В качестве важного момента в развитии историографии следует отметить обращение историков, занимавшихся проблемами казачества к повседневной жизни адыгов. При этом был найден интересный ракурс-внимание исследователей сосредотачивалось на проблемах сотрудничества, взаимообогащения культур горцев и казаков Кубани[58]. Всё более утверждалось мнение, что разработка проблемы повседневной жизни сельского населения Кубани требует обращения к вопросам «жизненного мира» коренного населения данной территории, адыгам.
В первом этнографическом труде об адыгах «Записки о Черкесии» Хан-Гирея приводились обширные сведения о происхождении адыгов, их племенном и численном составе, территориальном расселении, социально-экономическом строе, политическом положении, общественном быте, материальной и духовной культуре[59]. Особое внимание уделялось таким темам повседневного бытия, как занятия адыгов, их жилище, одежда, пища, вооружение, свадебный и похоронный обряды, рождение и воспитание ребенка, празднества, танцы, игры.
В работах историков затрагивалась также проблема быта иногороднего населения. Причем отмечалось влияние культуры русских на жизненный мир горцев. Выражалось это во взаимопроникновении и обогащении материальной культуры, подверженной большой динамике[60]. При этом уделялось внимание земельным отношениям, возникавшим в результате переселения русских на новые территории, а также жизненным условиям существования иногородних[61].
В целом дореволюционная российская историография только наметила контуры исследования повседневной жизни. Четкая формулировка объема понятия повседневности еще отсутствовала, но «наработанный» материал, свидетельствовал об осознании историками необходимости изучения «жизненного пространства» людей.
Проблема повседневности продолжала интересовать и советских исследователей. Особую группу историографических источников представляют общеисторические работы, в которые, как правило, входили разделы, посвященные повседневной жизни. В сфере внимания историков оказались различные периоды истории России: начиная с древнейших времен и включая послереволюционный период.
В рамках данной хронологии наиболее детально выглядит изучение проблем повседневной жизни сельского населения периода российского феодализма[62]. Внимание, как правило, концентрировалось на материальном положении людей, их быте, вкусах, обычаях, манере поведения.
По мере развития историографии внимание исследователей «смещалось» в сторону современной истории. Центральной становилась идея постепенного сокращения существенных различий в домашнем быту городского и сельского населения, в том числе и жителей национальных областей. Рассмотрение достаточно широкого круга вопросов свидетельствовало о важности понимания тех изменений во внешнем и внутреннем укладе жизни, которые ускоряли процесс ломки устаревших обычаев и привычек. Утверждалось мнение, что именно быт всё более превращался в силу, двигавшую «культурный прогресс».
При этом важно отметить наряду с отечественными и работы зарубежных авторов[63]. Несмотря на политическую и социально-экономическую направленность данных исследований на страницах их трудов встречается фрагментарное указание на земледельческий быт крестьян, поскольку они составляли превалирующее большинство страны[64].
По мнению Д. Боффа, в результате процессов расслоения и дифференциации увеличивалась численность «среднего слоя». Этому слою весьма многочисленному, совокупностью обстоятельств, суждено было находиться в бедности. Описывая повседневную жизнь, Д. Боффа демонстрировал нищету деревень, периодически обрушивавшиеся «недороды и голод, эпидемии и хронические болезни»[65]. Общую картину повседневной жизни села дополняют выводы Н. Верта, основанные на изучении состояния культуры, религии, грамотности, их влияния на жизнь основной массы сельского населения[66].
Кардинальные изменения повседневной жизни сельского населения данные авторы связывали с экономической и социальной политикой советской власти. В частности, Э. Карр обратил внимание на практику реализации Декрета о земле, изменившего не только отношение крестьян к земле, но и заметно повлиявшего на жизненные условия их повседневного бытия. Развивая эту мысль, он подчёркивал, что позитивной тенденцией революционного времени стало новое отношение крестьян к земельному наделу как к своей собственности[67].
Учитывая хронологические границы работы, в сферу историографического анализа попадают специальные исследования, посвящённые революции[68], гражданской войне[69], новой экономической политике[70]. Исходя из тематической направленности указанных исследований проблемы повседневной жизни разрабатывались как второстепенные, создающие лишь исторический фон для таких глобальных явлений как революция и гражданская война.
И тем не менее, в центре этих масштабных явлений остаётся человек с его повседневными заботами и проблемами. Конечно, из общей массы «революционного народа» сложно выделить непосредственно сельское население. Однако большинство авторов, исследовавшие экстремальные события в истории (революции, войны), отмечали их особое влияние на духовную сферу общества, как своеобразного индикатора повседневной жизни. Так, Н.Е. Какурин, описывая быт иногородних, отмечал, что такого бесправного и безземельного элемента на Кубани к началу гражданской войны было больше, чем коренного казачьего населения (достигало 52%) и соответственно определяло основную картину жизненного мира сельского населения Кубани[71].
Одним из наиболее сложных периодов советской истории традиционно считаются годы новой экономической политики. Хорошо известно, что это был не только трудный период реализации новой модели экономического возрождения России, но и заметных изменений в бытовом, морально-нравственном и психологическом состоянии общества, проявившихся в жизни как горожан, так и селян. Отдельные сюжеты, разработанные в специальных исследованиях по данной проблеме, свидетельствуют о существенных изменениях, произошедших в экономической стратегии крестьянских семей, связанных с появлением избыточной сельскохозяйственной продукции, развитием товарно-денежных отношений[72].
Процесс осмысления проблем повседневной истории происходил и в работах регионального уровня, среди которых можно выделить исследования обобщающего характера по истории Кубани и Адыгеи[73]. В них дается широкая панорама жизни народов этого региона, начиная с древнейших времен и кончая современным состоянием. В эту широкую хронологию «вписаны» и события, ставшие предметом данного исследования. Достаточно обстоятельно исследованы элементы традиционной бытовой культуры русского, казачьего и адыгского населения.
Особое внимание уделяется изменениям, произошедшим в повседневной жизни сельского населения этого региона в послереволюционный период. Так в «Очерки истории Адыгеи»[74] вошли специальные главы, посвящённые переходу к НЭПу, где рассматривались вопросы восстановления и развития промышленности, сельского хозяйства, подъёма материального благосостояния и культурного уровня сельского населения.
Как уже отмечалось в разделе работы, посвящённом теоретическим аспектам данной проблемы, понятие «повседневная жизнь» включает многие составляющие. Исходя из этого в историографический обзор необходимо включить работы по широкому кругу проблем. Наиболее многочисленную группу составляют исследования по проблемам культуры и быта народов Северо-Западного Кавказа.
Уже в 20-30х гг. появились труды, в которых освещались вопросы брачно-семейных отношений у сельского населения Кубани, преимущественно в связи с задачами быстрейшего преодоления негативных пережитков прошлого[75]. В 40-60х гг. в исследованиях историков выделяется семейная община и брачные поселения, проблемы семьи и брака, а также социалистические преобразования в семейном быту народов Северного Кавказа[76].
В 70-80 х гг. намечается перемещение интереса исследователей на обычные имущественные права в семье[77]. Практически все исследователи проблемы брачно-семейных отношений сходились на том, что семья и брак принадлежат к числу сложнейших социальных институтов, сочетающих в себе биологические, общественные, материальные, духовные, идеологические и психологические отношения. Как социальное явление семья и брак теснейшим образом связывались с общественной системой. Было принято считать, что экономические, политические и культурные преобразования в стране оказывали влияние на все стороны семейного быта.
Наиболее детально данная проблема рассматривалась на материалах адыгской истории[78]. Так в проанализированной литературе содержатся сведения об иерархии семейных отношений, традиционно бытовавшей в семье, нормах адыгского этикета.
Предметом научного интереса становились новые явления в материальной культуре. Выделялись проблемы хозяйственного уклада, экономической стратегии семьи, т.е. того, что непосредственно входит в повседневную жизнь человека. В частности, М.А. Меретуков обстоятельно исследовал образ жизни и нормативно-организующие функции сельской общины у адыгов, отмечая при этом, что экономической основой общин являлся общий дом и коллективное жилище[79].