В тотемических пиршествах и детских фобиях имеет место бессознательное отождествление предка, отца с жертвенным животным. Разгадку сходства этих двух фактов Фрейд нашел, как ему казалось, в идеях Дарвина о первобытной орде и гипотезах Смита и Аткинсона о ритуальном убийстве отца.
Ситуация рисовалась Фрейду следующим образом. В первобытной орде сильный самец-патриарх был вожаком и единолично владел всеми женщинами. Он изгонял повзрослевших младших братьев и сыновей, которые вынуждены были жить в целибате. Когда старший из них подрастал, он убивал отца, изгонял соперников и становился вожаком. Но вот однажды сыновья совершили убийство коллективно и не стали расставаться друг с другом. Вероятно, под влиянием матери, которая хотела оставить их всех при себе, они прониклись нежными чувствами друг к другу. В них пробудилось сознание вины и раскаяние, которые их объединили. Голос умершего отца стал голосом их совести. Этот голос говорил, что отвратительно убивать отца и, нарушая его волю, вступать в брак с женщинами своего племени. Так возник эдипов комплекс, состоящий из запретов на отцеубийство и кровосмесительство, ставший краеугольным камнем культуры.
Сам факт отцеубийства представлялся Фрейду реальным событием, которое подобно распятию и воскресению Христа, изменило ход истории. Память о нем передается из поколения в поколение и служит "точкой роста" индивидуального эдипова комплекса. Впоследствии запрет на отцеубийство начинает пониматься все более широко. Убийство любого родственника и единоплеменника считается преступлением.
Культура возникает, таким образом, в результате отказа от свободного следования инстинкту. На основе запретов и вытеснений, которые приводят к разграничению сознания и бессознательного. С ходом истории число запретов растет. Целостная когда-то психика, действовавшая под влиянием сиюминутных агрессивных и эротических импульсов, вынуждена все чаще отказываться от их удовлетворения.
Тотемический праздник является коллективным воспоминанием о факте отцеубийства. Праздник - это обязательный эксцесс, т. е. выход за повседневные нормы поведения. Во время праздника выражаются амбивалентные чувства, связанные с отцеубийством: радость по поводу освобождения от власти отца и печалью о нем. Поскольку тотемическое животное имеет тенденцию сливаться с образом языческого бога, пиршество превращается в "богопоедание", т. е. в причащение, характерное также для высших религий. Приобщение к богу-предку путем вкушения его плоти дает силу, является условием поддержания сплоченности.
Подытоживая взгляды Фрейда на культуру, можно сказать следующее.
Во-первых, в своей основе культура есть совокупность бессознательных запретов, ограничений, накладываемых на инстинкты. Все социальные институты - власть, семья, собственность, право, неприкосновенность жизни укоренены в древних табу на самоубийство и кровосмешение. Вокруг этих первичных запретов развивается система нравственных, юридических и бытовых норм.
Во-вторых, культура как конкретная общность людей, как социум, формируется благодаря сложной сети взаимных идентификаций, проекций, переносов, материалом которых являются первичные родительские образы и отношения в семье. Семья есть не только ячейка общества, но и источник всех социальных связей. В-третьих, общество, как живой субъект исторической жизни конституируется благодаря культуре, в которой главную роль играют религия, мораль, искусство и познание.
Но все эти виды социальных "сдержек" и установлений далеко не совершенны и не гарантируют всеобщего счастья. Утверждение, что таковое возможно - иллюзия. Человек свободен выбирать между добром и злом. Он многое может сделать для того, чтобы усовершенствовать культуру, достичь согласия, комфорта, удовлетворенности. Фрейд исследует здесь несколько путей.
Первый состоит в отказе от нереалистических желаний, в их подавлении. Этому учат восточная мудрость и такие философы, как Шопенгауэр. Но люди не могут и не хотят подавлять своих желаний. Даже если бы они могли это сделать, то по законам психической динамики это обязательно бы привело к росту неврозов, преступлений, самоубийств.
Второй, более приемлемый путь состоит в смещении энергии либидо с первичных влечений на социальные и духовные ценности. Даже удовлетворение от хорошо сделанной работы многое дает и позволяет компенсировать лишения. Еще более эффективно в этом отношении искусство, которое Фрейд сравнивает со сном наяву.
Но все-таки искусство дает лишь мимолетное отвлечение от тягот жизни. Необходимость его не очевидна. Художественная компенсация существует не для всех, а только для эстетически развитых людей.
Третий путь - преобразование мира. К этому зовут религия и социалистические течения. Но, согласно Фрейду, этот путь химеричен. Главные источники человеческих страданий не могут быть устранены. Желая переделать мир, человек ведет себя как параноик, отбрасывающий чувство реальности.
Четвертый путь - любовь. Она тоже предполагает смещение либидо с инстинкта на возвышенные чувства. Но любовь - естественна. В ней культура и жизнь связаны воедино. Любовь - единственная возможность реализовать идеал, хотя и труднодостижимая. Ведь мы никогда не бываем столь беззащитны, чем когда любим.
Итак, цели, к которым человек стремится - свобода, счастье - не могут быть реализованы в полной мере. Все, что может посоветовать психоанализ - это умеренность, экономия жизненной энергии, которую следует равномерно распределять между различными целями и занятиями в соответствии с их значимостью.
ј12. Психоанализ как метод объяснения и понимания социо-культурных процессов.
Каждый крупный социальный мыслитель мыслит в своей особой тональности, глубоко разрабатывая лишь одну какую-то точку зрения, присоединяя к ней, по возможности, и другие. Точка зрения Фрейда представляет общество как невидимую, бессознательную реальность, дающую о себе знать через "симптомы" - индивидуальные и коллективные. В этой живой реальности ежедневно и ежечасно сталкиваются и сочетаются психические силы инстинктов, влечений, структурных элементов личности, различных проективных образований. Общий объяснительный принцип психоанализа состоит в том, чтобы показать, каким образом комбинации и столкновения психических сил рождают социо-культурные явления. Психика как бы проецируется на "социальный экран". Влечения, чувства, образы - персонифицируются в различных социальных учреждениях и личностях выдающихся людей. Здесь кроется одна из загадок психоанализа: механицизм, физикализм, которые господствуют у Фрейда, когда он исследует психические механизмы, сменяются символизмом и мифологией, когда он через эти механизмы старается объяснить явления и процессы в культуре.
Фрейд считал себя психиатром и подчеркивал свою некомпетентность в вопросах, выходящих за рамки психологии и психиатрии. Однако в психоанализе изначально соединились терапевтические, этические, педагогические и философские интенции. И нет ничего удивительного в том, что из психотерапевтического метода выросла всеохватывающая глубинная психология, а из нее - философия человека и культуры. Не все люди обладают чувствительностью к социальным и мировоззренческим вопросам. Не все ученые, работающие в области техники, естествознания и медицины понимают, что и эти вопросы могут разрабатываться научно и профессионально. Фрейд, принимая близко к сердцу заботы, тревоги своей эпохи, пытался осмыслить их на языке психоанализа и, таким образом, выходил на самый высокий уровень социальных обобщений, высказываясь о природе социальной реальности, социальных связей, структуре и эволюции общества, функциях культуры, роли иррациональных механизмов в поддержании социального порядка, соотношении личных и общественных интересов и многом другом.
Вряд ли можно возражать против психоаналитического осмысления этих проблем. Труднее согласиться с фантастико-мифологической, иногда даже гротескной формой рассуждений Фрейда, который склонен объяснять возникновение культуры отказом мочиться на огонь, а развитие капитализма и денежной системы - репрессией анально-эротических влечений, то есть трансформацией "любви к фекалиям" в "любовь к деньгам". Свой особенно важный принцип - эдипов комплекс - Фрейд и сам иногда называл "научным мифом". В письме к Эйнштейну он предлагает великому физику согласиться с тем, что естественная наука в своих мировоззренческих основаниях тоже приходит к какой-то мифологии. Бессознательное представлялось Фрейду первоисточником психических и социальных сил, инициатором внутрипсихических и социальных конфликтов. Однако бессознательное недоступно прямому наблюдению. К нему нельзя прикоснуться ни с помощью разума, ни путем научного эксперимента. Только тщательное "всматривание", "вслушивание", "вдумывание" в беспокоящие симптомы, влекущие к себе идеи, поразительные образы, дает результат, которым оказывается не частичный диагноз, но понимание всей обширной области бессознательного. Это понимание не может не быть гипотетическим, символическим и мифологическим.