексический ряд «подонки/ убийцы/ сволочи/ ублюдки/ нелюди/ твари» встречается в пропорционально представленном тексте наиболее часто. Частотность употребления этих слов в «Независимой газете» и «Коммерсанте» значительно ниже. Журналисты «Советской России», судя по данным социологического исследования, аксиологически сближают понятия «террористы» и «бандиты», выдвигая вперед криминализированную оценку событий и, соответственно, минимизируя политические оттенки. В «Коммерсанте» употребление слова «бандиты» в пропорциональном соответствии с использованием термина «террористы» в два раза меньше, а в «Независимой газете» этот показатель меньше уже в четыре раза, что свидетельствует об иной тенденции информационной концептуализации терроризма, вводящей читателей в культурно-индентификационное поле социально-политической метафизики. Например, газета «Коммерсант» «склонна к интерпретации событий в этнонациональных категориях, ее авторы усматривают причины трагедии и конфликта в деятельности различных народов: осетин, ингушей, чеченцев, русских. «Коммерсант» практически не использовал обобщенного понятия “россияне”, описывая события». В данном случае газета объективно формирует этнологическую оценку терроризма в массовом сознании как формообразующую. В отличие от других рассматриваемых изданий «Независимую газету» интересуют религиозные причины террористических событий, что соответственно накладывает отпечаток на интерпретацию терроризма массовой аудиторией.
Милитарность оценки террористических событий, закрепленная в печатном слове, – один из наиболее устойчивых и эффективных способов информационного воздействия. Сила его влияния – в архетипической обусловленности демонстративно устрашающего проявления. Однако распространение милитарных настроений в обществе может вызвать противоречивые последствия. Главное опасение заключается в том, что милитаризация сознания обостряет бинарную оппозиционность мировоззренческих установок личности, сужая их рамками эмоционально-психологического состояния ненависти к врагу. Психология войны способна мобилизовать потенциальные возможности социума и личности на дело справедливой войны с агрессором, но, в то же время, она способствует и консолидации рядов террористического противника, если опирается на жизненно важные для него посылы. Тенденция милитарно-императивной идентификации терроризма исходит в основном из интервью с государственными чиновниками из правоохранительных органов, политическими деятелями и военными, что вполне объяснимо с точки зрения пропагандистской задачи мобилизации общественного сознания на силовые методы противодействия терроризму.
Чтобы привлечь к публикации как можно большее внимание, печатные СМИ применяют способ вербально-лингвистического и визуально-графичес-кого выдвижения отдельных фрагментов текста в центр читательского восприятия.
Особое значение имеет оформление и формулирование заголовков медиатекстов. Как правило, явное эксплицитное указание темы, демонстрирующее прямую связь между заголовком и текстом, не несет в себе эксцитативного влияющего потенциала. Такие информативно-констатирующие заголовки относительно нейтральны, несмотря на остроту заявленной темы. Примерами такого рода текстов являются следующие газетные материалы: Никаноров Б. «Стратегии современного терроризма» в газете «Красная звезда» от 15 сентября 2004 г.; Ханбабаев К. «Религиозно-политический экстремизм и терроризм на юге России» в газете «Дагестанская правда» от 22 сентября 2006 г. Констатирующий тон заголовков, в психологическом отношении, способствует поддержанию эмоционального равновесия и относительной стабильности в процессе коммуникативного взаимодействия СМИ и читательской аудитории. В то же время, в силу тривиальности формы такие тексты, лишенные яркой вербальной акцентации, часто оказываются вне поля зрения массовой аудитории.