Состояние и проблемы развития (стр. 9 из 13)
Анализ тематики, стилистики и позиционирования «афтаров» интернет-высказываний приводит к следующей констатации. Калужские посетители Интернет-сайтов не ассоциируют себя с какими-то конкретными НКО либо с третьим сектором в целом. Соответственно, и к такому понятию как гражданская ответственность отношение весьма легкомысленное: размашистая критика, безапелляционность, нелогичность обобщений. Выше отмечалось, что восприятие массовым сознанием третьего сектора бессистемно-противоречиво. То же самое можно сказать и о продвинутых обитателях сети. Их сетевое позиционирование определяется не чётко осознанной принадлежностью к третьему сектору, а стремлением к самопрезентации. Очень часто - в форме эпатажа.
Впрочем, при явных недостатках у сетевых СМИ есть и достоинства. В непривычных для большинства общества формах они проводят коллективную деконструкцию информационного пространства, создаваемого местной властью и подконтрольными ей СМИ. Внешне какая-то несерьёзная игра. Но, по сути, это отказ от потребительского отношения к культуре. В данном виде общения культура – не товар, навязанный властью для пассивного потребления («пипл хавает»), а культура самого микросообщества, которую оно творит для себя, обустраивая свою среду существования. Может быть, сетевое общение – это социокультурный процесс, который по-новому формирует способности граждан к самоорганизации и самоуправлению. Поэтому, может быть, калужский Интернет–сегмент стратегически готовит формирование третьего сектора.
Финансирование. Нехватка финансовых средств – сложный и любопытный феномен. Безусловно, это реальная и если не главная, то одна из основных проблем, препятствующих развитию калужских НКО, которая обострилась в связи с мировым финансовым кризисом. Но одновременно это постоянный информационный фон, сопровождающий деятельность НКО с 90-х гг. Это море жалоб на бедность и просьб о помощи зачастую позволяет ленивым и неумелым продолжить существование в статусе НКО, а хитроумным и корыстным пополнять собственный доход.
Наиболее достоверной информацией об источниках финансирования НКО располагают государственные налоговые органы. Но и они не могут отследить все каналы материальной поддержки третьего сектора. Речь идёт не о криминале, а о столь распространённых в России неформальных связях, не учитываемых официальной отчётностью, например, когда предприниматели, среди которых есть весьма достойные люди, оплачивают телефонные счета общественников, выделяют в своём офисе компьютер, комнатку для работы и т.п.
Финансы – традиционно закрытая тема в современной России, в том числе и для НКО. Рядовые члены чаще всего об этом мало что знают, а руководители на соответствующие вопросы отвечают неохотно, уклончиво, общо. Поэтому приводимая ниже информация вряд ли является окончательной истиной, т. к. получена социологическими методами, а не взята у налоговиков и правоохранителей. Однако, учитывая сказанное выше, можно считать, что у данного источника есть и плюсы и минусы.
Для калужских НКО, как и для всего российского третьего сектора, основным источником доходов являются разнообразные безвозмездные взносы и пожертвования. По нашей оценке данные поступления составляют 75-80% бюджета НКО. Более детально картина выглядит следующим образом.
В прессе много разговоров о финансовой помощи российским НКО со стороны западных фондов, особенно правозащитникам и экологам. Но лишь 8% калужских НКО сказали, что получают средства от зарубежных доноров, причём 92% получателей находятся в Обнинске и Калуге. Здесь можно усмотреть некую закономерность: зарубежная финансовая поддержка российским НКО в последние годы пошла на убыль, оседает в Москве у «профессиональных» получателей иностранных грантов, а до калужской провинции практически не доходит. Разговоры на тему «местные НКО – агенты иностранного влияния» - следствие незнания или желания половить рыбку в мутной воде.
Вольно или невольно, но калужские НКО вынуждены осваивать российские источники финансирования. Приведённые в диаграмме данные интересно сравнить с зарубежной информацией. Так, в США бюджет НКО складывается следующим образом (данные за 90-е гг.): плата за услуги и консультации – 38%, частные пожертвования – 27%, правительственное финансирование – 26%, доходы от вкладов и инвестиций – 5%.[3].
Диаграмма 8
НКО, действующие по принципу «не носить все яйца в одной корзине», получают хорошую экономическую устойчивость. Но важнее для областных НКО, пожалуй, другое. Разнообразие источников – бюджетные средства, деньги спонсоров, своя коммерческая деятельность, гранты различных фондов – дают возможность маневрирования, чтобы избежать давления со стороны какого-то одного донора. Это повышает статус НКО как основы именно гражданского общества, отстаивающего интересы всех граждан сразу и каждого в отдельности.
Но из диаграммы видно, что до этого состояния далеко. В действительности ситуация довольно драматична. На вопрос «Есть ли у Вашей организации стабильный источник дохода?» 73% респондентов ответили «Нет». Причём, чем дальне от городов и северных районов области, тем сложнее с постоянным источником дохода. Именно из глубинки пришёл самый любопытный ответ, суть которого: «Постоянный источник дохода есть, но он столь мал, что на деятельность организации не оказывает никакого влияния».
В том, что большинство областных НКО стабильного и постоянного источника доходов не имеют, можно увидеть не только драму, но и возможности развития. Финансовая нестабильность – при высоком качестве персонала – заставляет организации быть более предприимчивыми, организационно мобильными и тактически гибкими.
Диаграмма 9Нам удалось установить некоторые особенности географии областных НКО в зависимости от источников финансирования. Как сказано выше, получатели иностранных грантов находятся в основном в Обнинске и Калуге. А вот организаций, живущих за счёт членских взносов больше всего в Думиническом, Жиздринском, Хвастовическом и Ульяновском районах. Города отличаются от сельской местности большим количеством НКО, получающих средства за счёт коммерческой деятельности. Везде много получателей бюджетных средств.
Просматриваются некоторые связи между источником финансирования и видом деятельности. Бюджетные средства могут предоставляться для многих видов деятельности НКО, но больше всего их получают те, кто работает с молодёжью и в области организации досуга. Деньги предпринимателей в основном расходуются на социальную защиту самых уязвимых слоёв: детей-сирот, инвалидов, ветеранов, многодетных семей. Довольно охотно калужский бизнес спонсирует спорт. Членские взносы являются основной статьёй дохода профсоюзов, а также в сфере содействия развитию предпринимательства. Зарубежные средства практически целиком идут на поддержание и развитие инфраструктуры самого третьего сектора: обучение персонала, информационная поддержка, правовая защита и т.п.
Интересная тема – благотворительность населения глазами НКО. Её объём растёт, но не секрет, что граждане готовы жертвовать свои средства прежде всего на социальную помощь самым уязвимым слоям и стремятся передавать вещи, продукты, деньги напрямую в больницы, детские дома, дома престарелых, а не в специализирующиеся на подобной работе НКО. Рост доверия населения к третьему сектору - потенциальный источник увеличения доходов НКО.
Поскольку данный Доклад в работе областной Общественной палаты первый, а объять необъятное нельзя, то вопросы динамики, изменения во времени деятельности НКО не рассматривается нами специально, а только попутно. Практически все наши респонденты - руководители и/или активисты НКО – заявили, что за последние 2-3 года финансово-экономическая основа работы НКО претерпела существенные изменения. Причинно-следственная цепочка, по их мнению, такова. С 2006 г., когда вступили в силу поправки к Закону об общественных объединениях, деятельность иностранных НКО на территории России оказалась осложнена: увеличена отчётность, усилен контроль и т.д. Российский бизнес интерпретировал это как выдавливание государством зарубежных НКО и решил подождать и посмотреть, свернув или заморозив поддержку НКО. Но государство в это же время увеличило финансирование НКО. По неискоренимой российской традиции значительная часть бюджетных средств досталась «своим» НКО. Но в целом власти действовали вполне цивилизовано: деньги не раздавались уравнительно или тем, кто громче просит; они распределялись в виде муниципального заказа, областного гранта, работ на возмездной основе через конкурс. Среди НКО оказалось много обиженных. Как им кажется, несправедливо.
Итак, на сегодняшний день основной финансовый источник калужских НКО – государство, власть (сюда мы включаем поддержку федеральных, областных и муниципальных органов). При этом руководители НКО (90%) желают немедленного увеличения финансирования или иной материальной помощи (помещение, транспорт и т.п.) со стороны государства. Только 10% сомневается или колеблется. Что касается представителей власти, то соответствующий опрос мы не проводили, но косвенная информация свидетельствует, что более 50% из них, по разным мотивам, тоже не против финансовой поддержки НКО. Опрос населения показал, что калужане, не так дружно как руководители НКО, но довольно массово (69% опрошенных) также считают, что власть должна материально помогать областным НКО. Есть важный нюанс: ещё больше – 78% калужан - желают увеличения финансирования НКО со стороны бизнеса, в то время как руководители НКО более скептически оценивают перспективы этого канала финансирования. Однако закон «Кто плати, тот и заказывает музыку» никто не отменял. Здесь мы вступаем в проблемное ядро функционирования и развития калужского третьего сектора.