Как отмечает А. А. Залевская, в психолингвистике термин «концепт» зачастую выступает как синоним термина «смысл» [см.: Залевская 2005б]. По В. В. Красных, концепт текста – это «глубинный смысл, изначально максимально и абсолютно свернутая смысловая структура текста, являющаяся воплощением мотива, интенций автора, приведших к порождению текста» [Красных, 1998, с. 202]. Концепт является одновременно отправным моментом при порождении текста, «точкой взрыва», вызывающей текст к жизни, и конечной целью при его восприятии [там же]. В. В. Красных считает, что в художественном концепте соединяются рациональное и иррациональное начало: с одной стороны, творческий процесс сугубо интуитивен и бессознателен, но в то же время именно замысел автора предопределяет отбор языковых средств его выражения, смысловое и логическое строение текста. В процессе создания текста автор изначально ориентирован на читателя и прогнозирует его восприятие смыслов, заложенных в тексте [там же].
Вырезано.
Для доставки полной версии работы перейдите по ссылке.
Специфика содержания авторского концепта требует новых языковых средств его репрезентации. Вследствие тенденции к образности и одновременно стремления к понятности в художественных текстах формы выражения концептов зачастую варьируются [см.: Пименова 2005, Чарыкова 2002]. В этом случае концепт определяет семантику языковых средств, в которых он вербализуется. Нередко концепт «навязывает» свои смыслы таким языковым формам, которые ранее не использовались для его выражения, что влечет за собой появление окказиональной сочетаемости лексических единиц, а также их контекстной синонимии и антонимии [Чарыкова 2002].
Для нашего исследования релевантны следующие признаки художественного концепта:
1. Преобладание его синтагматических связей над парадигматическими.
2. Преобладание индивидуального над коллективным.
3. Преобладание эстетически-ценного над «правдоподобным».
4. Возможность изменений концептосферы как в сторону наращения концептуальных признаков, так и в сторону сокращения ее объема за счет уменьшения количества таких признаков.
5. Возможность изменения отдельных концептуальных признаков внутри концептосферы.
6. Модификация стандартных репрезентантов концепта.
Концептуальный анализ в русской лингвистике возник одновременно с рождением новой единицы изучения. Его появление уже было подготовлено исследованиями, посвященными семантическому анализу лексики, грамматике и прагматике языка, сочетаемости, идиоматике, этимологии и др. Предшественниками концептуального анализа в России можно считать Л. С. Щербу и В. В. Виноградова, а первой программной работой по концептуальному анализу – главу 2 книги Ю. Д. Апресяна «Лексическая семантика: Синонимические средства языка» [см.: Рябцева, 2005, с.57-59].
Несмотря на большое количество исследований, посвященных данной проблеме (а точнее, именно по этой причине), единая методика концептуального анализа до сих пор не выработана. С. Е. Никитина указывает на двусмысленность самого понятия «концептуальный анализ»: с одной стороны, это анализ концептов, с другой – анализ с помощью концептов, имеющий своими предельными единицами концепты [см.: Никитина, 1991, с. 117]. По замечанию Е. С. Кубряковой, все разновидности концептуального анализа объединяет не средство, но цель. Так, Р. М. Фрумкина выделяет 4 типа концептуального анализа в зависимости от объекта исследования [см.: Гофман 2000]. Способы реконструкции концептов различаются не только в зависимости от того, к какому направлению лингвистики принадлежит ученый, но зачастую и в зависимости от школы и индивидуальных предпочтений исследователя. Наиболее известными авторскими концепциями являются теория гештальт-анализа [см.: Чернейко и Долинский 1999], построение тезаурусной статьи-анкеты [см.: Никитина 1991] и др.
Принято разграничивать лингвокультурологические и лингвокогнитивные исследования концепта.
Исследования концепта в русле лингвокультурологии представлены в работах А. Вежбицкой, С. Г. Воркачева, В. В. Колесова, Ю. С. Степанова, А. Д. Шмелева и др., в серии «Логический анализ языка» под ред. Н. Д. Арутюновой. Объектом исследования становится лингвоспецифическая или лакунарная лексика. Анализ предполагает движение от частного к общему, от многочисленных вариантов концепта, эксплицируемых из словарных дефиниций, фразеологических единиц, пословиц, поговорок, устойчивых сочетаний и ассоциаций и оригинальных текстов, – к инварианту, существующему в сознании носителей данного языка [см.: Миронова 2003, Никитина 2001, Чернейко и Долинский 1999 и др.]. Индивидуальные наслоения в составе концептов в подобных работах обычно не являются объектом анализа.
Когнитивные исследования и лингвистика текста, напротив, используют движение от общего к частному, от инварианта – национального концепта – к варианту, представленному в сознании индивида. Объектом исследования могут быть любые концепты, в том числе художественные. Целью лингвокогнитивного анализа, по Н. Д. Алефиренко, является определение смыслового эпицентра концепта, обнаружение концептуальных признаков, выделение различных содержательных слоев концепта, выявление его смыслового поля, соотносимого с языковыми полями [см.: Алефиренко, 2005, с. 197]. А. М. Плотникова указывает, что средством доступа к концептуальным структурам является семантическая информация и реконструкция концепта основывается на анализе семной и семантической структуры слова и его сочетаемости [см.: Плотникова, 2005, с. 19]. Разработкой методик лингвокогнитивного анализа занимались такие исследователи как В. А. Лукин, Е. В. Рахилина, З. Д. Попова, И. А. Стернин и др. Первым ученым, не только включившим анализ концептуального пространства текста в модель комплексного лингвистического изучения текста, но и предложившим методику комплексного концептуального анализа текста, является Л. Г. Бабенко. Своеобразную «проверку» лингвокогнитивные методики проходят в работах молодых ученых [см.: Дзюба 2001, Юшкова 2003 и др.].
Различие методик влечет за собой и различие предметов исследования. С. Г. Воркачев даже предлагает разграничить концепты по отнесенности к области лингвистического знания, выделяя лингвокогнитивные концепты (индивидуальные содержательные ментальные образования, структурирующие и реструктурирующие окружающую действительность) и лингвокультурные концепты (коллективные содержательные ментальные образования, фиксирующие своеобразие соответствующей культуры) [см.: Карасик, 2005, с. 74].
Большинство исследователей признают языковые репрезентации концепта единственным достоверным материалом для его изучения: «Получить доступ к концепту лучше всего через средства языка, через слово, предложение, дискурс» [Маслова, 2004, с. 30; см. также Пименова 2005, Попова и Стернин 2005]. В основном, эти исследователи совмещают наработки дефиниционного и контекстуального анализа, привлекая также этимологию репрезентантов концепта, синонимию, сочетаемость, образные ассоциации, фразеологию, а также межъязыковые (межкультурные) сопоставления [см.: Маслова 2004].
Однако в современной концептологии, возникшей в «точке стяжения» различных дисциплин, бытует мнение, что без интеграции данных различных наук получить полное представление о концепте невозможно, поскольку языковая картина мира не передает полного содержания концепта [см.: Залевская 2005а, 2005б, Сазонова 2000, Степанов 1997 и др.]. Одной из самых удачных разработок в этой области можно назвать словарь Ю. С. Степанова «Константы русской культуры» (1997). Ю. С. Степанов, занимающийся исследованием концепта в диахронии, указывает, что концепт может вербализоваться не только в слове, но и в предметах материальной культуры: «Концепты могут «парить» над концептуализированными областями, выражаясь как в слове, так и в образе или материальном предмете» [Степанов, 1997, с. 75]. В своем исследовании Ю. С. Степанов применяет совокупность методов лингвистики, этнологии, истории и социологии, используя их соответственно в трех различных пластах содержания культурных концептов [Степанов 1997].
Вырезано.
Для доставки полной версии работы перейдите по ссылке.
Семантика заглавия романа «Бесплодные земли» предполагает, что ключевыми для данного текста являются именно пространственные концепты. Методики, направленные на выявление ключевых слов текста, в частности, метод количественной обработки информации, позволили выявить следующие ключевые пространственные концепты романа: «мир», «руина» и «переход», наиболее показательным компонентом которого является концепт «дверь». В ходе исследования отмечалось, что данный концепт вступает в связи с рядом других концептов, в частности, с концептом «ключ», который выступает как один из актантов в базовых пропозициях концепта «переход».
Одной из основных особенностей художественного пространства романа «Бесплодные земли» является двоемирие. Между замкнутыми пространствами двух миров существует некая преграда, граница, в которой имеется проход, соединяющий эти миры. Для творчества Ст. Кинга и произведений массовой литературы в целом характерна вещность, наглядность [см.: Шемякин 1991], и этот проход приобретает сугубо вещную природу и визуализируется в образе двери, имеющей все привычные атрибуты: ручку, замочную скважину, а также ключ, необходимый для того, чтобы ее открыть. Ситуация перехода из одного мира в другой изображена через действие, с которым каждый из нас сталкивается ежедневно, и на фоне этого ежедневного опыта специфика данной ситуации в романе и ее символическая природа проявляются особенно четко. Актанты (дверь, ключ) и локусы (круг камней, особняк) ситуации перехода из мира в мир даны в тексте посредством лексики с конкретным значением, которая подвергается концептуализации в пространстве текста.