С тех пор дела у Матисса шли кое-как и он стал очень раздражителен и замкнут. Потом настало время осеннего салона и его пригласили принять участие и он отослал La Femtne аи Chapeau и ее приняли. Картину осмеяли и соскребали с нее краску а потом ее продали.
Матиссу было в это время примерно лет тридцать пять, и он был в глубокой депрессии. Он пошел в салон в день от-
3. ГЕРТРУДА СТАЙН В ПАРИЖЕ
крытия и слышал что там говорили о его картине и видел что там с ней пытались сделать и больше он туда не ходил. Жена ходила одна. А он сидел дома и упивался своим горем. Это если верить мадам Матисс.
Потом пришла записка от секретаря салона с известием что к картине прицениваются и что предложили четыреста франков. Матисс как раз писал мадам Матисс в костюме цыганки и с гитарой. За этой гитарой тоже числилась своя история. Мадам Матисс очень любила ее рассказывать. Дел у нее было по горло а в перерывах она позировала а она человек здоровый и ей хотелось спать. В один прекрасный день она позировала, он писал, она начала клевать носом и всякий раз как она клевала носом гитара начинала дребезжать. Перестань, сказал Матисс, проснись. Она проснулась, он писал, она клюнула носом и гитара задребезжала. Перестань, сказал Матисс, проснись. Она проснулась а потом через некоторое время опять стала клевать носом и гитара задребезжала пуще прежнего. Матисс в ярости выхватил у нее гитару и разбил ее. А дела у нас, горестно продолжала мадам Матисс, были тогда совсем никакие и нам пришлось отдавать гитару в починку чтобы он смог закончить картину. Вот эту самую склеенную гитару она и держала в руках и позировала когда пришла записка от секретаря салона. Матисс ликовал, ясное дело надо соглашаться, сказал Матисс. Ну уж нет, сказала мадам Матисс, если этих людей (ces gens) картина заинтересовала настолько что они стали к ней прицениваться значит она их в достаточной мере заинтересовала чтобы они смогли заплатить твою начальную цену, и она добавила еще, а на разницу как раз бы купили зимние вещи для Марго. Матисс заколебался но в конце концов она его уломала и они отправили записку что он хочет свою цену. Ответа не последовало и Матисс просто места себе не находил и все время ее попрекал а потом день или два спустя когда мадам Матисс опять позировала с гитарой а Матисс писал, Марго принес-
55АВТОБИОГРАФИЯ ЭЛИС Б.ТОКЛАС
ла им маленькую голубую телефамму. Матисс распечатал ее и скривил фимасу. Мадам Матисс очень испугалась, она думала что случилось самое худшее. Гитара упала на пол. Они ее купили, сказал он. А почему тогда ты корчишь такие страшные фимасы и ты меня напугал и гитара наверное тоже разбилась, сказала она. Это я тебе подмигивал, сказал он, чтобы ты поняла, потому что у меня от волнения перехватило дух и я не мог произнести ни звука.
Вот так и вышло, с торжественным видом заканчивала свой рассказ мадам Матисс, что это все я, и я была права что настояла на исходной цене, и конечно мадмуазель Гертруда, которая настояла на том чтобы ее купить, и мы с ней здорово все это устроили.
Дружба с Матиссами крепла не по дням а по часам. Матисс в ту пору как раз работал над своей первой большой декоративной композицией, La Bonheur de Vivre1. Он делал к ней маленькие и побольше и совсем большие этюды. Именно в этой картине Матисс впервые отчетливо воплотил свое намерение исказить пропорции человеческого тела чтобы гармонизировать простые смешанные с одним только белым цвета и усилить звучание и смысл каждого цвета. Он использовал искажение пропорций так же как в музыке используют диссонанс или уксус или лимон в кулинарии или яичную скорлупу для осветления кофе. Сравнения у меня всегда попахивают кухней но это потому что я люблю поесть и готовить и вообще кое-что в этом понимаю. По крайней мере идея у него была именно такая. Сезанн пришел к свойственной ему незавершенности и к искажению натуры по необходимости, Матисс это сделал намеренно.
Понемногу на рю де Флёрюс начали приходить люди чтобы посмотреть Матиссов и Сезаннов, Матисс постоянно кого-нибудь приводил, и вообще все кого-нибудь непремен-
¦ \' Радость жизни (<$&.).¦¦ : :•¦.*-.-.., Ун- ¦ = . ¦•¦¦¦:
56
3. ГЕРТРУДА СТАЙН В ПАРИЖЕ
но с собой приводили, и они шли сплошным потоком и это стало действовать на нервы, вот так и начались субботние вечера. Примерно в то же самое время Гертруда Стайн пристрастилась писать по ночам. Раньше одиннадцати часов она никак не могла быть уверена что кто-нибудь вот-вот не постучит в дверь студии. В то время она как раз обдумывала свою большую книгу, Становление американцев, она сражалась с предложениями, с длинными предложениями которые нужно было ни разу не оступившись довести до финальной точки. Именно предложения не только и не столько слова сколько предложения и еще раз предложения всю жизнь были неизменной страстью Гертруды Стайн. Вот она и взяла себе за правило и даже война не смогла ей в этом помешать, война которая разрушила столько всяких привычек, она взяла себе за правило садиться за работу в одиннадцать часов вечера и работать пока не рассветет. Она говорит что всегда старалась остановиться чуть только забрезжит чтобы птицы еще не успели разойтись потому что иначе все равно как следует не уснешь. В те дни за высокими стенами стояло множество деревьев и везде жили птицы, теперь их стало меньше. Но зачастую рассвет и птицы захватывали ее врасплох и тогда она выходила во двор и стояла там пытаясь привыкнуть к гвалту а потом уже отправлялась спать. В то время она имела обыкновение спать до полудня и когда во дворе выбивали ковры, а в те времена все именно так и делали, даже ее собственные домашние, это ее бесило сильнее всего.
Вот так и начались субботние вечера.
Гертруда Стайн и ее брат часто ходили в гости к Матиссам а Матиссы бывали у них что ни день. Иногда мадам Матисс кормила их обедом, чаще всего по той простой причине что какой-нибудь родственник прислал им в подарок зай-Ца. Тушеный заяц по-перпиньянски в исполнении мадам Матисс это было нечто из ряда вон. И вино у них тоже было
57АВТОБИОГРАФИЯ ЭЛИС Б.ТОКЛАС
превосходное, немного тяжеловатое, но лучше не бывает. Еще было что-то вроде мадеры называлось Ронсьо тоже очень хорошее. Майоль, скульптор, был родом из тех же самых место что и мадам Матисс и однажды много лет спустя я встретила его у Джо Дэвидсона, и он рассказал мне об этих винах. В тот раз он рассказал мне как будучи студентом он умудрялся жить и очень неплохо жить в Париже на пятьдесят франков в месяц. По правде говоря, сказал он, родители каждую неделю присылали мне домашнего хлеба а когда я сам выбирался домой то привозил с собой обратно в Париж вина как раз чтобы хватило на год и грязное белье тоже каждый месяц отсылал домой.
Дерен был на одном из тогдашних в самом начале обедов. Они с Гертрудой Стайн резко разошлись во мнениях. Спорили они о философии, и он свои идеи черпал в основном из французского перевода второй части Фауста, который он прочел пока служил в армии. Дружить они никогда не дружили. Гертруда Стайн никогда не интересовалась его творчеством. У него было чувство пространства но с ее точки зрения в его картинах не было ни жизни ни глубины ни основательности. После того случая они редко виделись. Дерен в то время постоянно бывал у Матиссов и мадам Матисс из всех друзей дома привечала его больше всех.
Примерно в это же самое время брат Гертруды Стайн однажды по чистой случайности наткнулся на картинную галерею Саго, бывшего клоуна, чуть выше по рю Лаффит. Там он, брат Гертруды Стайн, обнаружил полотна двух молодых испанцев, об одном все уже давно с тех пор успели забыть даже как его звали, а второй был Пикассо. Оба его заинтересовали и он купил акварель того про которого теперь забы- 1 ли, сценку в кафе. Тот же Саго направил его в маленький мебельный магазин где Пикассо тоже выставил несколько своих картин. Брат Гертруды Стайн заинтересовался и хотел одну из них купить однако цену ему назвали очень высокую
58
3. ГЕРТРУДА СТАЙН В ПАРИЖЕ
почти такую же как за Сезанна. Он вернулся к Саго и обо всем тому рассказал. Саго рассмеялся. Он сказал, вы не беспокойтесь, зайдите ко мне через несколько дней и я вам достану его картину причем большую. Через несколько дней у него и в самом деле оказалась большая картину и очень задешево. Когда Гертруда Стайн и Пикассо говорят о тех временах они иногда спорят как оно было на самом деле но в данном случае как мне кажется разногласий насчет цены между ними нет за нее просили сто пятьдесят франков. Эту картину сейчас знают все обнаженная девочка с корзиной красных цветов1.
Гертруде Стайн картина не понравилась, в том как были написаны ступни и ноги ей виделось что-то жуткое, что пугало и отталкивало ее. Они с братом чуть не поссорились из-за этой картины. Ему картина нравилась а она даже видеть ее в доме не хотела. Саго поймавший обрывок этого спора сказал, да в чем проблема если вам не нравятся ступни и ноги давайте ее гильотинируем и все дела и оставим одну голову. Нет не пойдет, согласились все, но так ничего и не решили.
Гертруда Стайн и ее брат никак не хотели друг с другом соглашаться и были друг на друга очень злы. В конце концов они решили что раз уж он, брат, без этой картины жить не может ладно они ее купят, вот так на рю де Флёрюс и появился первый Пикассо.
Где-то примерно в это же самое время на рю де Флёрюс снял студию Реймонд Дункан, брат Айседоры2. Реймонд только что вернулся из своей первой поездки в Грецию и привез оттуда девушку-гречанку и греческую одежду. Рей-