Клиента, который хочет сформировать новые конструкты, поощряют «опробовать» новые модели поведения или исследовать в контролируемой ситуации, возможно, только на вербальном уровне, результаты асимптотического поведения. Его пробные конструкции ролей других людей могут испытываться на терапевте. На языке психоанализа это называется 'перенесением'. Позднее мы попытаемся дать перенесению операциональное определение. Здесь же достаточно указать на перенесение как особый случай экспериментирования с ролевыми конструктами.
в. Возможность получения подтверждающих данных. Третьим условием, благоприятствующим формированию новых конструктов, является доступ к подтверждающим данным. Конструкт - это структура, или система отсчета, предназначенная для того, чтобы делать предсказания. Когда она не работает, возникает стремление ее изменить, - разумеется, в части более проницаемых аспектов системы истолкования. Если обратная связь от предсказания не поступает или чрезмерно задерживается, человек, скорее всего, повременит с изменением конструкта, на основе которого это предсказание делалось.
В области приложений теории научения давно подмечено, что «знание результатов облегчает научение». Хотя это утверждение опирается на прочную эмпирическую базу, оно требует довольно точной интерпретации. То, что экспериментатор считает «результатами», может не совпадать с тем, что представляется «результатами» испытуемому в эксперименте по научению. Если испытуемый проверяет результаты собственного мышления в рамках более широких аспектов своей системы истолкования, он может и не счесть засчитываемые экспериментатором «результаты» релевантными.
Предположим, что испытуемый пытается сложить картинку-головоломку. Он кладет некоторые ее фрагменты рядом, прекрасно понимая, что в конечном счете они не могут располагаться таким образом, и делая это лишь для того, чтобы получить представления об общих размерах сложенной картинки. Он строит промежуточный, вспомогательный конструкт. Экспериментатор же, руководствуясь принципом «знание результатов облегчает научение», надоедает испытуемому, старясь вовремя сообщить о том, что его «пробы» неуспешны. Это как раз тот случай, когда фразирование процесса испытуемым отличается от того, как этот процесс фразируется экспериментатором. Испытуемым эти «пробы» могут восприниматься как «успешные». Мы уже упоминали об этом в связи с проблемой фразирования опыта.
Вместо акцентирования внимания на проблеме сообщения предвзятых результатов мы решили подчеркнуть важность доступности результатов вообще в качестве облегчающего условия при формировании новых конструктов. При такой постановке вопроса испытуемому предоставляется возможность фразировать свой опыт разными способами. Если он хочет делать долгосрочные прогнозы, его не беспокоят немедленные сводки о «результатах». Когда человек собирается сделать долгосрочные вложения капитала, его не заставишь читать непрерывную информацию об операциях на фондовой бирже. Если же он пытается разработать вспомогательные конструкты или «инструменты», то обстоятельство, что ему пока не удается успешно антиципировать конечные результаты, не следует интерпретировать как подтверждение несостоятельности его попыток.
В психотерапевтической ситуации доступ клиента к подтверждающим данным во многом зависит от мастерства терапевта. По большей части, предполагается умение в ясной словесной форме информировать клиента о фактах и реакциях, с которыми он мог бы сверить результаты своих изысканий всякий раз, когда будет к этому готов. Терапевт должен остерегаться приводить факты помимо тех, что служат одной только цели - обеспечить дополнительное подтверждение изменений в конструктах. Если клиент спрашивает: «Разве вы не согласны, что моя жена невыносима?», - это тот случай, когда терапевт, вероятно, постарается увильнуть от прямого ответа. Но даже если он согласится с клиентом, его Согласие вряд ли можно серьезно рассматривать в качестве подтверждающей информации действительно проверяемого клиентом в этой ситуации конструкта, хотя оно может быть истолковано именно таким образом.
Клиницисту нужно постоянно быть бдительным в отношении того, какие конструкты «испытываются» на самом деле, и стараться управлять доступностью данных исходя из их релевантности проверяемому в данный момент конструкту. Вопрос клиента, приведенный в предыдущем абзаце, может указывать и на опробование других конструктов, помимо явно выраженного в этом вопросе. Например, вопрос клиента можно интерпретировать как: «Я же не такой плохой муж, не правда ли?» А можно и так: «Ведь вы поможете мне оправдаться перед женой, не так ли?» Или так: «Вы мой более близкий друг, чем жена, ведь так?» Или даже:« Все будет хорошо, если я избавлюсь от жены, не так ли?» Если клиницист дает какой-то ответ, ему не мешало бы знать, на какой именно вопрос он отвечает. Разумеется, это не всегда возможно.
Иногда клиницисты любят подчеркивать значение «объективности». Они заставляют клиента смотреть «фактам» в лицо, надеясь, что непрерывное погружение в такой «правдивый» материал вызовет у «бедного парня» должный интерес. Обычно они преуспевают лишь в поддержании беспокойства у своих клиентов. Многие клиницисты, под видом объективности, дают своему клиенту «правильные» ответы на неправильно понятые вопросы. Другими словами, «объективность» слишком часто служит маскировкой для буквализма, а потому и не объективна вовсе, если только под объективностью не подразумевать чужое мнение, выраженное в словесной форме.
Обмен разыгрываемыми ролями - отличный способ дать возможность клиенту опробовать новые конструкты, которые имеют немедленный доступ к подтверждающему материалу. Если это проводится в форме репетиции, клиент получает предварительную порцию подтверждающих данных. Если же новая роль испытывается вне стен терапевтического кабинета, клиент может получить еще более впечатляющие доказательства действенности нового конструкта.
Предложение интерпретаций отношений перенесения у клиента служит примером использования подтверждающих данных в верификации или фальсификации конструктов. Клиент испытывает и старые, и новые ролевые конструкты на терапевте; терапевт проясняет смысл тех и других и, косвенно, дает понять клиенту, что в отношении некоторых из них не следует рассчитывать на антиципацию подходящих результатов в каких-либо ситуациях, кроме искусственно детской или клинической.
Предоставляя подтверждающие данные в форме реакций на широкое множество истолкований со стороны клиента, частью довольно туманных, надуманных или сомнительных (с точки зрения нравственности), клиницист дает клиенту возможность, которой тот обычно не располагает, проверить правильность конструктов. Конечно, это требует гораздо большего, чем «примирение пациента с существующим порядком вещей» или «наставление на путь истинный», а именно, тщательного предварительного анализа личных конструктов клиента и предоставления ему возможности разрабатывать их в эксплицитной форме. Опять-таки, должен быть найден способ давать правильные ответы на правильные вопросы вместо буквальных ответов на неправильно понятые вопросы.
Более подробный разговор о создании оптимальных условий для формирования новых и доминирующих конструктов еще состоится при рассмотрении методик психотерапии. А это упреждающее обсуждение имело целью лишь проиллюстрировать основные требования, связанные с распространением новых конструктов.
17. Условия, неблагоприятные для формирования новых конструктов
В общем, неспособность поддерживать, благоприятные для формирования конструктов условия приводит к затягиванию этого процесса. Однако, есть ряд условий, особенно неблагоприятных для формирования новых конструктов. Наиболее серьезное-из них складывается тогда, когда элементы, из которых должен быть сформирован новый конструкт, содержат в себе угрозу.
а. Угроза. Прежде всего, давайте как можно точнее сформулируем то, что мы понимаем под угрозой. По существу, угроза - это характерная особенность отношения конструкта к суперординатным конструктам в системе. Конструкт представляет собой угрозу, когда он является элементом ближайшего конструкта высшего порядка, в свою очередь несовместимого с другими конструктами высшего порядка, от которых человек зависит в своей жизни. Конструкт опасности оказывается угрозой в тех случаях, когда становится элементом в контексте смерти или увечья. При некоторых обстоятельствах конструкт опасности не представляет собой угрозы, или, по крайней мере, серьезной угрозы. Аттракцион «Русские горы» выявляет конструкт опасности, но такая опасность редко помещается в контекст смерти.
Продолжим наш пример. Смерть, разумеется, несовместима с жизнью, по крайней мере, в представлении большинства людей. Однако, среди нас есть и такие, кто не считает жизнь и смерть несовместимыми. Кто-то может представлять себе смерть как вступление в фазу жизни по ту сторону Стикса. А кто-то еще может воспринимать смерть просто как тамбур, через который происходит переселение души. Если смерть несовместима с системой истолкования, посредством которой человек сохраняет ориентацию относительно происходящих событий и их антиципации, то похожие элементы в контексте смерти являются угрозами. Позже мы собираемся гораздо подробнее поговорить об угрозе, поскольку это важный конструкт в репертуаре клинициста.
Итак, если элементы, из которых предлагается сформировать новый конструкт, обычно несут в себе угрозу, или, говоря иначе, если они имеют тенденцию выявлять конструкт или проблему, принципиально несовместимые с той системой, от которой человек, стал зависеть в своей жизни, он может оказаться нерасположенным использовать эти элементы для формирования любого нового конструкта. Интерпретация, делающая такие элементы угрожающими, не обязательно должна быть связана со столь серьезными вопросами, как проблема смерти. Одной только ее несовместимости с системой истолкования, на которую человек прочно опирается в любой сфере жизни, достаточно, чтобы превратить эти элементы в угрозы.