Основной мотив ее поэзии- любовь, страстное стремление женской души уйти от житейских будней в самозабвенный мир наслажденья и счастья. Лирические произведения Лохвицкой можно сравнить с музыкой здоровой и сильной молодой души, где есть счастье и полнота жизни. В ее стихах страстная женская душа, охваченная восторгом любви, воплотилась в изысканных формах.
Но чтобы понять всю глубину переживаний, неповторимость творческих открытий поэтессы, нужно соприкоснуться с тайнами ее художественного мышления, постигнуть своеобразие индивидуального поэтического стиля. Все это находит языковое выражение в словесных образах, передающих чувства лирической героини.
Обратимся к традиционному словарю, непосредственно связанному с поэтическими жанрами. В первую очередь относится так называемый элегический словарь, объединяющий группы слов "экспрессивными нюансами, которые накладывают своеобразную субъективно-эмоциональную печать на любой предмет мысли, названный каким-нибудь из этих слов". Слова подобного рода делятся на несколько категорий (см 7а, с 371 ).
1. Слова, обозначающие субъективное состояние и пере
живание:
безрассудство, блаженство(блаженный), вдохновенный, вожделение, грезы, печальный, пламенный, покорный, пытливый, страстный.
Характерной чертой этого стиля является употребление следующих словосочетаний: "конкретное существительное + родительный падеж абстрактного":
огонь желаний, слезы расставанья, цветы любви, врата вечности. Сюда же можно отнести и прием "олицетворенья" абстрактных слов:
Рассудок! Замолчи!; Святая воля Провиденья; Пусть властвует порок.
2. Слова, относящихся к эпикурейскому быту и области эротики.
3. Слова, обозначающие предметы внешнего мира, преимущественно детали пейзажа.
4. Слова, обозначающие жилище поэта и свзанные с ним предметы:
башня, дворец, дом, замок, пещера, селение, храм, шатер. Эпитеты к этим словам символизируют вдохновение и отстраненность поэта от людей:
высокий, лазурный, надзвездный, недоступный, хрустальный, чудный.
Поэзия Лохвицкой - это не только дань традициям прошлого. Яркое оригинальное мастерство, своеобразный язык метафор и символов, свободное использование живописных эпитетов, импрессионистское видение мира- все это рождено духовными исканиями в эпоху зарождения новой поэзии начала XXстолетия
В поэтическом языке Лохвицкой особый интерес представляют яркие, оригинальные эпитеты, выделяющиеся своей метафоричностью. Творческое применение подобных эпитетов проявляется в нарушении устоявшихся, ставших привычными связей слов и замена их неожиданными сочетаниями; отсюда новизна звучания. Ср. охладеют свинцовые воды; Затрепетала искрой алой Оледенелая листва; светлы непорочные лилии; на девственной вершине; пестрая ложь; и сияет луна огневая; властительный стон; каменный дождь и другие. (см 266 , с.75)
В этой группе есть излюбленные эпитеты, которые неоднократно используются Лохвицкой в самых разнообразных контекстах.
Например, семантическое своеобразие характерно для эпитета царственный: царственный рассвет, царственный супруг, в царственном уборе, с осанкой царственной.
Ср. также однокоренные образования: царственно… плащ закинуть, царственно спадал, царствуют розы, царство утех, смерть царит над нами, ждут царицу подземного мира.
Большую роль в создании эмоционального наполнения стихотворения играют оксюморонные эпитеты:
Взгляд Ваших грустных и пламенных глаз; Зачем твой взгляд –
и бархатный и жгучий - мою волнует кровь?.
Для поэзии Лохвицкой характерно изменение (нарушение) закрепленной в языке лексико-семантической сочетаемости определения с определяемым словом. В основе эффекта неожиданности большинства таких сочетаний лежит тот факт, что эпитет в тексте стихотворения сочетается не с тем словом, с которым он соотносится семантически.
Ср. Светит в рубинах ликующий яд.
Иль сладкий яд минутного обмана
мой бедный ум не отуманит вновь.
(12а, с129)
или
И исчез, как в тумане, смеющейся бог,
бог веселья, любви и вина ...
(I, 55)
Огромную роль в художественной выразительности стиха
играют эпитеты со значением "бесконечность, беспредельность" и подобные:
В ту безбрежную даль унесемся, как измучилось сердце в бесплодной борьбе; красота беспредельной природы; под гнетом грусти бесконечной, гений бессмертного искусства; над пучинами бездонными слабею я в борьбе с безрадостной судьбой и т.п.
Характерно использование эпитетов с отрицанием: необъятный простор, неотступный взор, нескошенный ковер, нескончаемый ряд, невозвратные дни, неопытный рассудок, неуловимое мгновенье и т.п. Подобного рода эпитеты влияют на семантику соответствующих существительных, придавая им иносказательный характер:
И, внимая напевам невнятным,
Я желаньем томлюсь непонятным:
Я б хотела быть рифмой твоей,
Быть, как рифма, - твоей иль ничьей.
(11,58)
Что-то влекло и манило
В мир невозвратных утех.
( 11,17)
В поэтической речи Лохвицкой повторяющееся ключевое
слово может сопровождаться меняющимися эпитетами, отражая универсальность и ограниченность образных характеристик мироздания, Причем поэтесса наряду с общеязыковыми и народно поэтическими использует редкие эпитеты, в основе которых лежат неожиданные смысловые ассоциации. Проследим "каскад" эпитетов, характеризующих слово сон: беззвучный, бессмертный, блаженный, бледный, веселый, вечный, волшебный, глубокий, горячий, грядущий, детский, долгий, единый, желанный, злой, знакомый, крепкий, мягкий, летучий, лучший, мимолетный, минутный, мирный, могильный, мрачный, небесный, непробудный, несказанный, отлетающий, пленительный, покойный, полночный, последний, предсмертный, предутренний, прозрачный, пустой, райский, светлый, сказочный, сладкий, сладостный, смертный, смутный, спокойный, таинственный, тихий, ужасный, чистый, чудесный, чудный, чуткий.
Эти эпитеты выступают либо как элементы фольклорной стилизации, либо как укрощающие определения. А теперь приведем индивидуально-авторские эпитеты к слову сон: божественный (устар. поэт), вдохновенный, весенний, властный, жаркий, женственный, завороженный, обольстительный, очарованный, призрачный, радужный, (устар.поэт), розовый (устар.поэт.), серебрянный, упоительный, чарующий, (см 26б, с76).
Уже на этих примерах можно убедится, каким богатым и изысканным словарем владеет поэтесса, выражая чувства и мечты лирической героини.
Ср: в том шатре, как в жарком сне,
хорошо и сладко мне.
(IV,96)
Я верю в мои вдохновенные сны.
(IV,9) Реют сны завороженные,
Веют огненным мечом.
И над жизнею нанес
серебристый покров Замерзающих грез застывающих снов
(IV, 76)
Излюбленные эпитеты Лохвицкой - сложные прилагательные. Среди них много таких, которые выражают цветовые оттенки: светло-русая коса; за горами темно-синими, синевато-черные ресницы, розовато-белая гречиха, лазурно-темные глаза, желто-белые
ромашки, огненно-красные цветы и т.п. Название цветовых признаков может дополняться эмоциональным символистским определением:
В венце и порфире, одетый в висон,
Зловеще-багряным огнем окружен.
(11,99)
И вот - лежу - без воли и тревоги
С застывшим взором, мертвенно-бледно.
( V, 77) Туманно-бледного лица
Я вижу облик над собой
(11,76)
Встречаются эпитеты, состоящие из сложных прилагательных,
объединенных по близким признакам, усиливающим друг-друга:
И в этот час, томительно-печальный,
Сказать хотела я ...
( 11,21)
Я узнала прозрачный твой стих, Полный образов сладко-туманных Сочетаний нежданных и странных. Арабесков твоих кружевных!
(11,58)
Ты была безропотно-покорна,
Ты умела верить и любить.
(V,20)
Следует отметить и парадоксальные, оксюморонные сочетания основ в сложных прилагательных:
Ты был кроток и зол, ты был
нежно-жесток
Очарованным сном усыпил и увлек.
Чудных очей твоих огненно-черные звезды.
(1,54)
Утех блаженно-беспокойных
Из вздохов сотканных ночей.
(11,86)
Ряд абстрактных слов пополняется субстантивированными прилагательными, которые прямо обращены к выражению идеи:
меня превозносят могучие, меня ненавидят презренные;...перелетных потянется вдаль караван;... о, если б можно было Прошедшее от сердца оторвать; Как любят смертные...; Все меня живое ненавидит...; минувшее не возвратится вновь...; Далекое вновь пронеслось предо мной...
Открытость выражения чувства в лирических признаниях поэтессы получает образное наполнение за счет используемых определений, которыми она нарекает своего Единственного. Нужно отметить, что обращение у Лохвицкой - не просто эмоциональный жест, номинательный выкрик, а почти всегда эмоциональная характеристика:
... Мой светлый гений; мой луч; мой ясный; мой единственный; бедный друг мой; о, божество моё с восточными очами; мой деспот, мой палач; мой далекий, мой близкий.
Часто в рамках одного стихотворения наличествует ряд эмоциональных определений, создающих впечатление, что поэтесса .буквально переполнена чувствами:
Я скитаюсь полусонной,
истомленной и больной.
(VI,21).
Я буду светлой, буду радостной,
Я буду инеем любви.
("Белые розы").
Любопытно, что имена прилагательные - эпитеты, сквозь которые героиней созерцаются "лица", очень часто выступают заместителями их субстантивных имен. При этом эпитеты зачастую выступают не в виде предикативного определения, а прямо в функции субъекта. Ср:
И только тихая одна