К числу правовых актов, используемых при этом прокурором и способствующих устранению нарушений закона, допущенных при рассмотрении судами уголовных дел, относятся: заявления ходатайств, возражения, протесты и представления.
Выступая представителем единого централизованного органа, призванного осуществлять надзор за законностью, прокурор реализует эти свои функции независимо, что позволяет ему находиться в таких условиях, при которых он процессуально самостоятельно принимает решения по любому вопросу, возникшему или связанному с производством по уголовному делу. Однако, в силу централизации и единоначалия, на которых строится деятельность органов прокуратуры, вышестоящий прокурор вправе отменить или изменить решение нижестоящего прокурора, если оно не соответствует или противоречит закону.
В литературе существует мнение, что необходимо за прокуратурой оставить только надзорные функции, а для поддержания государственного обвинения создать специальный орган, на который не будет возложена функция надзора за законностью судебных постановлений. Сторонники данной позиции предлагают также наделить должностных лиц, которые поддерживают обвинение в суде, “властными полномочиями относительно обвинения, предъявляемого в стадии предварительного расследования, что способствовало бы формированию чёкой личной позиции обвинителя по уголовному делу и его убеждённости в правильности выводов следствия, что в свою очередь повысило бы эффективность поддержания обвинения.”[18,с.14]
Что касается процессуального положения прокурора при рассмотрении приговоров кассационной инстанцией, здесь также различные точки зрения. Профессор М.С.Строгович, в частности, считает, что процессуальное положение прокурора в этой стадии процесса иное, чем в суде первой инстанции. “Он не сторона, не обвинитель, а представитель органа наблюдающего за законностью.”[46,с.188] Эту точку зрения полностью разделяет профессор М.А.Чельцов, который также считает, что “прокурор в суде кассационной инстанции не является стороной, а выступает исключительно в роли блюстителя законности.”[50,с.39 ] Такого же мнения придерживаются Э.Ф.Куцова, В.А.Познанский, А.Л.Ривлин. [26,с.41-47; 37,с.20; 42,с.146]
На противоположной точке зрения стоял профессор М.А.Шифман. Он считал прокурора, участвующего в суде кассационной инстанции, стороной в процессе ,который как сторона имеет такие же процессуальные права и обязанности, как и в суде первой инстанции. В своей работе “Прокурор в уголовном процессе ”он пишет: “если начальным моментом, с которого прокурор, участвующий в судебном разбирательстве уголовного дела, приобретает процессуальное положение стороны, является момент объявления председательствующим судебного заседания открытым, то конечным моментом деятельности прокурора в качестве стороны следует признать момент вступления приговора в силу.”[53,с.50] Таким образом он утверждает, что пока приговор не вступил в законную силу, пока дело подвергается кассационной проверке в суде второй инстанции, прокурор, как правило, продолжает выполнять функции обвинения, т.е. отстаивает обвинительный приговор в суде второй инстанции, либо поддерживает свой протест на оправдательный приговор или на приговор, подлежащий, по его мнению, отмене по мягкости назначенной судом меры наказания.
Довольно своеобразную позицию в вопросе процессуального положения прокурора в кассационной инстанции занимал профессор М.М.Гродзинский, который считал, что” прокурор в суде второй инстанции, по общему правилу, не является стороной, но когда прокуратурой приносится протест на приговор суда первой инстанции, прокурор является стороной и представителем органа, осуществляющего надзор за законностью.”[15,с.37]
Согласиться с этой точкой зрения, - означало бы признать за прокурором в суде второй инстанции двоякую роль : в одном случае наделить его процессуальными правами, в другом – лишить этих прав только потому, что он не поддерживает протеста.
Существует и точка зрения, что ” в соответствии c функциями прокурора на каждой стадии процесса изменяется и его процессуальное положение.”[32,с.145]
Л.Г.Максимов считал, что процессуальное положение прокурора как блюстителя законности остаётся в любой стадии процесса неизменным. “Изменяются лишь формы надзора и средства прокурорского реагирования на обнаруженные нарушения закона.”[28,с.135]
Нам представляется, что прокурор в кассационной инстанции не является государственным обвинителем, а осуществляет надзор за законностью в этой инстанции присущими ему в данной стадии процессуальными средствами.
Одной из особенностей процессуального положения прокурора в кассационной инстанции является то, что здесь идёт речь о законности и обоснованности уже постановленного судом приговора. Другая особенность в том, что осуществление надзора в этой стадии может перейти к прокурорам вышестоящих прокуратур, т.е. к прокурорам, которые ранее не имели отношения к надзору за соблюдением законности при рассмотрении данного дела в суде первой инстанции. И это является одним из условий, обеспечивающих объективность и процессуальную независимость этих прокуроров. Участвуя в рассмотрении дела кассационной инстанции, прокурор осуществляет надзор за законностью рассмотрения дела и самой кассационной инстанцией.
Процессуальное положение прокурора в данной стадии процесса во многом отлично от процессуального положения обвиняемого, защитника, потерпевшего, других участников.
Закон предоставляет всем участникам уголовного процесса право в течении установленного срока в кассационном порядке оспаривать приговор, определение или постановление суда. Обвиняемый, защитник, потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик данное право воплощают в кассационной жалобе, наличие которой обязывает вышестоящий суд проверить законность, обоснованность и справедливость приговора, определения или постановления суда. При этом, никому из них не ставится в упрёк обжалование любого, по их мнению неправосудного приговора. Прокурор же поставлен здесь в иные рамки. Исходя из требований Уголовно-процессуального Кодекса, прокурор не только вправе, но и обязан опротестовать в кассационном порядке каждый приговор, постановленный с нарушениями уголовного или уголовно-процессуального закона.[2,ст.370] Не опротестование прокурором такого приговора рассматривается как нарушение им своего служебного долга.
Примерно такой же остаётся роль прокурора и в надзорной судебной инстанции. Прокурорский надзор в этой стадии осуществляется путем поддержания на заседаниях суда надзорной инстанции принесённого соответствующими прокурорами протеста или дачи заключения на протесты председателей судов.” Процессуальное положение прокурора как блюстителя законности подчёркивается ещё и тем, законодатель устанавливает в качестве непременного условия рассмотрения уголовных дел судами надзорной инстанции участие прокурора, который поддерживает принесённый и протест или даёт заключение по делу, рассматриваемому по протесту председателя суда.”[12,с.58] Участие же осуждённого или оправданного ставится в зависимость от усмотрения суда, рассматривающего дело в порядке надзора. Таким образом, участие прокурора при рассмотрении уголовных дел судами надзорных инстанций – одно из условий, обеспечивающих вынесение законных, обоснованных и справедливых определений и постановлений.
Особенностью процессуального положения прокурора в надзорной инстанции является и то, что в этой стадии процесса речь идёт уже о проверке законности и обоснованности вступившего в законную силу судебного акта. В связи с этим осуществление функции надзора переходит уже к вышестоящему прокурору.
Выступающий с заключением в надзорной инстанции прокурор, не является представителем государственного обвинения, а потому он даёт заключение независимо от позиций занимаемых по тому же делу государственным обвинителем и прокурором, участвующим в заседании кассационной инстанции.
Следует обратить внимание на некоторое несоответствие, содержащееся в статье 25 Уголовно-процессуального Кодекса, определяющей осуществление прокурорского надзора в уголовном процессе. В части первой данной статьи речь идёт лишь о надзоре в ходе предварительного расследования, за соответствием закону судебных решений по уголовным делам и их исполнением. Тогда как часть вторая говорит об обязанности прокурора на всех стадиях процесса своевременно принимать предусмотренные законом меры по устранению нарушений закона, от кого бы эти нарушения ни исходили. Следовательно, из этого можно сделать два вывода. Либо понятие прокурорского надзора за соответствием закону судебных решений по уголовным делам следует толковать расширенно, включая сюда и надзор в ходе самого судебного рассмотрения дела, чего уголовно-процессуальный закон не допускает. Либо, исходя из части первой данной статьи, стадия судебного разбирательства не является стадией уголовного процесса.
Представляется необходимым, чтобы законодатель внёс некоторую ясность в данное положение, а при необходимости и соответствующие изменения в уголовно-процессуальный закон.
В связи с вступлением с первого января 2001 года в силу нового Уголовно-процессуального Кодекса Республики Беларусь, роль государственного обвинителя в судебном разбирательстве коренным образом изменена. Эти изменения закреплены, в частности в ст. ст.292,293,302,325-327,346,348 раздела 9 “Производство в суде первой инстанции” нового уголовно-процессуального закона. Большие изменения повлекло также закрепление в ст.24 Уголовно-процессуального Кодекса принципа состязательности и равенства сторон в процессе, обоснование которого “сводится к тому, что открытая полемика обвинителя и защитника позволит установить истину по делу.”[21,с.80]