По утверждению истца, спорное имущество передавалось на основании пункта 1.9 договора и приложения N 3 к нему.
Между тем ответственность, предусмотренная пунктом 3.3 договора, должна применяться по отношению к имуществу, переданному во исполнение пункта 1.1 договора и приложений N 1 и 2. Поэтому истец необоснованно применил пункт 3.3 договора при оценке стоимости имущества. Однако данному обстоятельству арбитражным судом не дано правовой оценки.
В материалах дела отсутствуют приложения N 1, 2 и 3 к договору о совместной деятельности, в связи с чем не представляется возможным определить, было ли спорное имущество передано в соответствии с приложением N 3.
Кроме того, в материалах дела имеются два подлинных экземпляра договора о совместной деятельности от 10.04.94 N 4, но в одном из них условия пункта 3.3 договора содержатся, а в другом - отсутствуют. Данному факту судом также не дано правовой оценки.
Арбитражным судом не дано правовой оценки и пункту 1.9 договора в части предоставления имущества для совместной деятельности на возмездной основе с точки зрения соответствия этого условия действующему законодательству, которым не предусмотрено, что имущество для совместной деятельности объединяется на возмездной основе.
Принимая решение об удовлетворении иска, суд руководствовался статьей 1050 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой при прекращении договора простого товарищества вещи, переданные в общее владение и (или) пользование товарищей, возвращаются предоставившим их товарищам.
Однако арбитражный суд взыскал стоимость переданного имущества, не исследовав вопроса о наличии или отсутствии у ответчика переданного ему имущества в натуре.
Поскольку решение принято по неполно исследованным материалам дела, оно подлежит отмене, а дело - направлению на новое рассмотрение.
Учитывая изложенное и руководствуясь статьями 187 - 189 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации постановил:
решение Арбитражного суда Челябинской области от 28.08.97 по делу N А76-2889/97-9-92 отменить.
Дело направить на новое рассмотрение в первую инстанцию того же суда[21].
Возмещение убытков является универсальной мерой гражданско-правовой ответственности. Эта санкция может быть применена во всех случаях нарушения гражданско-правовых обязательств, когда вследствие такого нарушения потерпевший несет убытки. Эта мера применяется независимо от того, предусмотрена ли она конкретным законодательством, регулирующим данное обязательство, или договором, поскольку возмещение убытков является общим правилом для всех обязательств.
Возмещение убытков является по общему правилу максимальной мерой гражданско-правовой ответственности, поскольку все другие меры - уплата неустойки (ст.330), потеря суммы задатка (ст.381), выплата процентов за неисполнение денежного обязательства (ст.395) носят зачетный характер и учитываются при исчислении убытков, подлежащих возмещению. Убытки, как правило, возмещаются лишь в части, не покрытой взысканной неустойкой, суммой задатка или уплаченных за нарушение денежного обязательства процентов.
По общему правилу убытки возмещаются в полном их размере. Взыскивается как реальный ущерб потерпевшей стороны, так и упущенная выгода (ст.15). Вместе с тем подлежат возмещению лишь прямые убытки, которые несет сторона в гражданском обороте. Косвенные убытки, напрямую не связанные с последствиями нарушения данного гражданского обязательства, взысканию не подлежат. Так, лицо, привлеченное к административной ответственности за неуплату налогов, т.е. за невыполнение своих обязанностей в сфере налоговых отношений, не может требовать возмещения выплаченных санкций за счет своего контрагента, нарушившего гражданское обязательство, например, своевременно не оплатившего полученную им продукцию.
Возмещение убытков - это мера гражданско-правовой ответственности. Поэтому ее применение возможно лишь при наличии условий ответственности, предусмотренных законом. Лицо, требующее возмещения убытков, должно доказать факт нарушения обязательства контрагентом, наличие и размер понесенных истцом убытков, причинную связь между правонарушением и убытками. В свою очередь, ответчик вправе доказывать отсутствие своей вины в причинении убытков, если в соответствии со ст.401 ГК вина в данном случае является условием ответственности.
Постановлением Пленумов ВС РФ и ВАС РФ N 6/8 обращено внимание на то, что в состав реального ущерба входят не только фактически понесенные соответствующим лицом расходы, но и те, которые это лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права (ст.15 ГК). Необходимость таких расходов и их предполагаемый размер должны быть подтверждены обоснованным расчетом, доказательствами, в качестве которых могут быть представлены смета затрат на устранение недостатков товаров (работ, услуг), договор, определяющий размер ответственности за нарушение обязательства, и т.п.
Если нарушенное право может быть восстановлено в натуре путем приобретения определенных вещей или выполнения работ, оказания услуг, то стоимость вещей, работ, услуг должна определяться по правилам п.3 ст.393 и в тех случаях, когда на момент предъявления иска или вынесения решения фактические затраты кредитором еще не произведены.
Что касается неполученного дохода (упущенной выгоды), то его размер должен определяться с учетом разумных затрат, которые кредитор должен был понести, если бы обязательство было исполнено. В частности, размер такого дохода определяется исходя из цены реализации готовых товаров, предусмотренной договорами с покупателями этих товаров, за вычетом стоимости сырья, комплектующих изделий, транспортно-заготовительских расходов и других затрат, связанных с производством готовых товаров. Учитываются предпринятые кредитором для получения упущенной выгоды меры и сделанные с этой целью приготовления.
С учетом возможного изменения цены, а следовательно, и денежного выражения понесенных убытков ст.393 впервые позволяет при определении убытков применять цены, существующие или на день добровольного удовлетворения требования кредитора, или на день предъявления иска, или на день вынесения судебного решения.
Принцип полного возмещения причиненных убытков не исключает возможности их ограничения, что может быть предусмотрено (в соответствии со ст.15 ГК) законом или договором.
Рассмотрим пример из судебной практики:
Государственное предприятие "Российское внешнеэкономическое объединение "Зарубежнефть" (далее - предприятие) обратилось в Арбитражный суд Сахалинской области с иском к открытому акционерному обществу "Роснефть - Сахалинморнефтегаз" (далее - общество) о взыскании 11 821 709,03 доллара США займа, предоставленного ответчику в рамках договора о совместной деятельности от 06.05.94 N 144/44, и 2 317 054,97 доллара США процентов за пользование заемными средствами (с учетом уточнения цены иска).
Исковые требования о возврате суммы займа и уплате процентов обусловлены тем, что в соответствии с договором о совместной деятельности от 06.05.94 N 144/44 предприятие профинансировало переоборудование самоподъемной плавучей буровой установки "Курильская", принадлежащей обществу.
Общество обязалось возвратить предприятию денежные средства в течение четырех лет, начиная со второго года после их получения, с выплатой 3,5 процента годовых.
Затраты предприятия на переоборудование буровой установки, произведенные на основании контрактов, заключенных с фирмами Германии и Финляндии, составили 12 398 179,03 доллара США, что подтверждено сторонами в протоколе по выверке взаиморасчетов от 18.10.95.
В обусловленный договором срок общество погасило задолженность только в сумме 576 470 долларов США, а в дальнейшем, несмотря на отсрочку, предоставленную предприятием по просьбе должника, отказалось от возврата остальной суммы займа, что послужило поводом для обращения предприятия в суд с настоящим иском.
Решением суда первой инстанции от 02.08.02 исковые требования удовлетворены.
Судом сделан вывод о том, что договор от 06.05.94 N 144/44 является смешанным и содержит элементы как договора о совместной деятельности, так и договора займа. Расходы, понесенные истцом на переоборудование находящейся в собственности ответчика буровой установки, являются не вкладом в совместную деятельность, а возвратными денежными средствами.
Доводы ответчика о недействительности договора о совместной деятельности судом отклонены, поскольку вступившими в законную силу судебными актами по другим делам, в которых участвовали те же стороны, указанный договор признан действительным и заключенным.
Довод ответчика о пропуске срока исковой давности также отклонен. Предприятие по просьбе общества предоставило последнему отсрочку по уплате долга до конца 1998 года, в связи с чем суд посчитал срок исковой давности на момент подачи искового заявления не пропущенным.
Постановлением суда апелляционной инстанции от 07.10.02 решение оставлено без изменения.
Федеральный арбитражный суд Дальневосточного округа постановлением от 02.12.02 постановление суда апелляционной инстанции отменил, дело передал на новое рассмотрение в ту же инстанцию Арбитражного суда Сахалинской области для проверки оснований возникновения обязательства по возврату заемных средств, а именно: возникло ли данное обязательство в результате осуществления совместной деятельности, является ли обязательство по возврату денежных средств общим для участников договора о совместной деятельности.