На ранних стадиях литературно-культурного развития предполагалось, что красивому внешнему облику персонажа соответствует и душевная красота, и наоборот. Так положительно оценивались красивые персонажи, а отрицательно — некрасивые, уродливые персонажи. Постепенно, приблизительно в XIX в. замечается полностью обратное соотношение между портретом и характером персонажа, в таких случаях положительный герой может быть уродливым, а отрицательный — прекрасным.
Писатель в изображении персонажа нередко подчеркивает, как бы «увеличивает» те черты характера, которые ему наиболее важны. Таким способом писатель может создавать (нравственные) идеалы, антигерои и т. Именно он, герой-идеал или антигерой, служит для писателя образцом, «эталоном» для сопоставления и сравнения при оценивании. Авторский идеал — это представления автора о человеке, который воплощает в себе представления, мечты автора, какой должна быть личность. Правда, не в каждом произведении прямо и непосредственно воплощен авторский идеал. Также и не каждый положительный герой может быть авторским идеалом.
У некоторых писателей (напр.: Д. Хармс) исследуется такое явление, как — внеоценочность. Для писателя важнее не нарушать ритм, констатировать факты и т.д. В сущности, писатель, таким образом, также выражает свое отношение к действительности.
При анализе и интерпретации оценивания писателя необходимо обращать внимание именно на форму художественного произведения. Так как содержание — это высказывание писателя о мире, его определенная мыслительная, эмоциональная реакция на явления действительности, затронутые в произведении. А форма — это система средств и приемов, с помощью которых он выражает и воплощает свою реакцию на данные явления действительности.
Для анализа литературно-художественного произведения необходимо уяснить и определить форму повествования в произведении. В системе типов повествования противопоставлены друг другу две основные формы — повествование от 1-го лица (Ichform, или Ich-erzählung) и повествование от третьего лица («Эрформ», Erform, или Er-Erzählung). Эти две формы повествования различаются способом изложения, характером образа повествователя, рассказчика.[68] Также, соответственно, отличаются особенностями проявления таких признаков, как субъективность и объективность, ограничения изображаемого и в отсутствие этого ограничения, достоверность и недостоверность. В литературно-художественных произведениях, в которых ведется повествование от первого лица, повествователь, как правило, является одновременно и действующим лицом. Таким образом, он совместно с другими персонажами выступает одним из героев в произведении. Повествователь от первого лица передает читателю то, что сам наблюдает, испытывает. Для данной формы повествования от первого лица характерна высокая степень индивидуальности, субъективности изложения и одновременно ограниченность изображаемого. Повествователь, таким образом, видит модель мира и персонажей в значительной мере субъективно. Такое повествование представляет собой весьма субъективное выражение авторской мысли, авторское воззвание.
В теории литературоведения выделяют три разновидности повествования от первого лица, в зависимости от того, кто является рассказчиком: автор-рассказчик, или рассказчик, не являющийся героем, или герой-рассказчик.[69]
1. Автор-рассказчик. Данная форма повествования предоставляет писателю возможность максимально открыто и прямо, рассказывать от первого лица. Автор может «вбирать» в себя голоса персонажей, он принимает некоторое участие в сюжете.
2. Герой-рассказчик. Он очевидец и участник событий и действий, он рассказывает о происходящем. Таким образом, создается иллюзия в достоверности всего. Произведения, написанные данной формой, избавлены от всезнающего и вездесущего автора.
3. Рассказчик, которого невозможно назвать героем. В таком случае, рассказчик только повествует о событиях и действиях в произведении, но не принимает в них участия. Такой рассказчик, как правило, является предметом изображения, как и остальные персонажи. Его рассказ характеризует не только персонажей и события, но и его самого.
В произведениях, для которых характерно повествование от третьего лица, повествователь как бы противопоставлен другим персонажам, он не персонифицирован. Он может выступать как объективный наблюдатель или всезнающий повествователь. Поэтому отличительной особенностью данного типа повествования является большая степень объективности, относительная полнота в передаче внутреннего мира других персонажей, в описании окружающей их жизни. В сопоставлении повествования от первого лица и повествовании от третьего лица, то в повествовании от первого лица устанавливается соотношение «речь повествователя — речь персонажей», а в повествовании от третьего лица — «речь повествователя — субъектно-речевой план персонажей».
Повествователь от третьего лица не всегда является выразителем авторской оценки, даже их взгляды на изображаемый мир могут резко отличаться друг от друга. Повествователь является и независимым наблюдателем событий, изображает облик действующих лиц, анализирует внутреннее состояние персонажей, мотивы их поведения, их отношение к нравственным нормам и ценностям, потому его не следует отожествлять с писателем, так как повествователь «…является плодом творческого воображения»[70] писателя. Повествователь, таким образом, не является лицом, а функцией.[71]
Повествование от третьего лица, как объективное повествование, включает в себя минимально две разновидности.[72] Они различаются в зависимости от того, насколько ощутимо в них «присутствие» автора или персонажей.
1. Собственно авторское повествование. В данном виде повествования повествователь не называет себя («я»), он как бы растворяется в тексте и как личность не проявляется. В речи повествователя явственно слышен авторский голос, авторскую оценку изображаемого. Повествователь является одной из форм авторского сознания. Повествователю в данном случае принадлежат все те отрезки текста, которые нельзя приписать никому из персонажей.
2. Несобственно-авторское повествование. В данном виде повествования речь повествователя способна вбирать в себя голос персонажа, как вы совмещаться с авторским голосом. Причем данный феномен может фигурировать в пределах одного отрезка текста, даже в пределах одного предложения. Данный вид повествования совмещает два субъекта — автора и персонажа, причем субъект речи один — повествователь. К данному виду повествования относится еще одна разновидность — несобственно-прямая речь. В данном случае голос персонажа начинает преобладать над голосом автора, хотя формально текст принадлежит также повествователю. Она отличается от несобственно-авторского повествования именно преобладание голоса героя в рамках «эрформы». Полагается, что такое стремление к слиянию голосов автора и персонажа, как правило, происходит при их близости и говорит о стремлении автора к безучастной, даже отстраненной позиции к своим персонажам.
VI. Изображение модели мира в повести
Научно-фантастическая повесть «Путешествие длиной в век» является единственным известным произведением Владимира Федоровича Тендрякова в стиле фантастики. В данной повести писатель передает читателю свои представления о далеких буднях человечества. «Светлое будущее» человечества уже не только идея и клише, а действительность. Данное произведение можно отнести также к жанру художественной литературы — утопии, конкретно к эгалитарной утопии, которая идеализирует и абсолютизирует принципы всеобщего равенства и гармоничного развития личностей.[73]
В данном произведении новое поколение человечества живет в полностью развитом, техническом мире,[74] в котором, «…что угодно человеку-господину прикажи, любая прихоть будет исполнена … покорной машиной».[75] Причем, Тендряков не идеализирует повесть и жизнь своих героев, наоборот, и «…современная сказка должна нести реалистические черты»[76], подчеркивая, что действительность человеческой жизни не существует без проблем и трудностей — из этого следует, что и «…среди грядущих поколений будут конфликты и противоречия, о которых, сейчас мы лишь смутно можем догадываться».[77] А это в свою очередь объясняет то, «…что не может быть общества без противоречий, застывшего, неразвивающегося, без поступательного движения вперед. Мечтать о неподвижности так же противоестественно, как психически нормальному человеку мечтать о могиле. Будут противоречия, столкновения — значит, в среде людей неизбежно будут гордые победы и горькие поражения, свои радости и свои несчастья, удачники и неудачники, рождения и смерти. В этом, наверное, и есть неспокойное счастье бытия».[78] Данным введением писатель дает понять, что центральной темой произведения является человек, его существование. Позиция и отношение «будущего человека» к работе, семье, к деятельности в обществе, к самому обществу, целиком его отношение к самой жизни.