Смекни!
smekni.com

Права человека и Курдистан (стр. 17 из 41)

Благоприятная перспектива, намеченная в выступлениях турецкого лидера заинтересовала, однако, руководителей курдских организаций в Ираке, которые выразили готовность обсудить с ним курдский вопрос. С 1961 по 1988 г. функционеры Демократической партии Курдистана Ирака (ДПК) контролировали турецко-иракскую границу с одобрения Анкары. Последняя, между тем выражала недовольство тем, что ДПК (М. Барзани) не препятствовала РПК (А. Оджалан) использовать контролируемую ею часть дороги для связи с внешним миром. Реакция РПК на установление взаимоотношений ДПК c Анкарой, естественно, была негативной, поскольку, по словам ее лидера, курдская проблема в Ираке могла быть решена за счет РПК. Действительно, посулы Анкары вынуждали иракских курдов заявить, что они не позволят использовать Иракский Курдистан для развертывания военных операций в Турции. И опасения РПК были обоснованными, поскольку для подавления ее деятельности в Ираке были дислоцированы специальные турецкие части.

Иракские курды не были вовлечены в войну, хотя они были готовы к этому. 18 марта 1991 г. они подняли восстание, которое охватило 95% контролируемой ими территории Иракского Курдистана. Ситуация достигла критической точки. Курдские лидеры уже приступили к разработке планов свержения режима С. Хусейна. Вместе с тем они не исключали того, что с помощью химического оружия иракская армия уничтожит курдов. Поэтому курдский лидер Дж. Талабани, который находился в то время в Дамаске, заявил, что если Ирак пойдет на этот шаг, то курды взорвут дамбу и затопят Багдад. Усилиями США была ликвидирована возможность открытия «второго фронта» в Ираке. Тем самым политическая напряженность была снята, но урегулирование осуществлялось за счет интересов курдов. Иракские войска разбили партизан, которые покинули Киркук. Курды обращались к Западу и Объединенным Нациям за помощью, но президент США Буш заявил, что курдская проблема является «внутренним конфликтом». На эскалацию насилия повлиял так называемый «шиитский фактор». В разгар событий в Иракском Курдистане иракские шииты при активной поддержке Ирана развернули широкие выступления против Саддама. Тогда в Багдаде стали муссировать мысль об «угрозе» утверждения исламского фундаментализма в стране. Встревоженные таким характером событий США и их западные союзники с целью предотвращения укрепления шиитского фундаментализма в Ираке вопреки своим недавним обещаниям защитить от саддамовских налетов оставили их один на один с вооруженной до зубов армией Хусейна. Последний горел желанием посредством расправы над беззащитными курдами взять реванш за фиаско в Кувейте. Расправа Саддама с курдами была крайне жестокой. Более 2,5 млн. курдов подверглись бомбежкам и артиллерийским обстрелам.[102] Армия Хусейна использовала тактику «выжженной земли». Иракские войска стерли с лица земли многие курдские поселки и города, в отношении гражданского населения был развязан геноцид. Саддамовские солдаты врывались в госпитали, убивая раненых и больных, устраивали публичные казни. По словам очевидцев, зверства иракской регулярной армии превзошли даже ужасы газовой атаки против курдов из города Халабаджи.[103] Курды оказались в тяжелом положении: люди голодали, многие умирали от холода. Однако, чтобы реабилитировать себя в глазах курдов американцы с воздуха им стали сбрасывать гуманитарную помощь. Кроме того, Буш обязал Багдад не вмешиваться в дела курдов.

После довольно длительной проволочки правительства США, Англии, Франции, а также ООН выработали серию мер,включая гуманитарную помощь и создание на севере Ирака «зоны безопасности» (или «освобожденную зону»), куда запрещено залетать самолетам иракской армии. «Освобожденная зона», однако, исключает нефтеносные районы Киркука. С этим решением согласился и президент Озал.[104]

Таким образом, после завершения операции «Буря в пустыне» к северу от 36-й параллели, в районах компактного проживания курдов в Ираке был создан «свободный район» («Свободный Курдистан» с центром в Эрбиле) в соответствии с резолюцией ООН № 688 под опекой американских вооруженных сил, расположенных на военной базе в Турции. В нем начали формироваться элементы курдской государственности: 19 мая 1992 года состоялись вы­боры в курдский парламент (Национальную Ассамблею), где два авторитета — М. Барзани и Дж. Талабани — разделили власть, был избран кабинет министров, начался «эксперимент де­мократии» на курдской почве. «Свободный Курдистан» стал не только объектом, но в определенной степени и субъектом современных международных отношений. В качестве такового он признан ООН и Советом Безопасности. Учреждения ООН непосредственно вступили в Эрбилем в политические и экономические контакты, обеспечивают безопасность и экономическую помощь курдам, находящимся под их контролем.[105]

Существование независимости в Иракском Курдистане вселило оптимистиче­скую веру в будущее курдского народа, который рассматривал «освобожденную зону» как очаг курдской государственности. Но до сих пор она зависит от ежегод­ной гуманитарной помощи, осуществляемой США и Западом, и оцениваемой в 145 млн. долл. Ее охраняли от саддамовской армии военные самолеты США, Англии и Франции, стартующие с натовской военной базы в Турции. Но курдская независимость осуществляется в условиях жесткой экономической бло­кады. Закрыты границы с остальной частью Ирака, Ираном и Сирией. Единствен­ным коридором снабжения остается турецкая граница, находящаяся под неусып­ным контролем анкарских властей. Несмотря на экономические трудности и тяжелые социальные лишения, курдам удалось сделать немало в области развития национальной культуры, просвещения, средств массовой информации, наладить работу 24 госпиталей и небольших клиник, несмотря на недостаток медикаментов, медобслуживания и оборудования.

Внутриполитическая жизнь и все события, происходившие в Южном Курдистане, находились под пристальным вниманием спецслужб не только Ирака, но и Турции, Ирана и Сирии. Не имея возможности открытым вмешательством прервать начавшиеся процессы в Южном Курдистане, эти страны активно использовали свои спецслужбы, которым не могли противостоять слабые и малоэффективные органы безопасности Южного Курдистана. Эти силы подстегивали и без того накаленные противоречия между внутренними политическими силами. Противоборство между ДПК и ПСК (Патриотический союз Курдистана) вылилось в открытое вооруженное столкновение, начавшееся в мае 1994 года. Лидеры курдского движения в Южном Курдистане оказались в плену межпартийной борьбы. Взаимная ненависть и недоверие отгораживала их от видения реальной обстановки и, тем более, - перспективы национального движения. Вспышки враждебности между ними чуть не сорвали едва начавшийся эксперимент. С одной стороны, турецкие власти, ведущие борьбу против партизан из РПК, стоящих на более радикальных позициях, чем курдские партии в Ираке, пытаются использовать эти распри и разжечь вражду между иракскими курдами. С другой стороны, максимализм РПК нередко становится причиной столкновений между иракскими курдами, поскольку для сохранения «турецкого канала» курдским лидерам в Ираке приходится придерживаться позиций, которые противоречат задачам и целям курдского движения в Турции и Иране. Хотя обострение этих противоречий и воспрепятствовало намечавшимся на май 1995 г. выборам органов местного самоуправления в Иракском Курдистане, ведущие организации курдского национально-демократического движения иракских курдов — ДПК и ПСК — нашли в себе мужество подписать в 1995 г. соглашение о мире и сотрудничестве.

Все это свидетельствует о том, что курдскому движению в Ираке не всегда удается преодолеть характерную для всего движения курдов в Западной Азии тенденцию традиционного раскола в политическом руководстве. Причины устойчивости этой тенденции кроются, очевидно, во все еще низкой политической культуре курдов, в персонификации политической деятельности и ряде других факторов.

Существование «освобожденной зоны» в Иракском Курдистане обнаруживает неразрешенные противоречия, сохранившиеся в системе межгосударственных отношений региона Западной Азии от прежних времен. Как и в историческом прошлом, страны проживания курдов в Западной Азии выступают против суще­ствования какой-либо формы курдского самоуправления, независимо от их отно­шений к США и Западу. Кроме Турции, ни одна из них не имеет с последними столь благоприятных отношений. Поэтому вряд ли государства проживания курдов станут приветствовать линию США и Европы на поддержку курдской независимости в Ираке.

13 октября 1997 после некоторого затишья и в момент, когда ожидалась очередная встреча между делегациями ДПК и ПСК, начались новые вооруженные столкновения между отрядами ДПК и ПСК. После обмена посланиями между председателем ДПК Масудом Барзани и Генеральным секретарем ПСК Джалалем Талабани и декабре 1997 года при посредничестве авторитетного курдского политического деятеля Азиза Мухаммеда начался переговорный процесс по мирному решению конфликта между противоборствующими сторонами. В процессе переговоров обсуждались принципы создания правительства национального единства, условия и принципы проведении новых парламентских выборов и образования легитимного правительства, программа по передаче источников доходов в руки новообразованного правительства.

Переговорный процесс сопровождается мирными реакциями со стороны курдов, т.к. между ДПК и ПСК нет принципиальных расхождений и самое главное, весомую роль играет позиция широких масс в общекурдском масштабе, требующих достижения народного единства в борьбе за полноценную автономию.[106]

В ноябре 2003 года курдский парламент одобрил два основополагающих документа – конституцию курдского региона и конституцию будущего федеративного Ирака. Последнее означает, что действия курдов вновь становятся наступательными. «Иракские курды становятся ключевыми игроками в иракской и региональной политике» - говорит премьер-министр курдской автономии Бархам Салех. Да и многие независимые эксперты полагают, что курды вправе рассчитывать на то, что в новом руководстве их роль будет более значительной, чем их доля в населении Ирака.[107]