В отдельных случаях цель и мотив образуют квалифицирующий состав преступления. Например, убийство по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды либо кровной мести, или убийство в целях использования органов или тканей потерпевшего.
Несколько сложнее обстоит дело с эмоциями. Эмоции – это испытываемые человеком переживания по поводу собственного состояния, совершаемого деяния или событий окружающей действительности. Они не являются источником действий человека, их функции связаны, главным образом, с повышением активности его деятельности. Они придают психическим процессам особый фон, способствуют возникновению мотива, ориентируют человека на постановку определенной цели. Эмоции могут быть положительными и отрицательными. С эмоциями в уголовном праве связано понятие состояния аффекта.[46]
Законодатель, как правило, не включает их в признаки состава. Исключение составляют так называемые привилегированные и квалифицированные составы преступления, например ст. 107 УК РФ (убийство в состоянии аффекта) и ст. 113 УК РФ (причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в состоянии аффекта). В этих случаях в качестве обстоятельств, смягчающих наказание за убийство и причинение вреда здоровью, выступают глубокие эмоциональные переживания, вызванные психотравмирующей ситуацией или провоцирующим поведением потерпевшего. Следовательно, смягчающим обстоятельством, влияющим на квалификацию деяния, в этих случаях признается определенное эмоциональное состояние субъекта в момент совершения преступления.
Признаки субъективной стороны находят отражение в законе. Так, законодатель в ряде статей Особенной части УК РФ прямо определяет форму вины. Например, ст. 111 УК РФ «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью» или ст. 109 УК РФ «Причинение смерти по неосторожности».
Умышленная форма вины предполагает осознание виновным сущности совершаемого деяния, предвидение его последствий и наличие воли, направленной к его совершению.
Неосторожность, в свою очередь, характеризуется легкомысленным расчетом на предотвращение вредных последствий деяния лица, либо отсутствием предвидения наступления таких последствий. Неосторожность встречается реже, чем умысел, однако, по своим последствиям неосторожные преступления могут быть не менее опасными, чем умышленные.
Согласно ч. 2 ст. 24 УК РФ деяние, совершенное только по неосторожности, признается преступлением лишь в случае, когда это предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ.
В некоторых случаях законодатель не указывает в диспозиции статьи форму вины, однако включает в число обязательных признаков состава такой, который однозначно свидетельствует о наличии определенной формы вины. Например, такое преступление, как разбой (ст. 162 УК РФ), всегда совершается с целью хищения чужого имущества. Указание на цель означает, что преступление совершается умышленно. Следовательно, в этом и подобных случаях признаки субъективной стороны вытекают из закона.
Субъективная сторона некоторых общественно опасных деяний может быть определена и путем указания на неосторожное причинение последствий. Так, в ст. 264 УК РФ «Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств» указывается «…повлекшее по неосторожности причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью человека». Указание на отношение к последствиям определяет форму вины.
Иногда форма вины может быть определена при помощи различных приемов толкования диспозиций конкретных статей Особенной части УК РФ. Необходимость применения приемов толкования возникает, как правило, в отношении преступлений, субъективную сторону которых законодатель сам не определяет, например, нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах (ст. 217 УК РФ). Это деяние, повлекшее определенные последствия, отнесено законодателем к числу неосторожных преступлений, однако в ч. 1 этой статьи предусмотрена ответственность за нарушения таких правил, «…если это могло повлечь смерть человека или иные тяжкие последствия». Отсутствие указания в этой части на неосторожное поведение виновного дает основание считать это преступление как неосторожным, так и умышленным. Иначе толкование данной нормы было бы необоснованно ограниченным, так как любое, в том числе неосторожное, нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах, создающее угрозу наступления определенных последствий, характеризуется довольно высокой степенью общественной опасности. Следовательно, преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 217 УК РФ, может быть совершено как умышленно, так и по неосторожности.
Очевидно, что нарушения правил, в частности, и правил безопасности, в составах, сконструированных по типу формальных, могут быть совершены как умышленно, так и по неосторожности. Однако многие авторы относят такие преступления к числу неосторожных на том основании, что квалифицированные виды этих преступлений предполагают наличие неосторожной вины по отношению к последствиям. В результате, основной состав таких преступлений существенно ограничивается неосторожной формой вины.
Статья 27 УК РФ определяет, что если в результате совершения умышленного преступления причиняются тяжкие последствия, которые по закону влекут более строгое наказание и которые не охватывались умыслом лица, уголовная ответственность за такие последствия наступает только в случае, если лицо предвидело возможность их наступления, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предотвращение, или в случае, если лицо не предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность наступления этих последствий.
Преступление с двумя формами вины – это квалифицированный вид умышленного преступления, в котором квалифицирующем признаком является причинение по неосторожности того или иного вреда. В преступлениях с двумя формами вины исключено приготовление, покушение и соучастие (в том числе и деятельность организатора, подстрекателя, пособника). Действия организаторов, подстрекателей, пособников квалифицируются по статье предусматривающей ответственность за умышленное преступление, без указания причинения этим преступлением тяжких последствий по неосторожности.[47]
Значение субъективной стороны довольно многопланово. Прежде всего, точное установление всех признаков субъективной стороны является необходимым условием правильной квалификации общественно опасного деяния.[48] Так, ч. 1 ст. 109 УК РФ предусматривает ответственность за причинение смерти по неосторожности, а ч.4 ст. 111 УК РФ - за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего.
Весьма значительна роль субъективной стороны и при разграничении преступлений, сходных по объективным признакам. Вопросы квалификации и разграничения сходных составов преступлений тесно связаны между собой, так как правильная квалификация деяния предполагает и правильное разграничение конкретного преступления со смежными общественно опасными деяниями.
Именно содержание субъективной стороны помогает определить степень общественной опасности как преступного деяния, так и лица, его совершившего. Например, тщательная заблаговременная подготовка преступления, тщательное обдумывание деталей его совершения, как правило, свидетельствуют о более высокой степени опасности виновного по сравнению с лицом, совершающим преступление внезапно, под влиянием каких-то эмоций или внезапно сложившейся ситуации.
Наконец, анализ субъективной стороны позволяет четко отграничить общественно опасное деяние, влекущее уголовную ответственность, от непреступного поведения, хотя и причинившего объективно вред правоохраняемым интересам. Так, не является преступлением неосторожное совершение деяния, наказуемого лишь при его умышленном совершении, например, причинение легкого вреда здоровью образует состав преступления только если оно было совершено умышленно.
Правильное определение субъективной стороны имеет большое юридическое значение, как для квалификации, так и для индивидуализации наказания, а также является необходимым условием соблюдения таких принципов уголовного права, как принципы законности, вины, справедливости, гуманизма.
Так, можно привести следующий пример неправильной квалификации преступления по субъективной стороне, взятый из судебной практики по уголовным делам.
Действия виновной переквалифицированы с пп. «в», «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство лица, совершенном с особой жестокостью) на ч. 1 ст. 109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности), поскольку она не предвидела возможности причинения смерти потерпевшей в результате своих действий.По приговору суда И. признана виновной в неисполнении обязанностей по воспитанию несовершеннолетних детей и убийстве своей шестимесячной дочери, заведомо для виновной находившейся в беспомощном состоянии, совершенном с особой жестокостью (пп. «в», «д» ч. 2 ст. 105 и ст. 156 УК РФ).В кассационной жалобе адвокат осужденной просил приговор суда отменить, дело прекратить, так как у осужденной не было косвенного умысла на убийство ребенка, она принимала меры по его лечению.Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ изменила приговор и переквалифицировала действия осужденной с пп. «в», «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ нач. 1 ст. 109 УК РФ, мотивировав решение следующим.Суд первой инстанции пришел к выводу, что вследствие неисполнения и ненадлежащего исполнения И. родительских обязанностей у ее дочери возникли инфекционные заболевания верхних дыхательных путей и кожных покровов, развитие выраженной гипотрофии.В результате тяжелого инфекционного поражения кожных покровов, последующего развития общего инфекционного заболевания - сепсиса с явлениями септического шока и полиорганной недостаточности, выраженной гипотрофии наступила смерть шестимесячной дочери осужденной.Суд, квалифицируя действия И. по пп. «в», «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ, указал в приговоре, что виновная осознавала общественную опасность своего бездействия, предвидела возможность наступления общественно опасных последствий в виде наступления смерти ее малолетней дочери, не желала, но относилась безразлично к наступлению этих последствий, и сделал вывод, что И. умышленно причинила смерть потерпевшей.Однако из показаний осужденной следует, что она лечила дочь самостоятельно, давала парацетамол, ставила детские свечи «эффералган», думала, что режутся зубы, дочь не ела, срыгивала пищу, похудела, она смазывала потерпевшую зеленкой, поила соком, умысла на лишение жизни дочери не имела.Данные показания осужденной в приговоре не опровергнуты, а, наоборот, из показаний судебно-медицинского эксперта и других видно, что какую-то помощь ребенку И. оказывала.При таких обстоятельствах Судебная коллегия пришла к выводу, что осужденная не предвидела возможности причинения смерти дочери в результате своих действий, но по обстоятельствам дела должна была и могла предвидеть это.[49]Итак, следует отметить, что в ряде случаев признаки субъективной стороны позволяют отграничить одно преступление от другого. Например, ст. 167 УК РФ предусматривает ответственность за умышленное уничтожение или повреждение имущества, а в ст. 168 УК РФ определена ответственность за подобное деяние, совершенное по неосторожности. Так же признаки субъективной стороны помогают определить степень общественной опасности преступного деяния и лица, его совершившего.Подводя итог изложенному в данной главе можно сделать следующие выводы. В качестве субъективных элементов состава преступления выступают субъект и субъективная сторона.Субъект преступления - это лицо, совершившее предусмотренное уголовным законом общественно опасное деяние, способное нести за него уголовную ответственность.[50] Основное его значение заключается в том, что субъект является одним из элементов состава преступления. Так же специальные признаки субъекта преступления могут выступать в качестве квалифицирующих признаков, они могут выступать в качестве обстоятельств, смягчающих или отягчающих наказание.Субъективная сторона преступления – это внутреннее психическое отношение лица к совершаемому общественно опасному деянию, запрещенному УК РФ.[51] Правильное определение субъективной стороны имеет важное значение для квалификации деяния и индивидуализации наказания, а также является необходимым условием соблюдения принципов законности, вины, справедливости и гуманизма.