Безусловно, подобные представления о чернокожих в лучшем случае можно назвать вымыслом12, тем не менее они упорно продолжают существовать. Вплоть до недавнего времени и революционной перемены положения этой части населения вызываемый ею страх смягчался не только благодаря существованию системы социального подавления, но и с помощью народного юмора, например цикла анекдотов «Растус и Лиза», где негр был представлен в качестве ленивого домашнего животного, неспособного ни работать, ни думать. Подобные способы избавления от страха теперь недоступны, а объединение чернокожих для борьбы за свои права способствовало возникновению совершенно иного образа — сильного, загадочного, иногда мстительного (движение негров-мусульман). В этом новом образе кристалли-
12 По-видимому, приписывать противнику повышенный сексуальный аппетит и способности — феномен общего порядка, см. [Seidenberg 1952]. Примеры «белых» анекдотов, репрезентирующих негритянскую сексуальность, см. [Bennett 1964]. Литературные параллели, где сексуальное превосходство чернокожих связывается с образом слона, см. [Steinbeck 1939].
132
зовались прежде скрытая, хотя и давно существовавшая, сексуальная завороженность и страх кастрации. Негр теперь воспринимается как устрашающая фаллическая сила, с которой нельзя не считаться. Для борьбы с этой угрозой прибегают к регрессу и переносу устрашающих качеств объекта при помощи техники, свойственной детскому юмору, преображая негра в слона.
Ассоциацию негра со слоном подтверждает и тот факт, что содержание многих анекдотов очевидным образом связано с цветом. В целом ряде ранних текстов речь идет о цвете слона:
32. Почему слоны серые?
Так их можно отличить от синих птиц [bluebirds] (красных птиц [redbirds],
ежевики [blackberries]).
Но тогда слон начал красить одежду в разные цвета, чтобы замаскироваться и стать незаметным:
33. Почему слоны носят зеленые теннисные тапочки? Чтобы прятаться в высокой траве.
Значит ли это, что слон, как и чернокожие, согласно еще одному распространенному мнению, надеется слиться с окружающей средой и остаться незамеченным, если он поменяет окраску? В таком случае обращение к цвету в анекдотах о слонах может отражать общественное отношение к негру как к «цветному» (\"colored man\" or \"man
of color\")13.
Предположительная ассоциация негра со слоном была бы малоубедительна, если бы анекдоты о слонах представляли собой изолированный феномен. Однако они лишь часть широко распространившегося
13 Возможно, что, с точки зрения белого человека, за абсурдной попыткой слона скрыть свои истинные природу и цвет, надев человеческую обувь той или иной окраски, стоит то же, что, по мнению некоторых белых, стоит за стремлением негров перенять статусную символику белой культуры и манеру одеваться. Однако даже при всем желании не выделяться по цвету негр не может скрыть цвет кожи, вне зависимости от одежды или имущества. Слон всегда остается слоном, несмотря на цвет его кроссовок или педикюра, точно так же невозможно заблуждаться по поводу идентичности чернокожего. В этом смысле показателен следующий текст, проливающий свет на стереотипные представления белых о неграх: Why did the elephant sit on the marshmallow? Because he didn\'t want to fall in the cocoa. «Почему слон сел на зефир? Потому что он не хотел свалиться в какао». Можно рассматривать это как свидетельство «белой» уверенности, что слон (негр) предпочел бы осторожно сидеть на малюсеньком белом и «безопасном» зефире, чем свалиться вниз и оказаться погруженным в куда большую массу коричневого какао. Следует добавить, что, если наша гипотеза слон = негр верна, то словесная игра с «цветом» в анекдотах о слонах близка тому типу каламбуров, который нередко присутствует в снах. Кроме того, цикл загадок grape-banana-plum «виноградина-банан-слива», который появился вслед за анекдотами о слонах, был в равной мере кастрационным и еще более подчеркнуто использовал цветовые описания.
133
современного увлечения анекдотами-загадками, в том числе и описа тельными загадками, в которых перечисляются цвета, имеющие прямое отношение к чернокожим. Первые из этих «цветных» загадок высмеивали известных чернокожих:
34. What\'s black and catches flies?
Willie Mays (Negro centerfielder of the San Francisco Giants).
Что это: черное и ловит мух/мячи?
Вилли Мейс (черный центровой игрок «Джайнтс» Сан-Франциско).
Примерно тогда же, когда анекдоты о слонах начали приобретал популярность, загадки о неграх стали безличными и нацеленными в общем на «ниггера»:
35. Как в штате Миссисипи называют негра с докторской степенью? Ниггер.
Более того, когда слоны начали летать, негр тоже взмыл в воздух по ходу дела завладев способностями Супермена, белого героя комиксов:
36. Что это: черное в красном плаще? Суперниггер.
Страх перед чернокожим стал менее глубоко упрятан, высказывает ся мысль, что негр способен на вполне реальное нападение:
37. Что это: опасное, живет на дереве и черное? Ворона с автоматомVIII.
38. Как в штате Миссисипи называют негра ростом шесть футов и четыре дюйма вооруженного автоматом?
Сэр.
На данный момент уже вполне очевидно, что свойственные анекдотам о слонах озабоченность цветом и сексуальная тематика не являются взаимоисключающими. Наоборот, обе составные объяснимы в. терминах уравнения негр = слон. Эта связь между цветом и сексуальностью также обнаруживается в других загадках, имеющих отношение к чернокожим:
39. Что это: черное в белой упаковке? Сэмми Дэвис-младший14.
40. Что это: черное и белое и катается по траве? Интегрированный секс.
14 Этот пример, как и другие цитируемые здесь расистские «цветные» загадки, приведен в статье Эбрахамса [Abrahams 1963].
134
Белый человек не только пребывает в страхе перед воображаемым половым превосходством чернокожих, он боится, что у него уведут его женщин 5.
V
Докопаться до смысла чепухи совсем непросто. Однако анекдоты о слонах — культурный феномен, имеющий конкретные пространственно-временные характеристики. Широкое распространение и популярность этих текстов можно объяснить тем, что это — отдушина, позволяющая проигрывать и контролировать проблемы, связанные с Эдиповым комплексом. Но сам по себе психологический анализ не позволяет ответить на вопрос, почему цикл возникает именно в этот, а не в какой-либо другой период. Необходимо учитывать его социально-исторический контекст. Рост негритянского освободительного движения, встревоживший даже сочувственно настроенных, послужил катализатором этой весьма регрессивной реакции. Необходимо понимать, что нет никакого противоречия в двойном постулировании слона как взрослого сексуального соперника по отношению к ребенку и как чернокожего сексуального соперника белого человека. В обоих случаях соперник олицетворяет силу, отчасти сексуальную, которая представляет собой угрозу и потому должна быть отвоевана. А это проще изобразить, чем сделать на самом деле. Если, убив слона, избавляешься либо от отца, либо от негра или сразу от обоих, причем делаешь это безобидным образом, под прикрытием чепухи и тем самым не испытываешь чувства вины, — функция и значение анекдотов о слонах не вызывают сомнения\"\"\'16. Анекдоты эти, как и все другие формы остроумия, — дело весьма серьезное.
Комментарии
I Пер. по: Abrahams R., Dundes A. On Elephantasy and Elephanticide // Dundes A. Analytic Essays in Folklore. The Hague, 1975. P. 192-205.
II Видимо, непоследовательности.
III Здесь и далее мы будем стараться давать русские аналоги английских текстов, конечно, в том случае, если они вообще есть. Сразу стоит оговорить, что Дандес писал статью о культурных символах, характерных именно для американской современной культуры, и весь пуант статьи заключается именно в этом — показать, как через анализ конкретных текстов можно увидеть основные парадигмы данной культуры.
15 Как недавно указал Мак Э. Бэррик [Barrick 1964b], на смену загадкам типа «ниггер» пришел цикл повествовательных анекдотов, в которых используются, зачастую иронически, южные стереотипные представления о неграх, хотя общий взгляд на чернокожих остается амбивалентным.
135
Действительно, хотя такой образ слона свойствен именно американской традиции, в современном русском фольклоре тоже есть два персонажа (крокодил и слон) и их функции частично схожи с функциями дандесовского слона. Достаточно вспомнить всем известный краткий вариант докучливой присказки: А ты купи слона... (Почему предлагается купить именно слона? При этом стоит учитывать что коннотации агрессии перешли в основном на образ крокодила.)
Использование хобота слона как эвфемизма также характерно и для нашей культуры — это, видимо, абсолютно наднациональная сексуальная коннотация (прав был Фрейд):
На букву X. называется, П. увидит — подымается? (Хобот пищу берет).
При сопоставлении русских и американских текстов о слонах бросается в глаза тот факт, что и здесь и там вполне нарочито используется маска ребенка: такой текст подается рассказчиком как детский анекдот (Слышали детскую шутку?) хотя любому исследователю детского фольклора хорошо известно, что дети сами такие анекдоты не рассказывают — это изобретение взрослых, вполне сознательно одетое в маску «детской шутки».