Наблюдающаяся в последнее время в республике корректировка общественных настроений по отношению к России обусловлена, в большинстве случаев, некоторыми взаимными необдуманными заявлениями, постоянно звучащей обеспокоенностью имеющим в том числе и весьма специфические причины ростом националистических настроений в России, а также наивными надеждами отдельных слоев армянского общества, на то, что отказавшись от союза с Россией, республика очень быстро сможет интегрироваться в европейские структуры. Неотъемлемой частью этого процесса являются гуманитарные проекты, направленные на создание общественного фона, необходимого для скорейшей нормализации армяно-турецких отношений (что может повлечь и качественные сдвиги политического характера)[29]. Продолжают оставаться тяжелейшей морально-психологической травмой также трагические события марта 2008 года.
Гуманитарные науки выступают, с одной стороны, эффективным инструментом самосознания и самовыражения гражданского общества, а с другой – являются неотъемлемой частью усиливающегося мирового геополитического, экономического, культурно-цивилизационного соперничества. Деструктивные мифы и образы, будучи основательно внедренными в подсознание жителей Армении, могут постепенно стать определенными «психологическими якорями», использовав которые в нужный момент, можно актуализировать эмоциональное состояние подавленности, покинутости, ненужности и брошенности «стратегическим союзником», который может перепозиционироваться чуть ли не в качестве основного источника и несчастий. США, Великобритания, некоторые другие государства, использующие свои социально-гуманитарные программы в качестве рычага политического давления (можно упомянуть «Вызовы тысячелетия») добиваются, благодаря четкой и скоординированной деятельности государственных и многочисленных квазигосударственных акторов, едва ли не подавляющего доминирования в информационном поле страны. В республике зарегистрировано и действует немало неправительственных организаций, аналитических центров и групп, получающих, преимущественно американское или европейское финансирование, имеющих достаточно высокий уровень институциализации.
Особую категорию действующих в Армении донорских организаций составляют немецкие партийные фонды, такие как Фонд Фридриха Эберта, Фонд Генриха Белля, Фонд Фридриха Науманна и др. В силу уникальности их статуса и системы финансирования их деятельность за рубежом, в частности в Армении, концентрируется почти исключительно в общественно-политической сфере. Немецкие фонды в Армении финансируют организацию научно-практических конференций, мероприятия по повышению квалификации активистов политических партий, поддержку избирательных процессов, проведение мониторингов и т.д.[30] На этом фоне сотрудничество ведущих армянских и российских политических партий носит во многом формально-протокольный характер. Можно выделить также негосударственные аналитические центры и исследовательские организации (think tanks)[31].
Реализуемые в Армении схемы имеют более тонкий и менее очевидный характер, нежели те, которые применялись в Грузии и на Украине. Из публичных действий заметный резонанс имеют совместные заявления правозащитных организаций, песенные фестивали, концерты, кинематографические проекты, турецко-армянские переводы отдельных литературных произведений, диалог молодежных активистов (очный, блогосфера, социальные сети различного уровня), издательская деятельность, семинары, экспертные обсуждения, круглые столы, лекции, выставки, фотоконкурсы. С другой стороны, интенсивное насаждение «западных ценностей», включая активную деятельность деструктивных культов и сект (в том числе в приграничных районах), осуществляемое различными, подчас весьма изощренными способами, крайне негативно воспринимается современно мыслящими людьми, ориентированными при этом на традиционное восприятие армянской истории, национальных и культурных ценностей.
Ресурсы воздействия прозападных группировок на принятие решений различного уровня в Армении достаточно широки и до некоторой степени не соотносятся с их реальной общественной поддержкой. Тем более неадекватной представляется ситуация, при которой жители Армении начинают, по сути, жить интересами Америки, гадая о том, употребить или не употребит американский президент термин «геноцид» в своём очередном обращении к американским армянам 24 апреля.
Разумеется, западный опыт следует внимательно анализировать, не копируя, однако всех его внешних проявлений. Например, существует возможность, не покидая пределов Армении, поступить в престижные американские или еврпопейские вузы, предлагающие привлекательные программы для перспективных абитуриентов, особенно в сфере естественно-научных специализаций и программирования. Под эгидой французского посольства создан «Французско-армянский профессиональный центр», есть и другие примеры. Таким образом, речь идет о подготовке кадров в том числе и для так называемого «золотого миллиарда», при том, что кадровая проблема является весьма существенной при оценке перспектив как армянской, так и российской экономики. Очевидно, что двусторонняя кооперация в рамках отдельных образовательных программ и взаимодействия научных школ, должна иметь более системный и долгосрочный характер.
Российско-армянские отношения насчитывают не одно столетие, при этом далеко не всегда они были безоблачными и безконфликтными. Однако даже те грани двустороннего взаимодействия, которые могут быть охарактеризованы как конфликтные, являются, по мнению некоторых исследователей, проявлениями не межэтнического, межкультурного, а внутрикультурного конфликта, обусловленного некоторыми различиями поведенческих стереотипов народов, достаточно эффективно преодолеваемыми в условиях единого цивилизационного пространства. Армянский элемент является позитивным фактором в российской истории, не имея политических и других противоречий с Российским государством. С образом России могли быть связаны разные, в том числе и противоречащие друг другу ценностные системы. Образ России стал устойчивым компонентом самых различных реализаций адаптационно-деятельностной модели армян - модели, позволявшей выживать народу в самых экстраординарных обстоятельствах в течение веков и тысячелетий, а значит предполагающей возможность психологического уравновешивания позиций в крайне неблагоприятных обстоятельствах[32].
Почти два десятилетия существования в рамках самостоятельных государств, кардинальные политические, социальные и культурные трансформации не могли не отразиться на трансформации «коллективных образов» наших народов в глазах друг друга. Активизацию Армении на ведущих российских медиа-площадках необходимо подкреплять адекватным информационным обменом на всех уровнях публичного диалога: общественном, экспертном, государственном. Это способствовало бы более конструктивному обсуждению актуальных вопросов двусторонних отношений и региональной безопасности, позволило бы принимать решения упреждающего характера, а не плестись в хвосте событий, как это зачастую можно было наблюдать в последние годы[33].
Попытки осмысления новых геополитических реалий динамично развивающихся региональных процессов активно завоевывают умы интересующихся политикой людей. Функционирование в Ереване российско-армянского политологического центра способствовало бы постепенной переориентации элит и политически активной молодежи на Россию, дало бы армянскому обществу ответы на те вопросы, которые сегодня подчас «повисают в воздухе», способствуя одновременно деградации и примитивизации публичного дискурса. Возможно, следовало бы подумать о некоем аналоге «Валдайского клуба», на первом этапе – с участием представителей органов государственной власти и структур гражданского общества стран, являющихся членами ОДКБ.
Совместные российско-армянские информационно-аналитические проекты, опирающиеся на корреспондентскую сеть во всем кавказском регионе, регулярный информационный обмен, включая переводы турецкой, иранской, арабской прессы на русский язык способствовали бы формированию круга экспертов, молодых журналистов и политиков, заинтересованных в неослаблении российского влияния на регион в целом. Необходимо ставить вопрос о том, чтобы Россия и Армения, постепенно преодолевая вакуум идей, определяли актуальную политическую и информационную повестку дня кавказского и ближневосточного региона (или, по меньшей мере, участвовали бы в ее активном обсуждении). В Армении имеются организационные и интеллектуальные ресурсы, необходимые для того, чтобы превратить эту страну в площадку активного влияния России не только на Кавказе, но и в регионе Ближнего и Среднего Востока (Турция, Иран, Европейский Союз, арабские страны и др.)[34].
Данная идея может оказаться продуктивной не только в сфере интеллектуального обеспечения максимально согласованного внешнеполитического курса двух стран. Чрезмерное доверие к западным рецептам и недоверие к собственным научным кадрам обусловили почти полное отлучение армянской науки от процессов модернизации общества[35]. Задача построения демократически ориентированной модернизационной модели на основе собственных базовых культурных ценностей, традиционной экономики и экономического сознания одинаково актуальна и для Армении, и для России. Современные изменения политической, экономической, социальной обстановки требуют изменений и в государственном строительстве, и в кадровой политике. Имеющиеся механизмы интеллектуального и материального обмена, зачастую стихийные и разнонаправленные, необходимо оснастить инфраструктурой долгосрочных совместных проектов в различных областях гуманитарного сотрудничества, способствующих повышению эффективности межгосударственного обмена знаниями, технологиями, интеллектуальным и материальным капиталом (см. схему).