В настоящее время назначение права остается актуальным объективным критерием установления границ (пределов) его осуществления, но видится оно (назначение) несколько в ином — во все более полном удовлетворении потребностей конкретной личности - обладателя того или иного права. Поэтому общим пределом осуществления, относящимся ко всем гражданским правам, является норма ст. 10 Гражданского кодекса РФ, в соответствии с которой не допускаются действия граждан и юридических лиц, ведущие к нарушению прав и интересов других лиц путем:
а) злоупотребления правом с прямым умыслом нанести ущерб интересам других лиц (шикана);
б) злоупотребления правом, хотя и не имеющим такой цели, но объективно причиняющим вред другим лицам;
в) злоупотребления доминирующим положением на рынке и ограничения конкуренции.
Наряду с общими законодатель устанавливает так называемые частные пределы осуществления гражданских прав, адресованные их обладателям. Частные пределы осуществления личных неимущественных прав можно подразделить на два вида:
а) пределы, относящиеся ко всем правам, имеющим в качестве объекта нематериальные блага;
б) пределы осуществления конкретных личных неимущественных, не связанных с имуществом, прав.
К первым относятся пределы, установленные в ст. 150 ГК РФ, например, невозможность отчуждения или иной передачи иным лицам ни по каким основаниям; ко вторым - пределы, установленные иными нормами гражданского права, регулирующими личные неимущественные отношения.
Вопрос о пределах осуществления субъективного права тесно связан с вопросом о злоупотреблении правом. В свое время проблемой злоупотребления субъективными правами занимались М.М. Агарков, С.Н. Братусь, М.И. Бару, В.П. Грибанов, М.В. Самойлова и другие. Подробное рассмотрение данного вопроса находится за рамками настоящей работы и может составлять предмет самостоятельного научного исследования, тем не менее, поскольку злоупотребление правом является основанием для отказа в его защите, считаем необходимым (в связи с дальнейшим ходом изложения) высказаться по вопросу о природе злоупотребления.
В юридической литературе высказываются различные точки зрения в отношении природы злоупотребления правом. Некоторые авторы рассматривают злоупотребление как правомерное явление, не находя оснований для придания ему статуса гражданского правонарушения. Так, М.И. Бару считает, что злоупотребление правом выражает такие существующие в действительности отношения, где управомоченный субъект допускает недозволенное использование своего права, но при этом "всегда внешне опирается на субъективное право"[82].
Другие (и их большинство) - справедливо высказывают противоположную точку зрения, в соответствии с которой "противоправного осуществления права вообще быть не может"[83], а "те действия, которые называют злоупотреблением права, на самом деле совершены за пределами права"[84].
Третьи вслед за В.П. Грибановым отмечают, что "сам термин "злоупотребление правом" в его буквальном понимании означает - употребление права во зло. Уже из этого вытекает, что понятие "злоупотребление правом" может быть использовано лишь тогда, когда управомоченный субъект обладает определенным субъективным правом"[85]. А следовательно, нет оснований говорить о злоупотреблении как простом правонарушении, поскольку, совершая противоправные действия, субъект не опирается на соответствующее право. Вместе с тем, и злоупотребление и типичное правонарушение приводят к одним и тем же последствиям - нарушению прав и интересов иных лиц. Перечисленные выше доводы, по мнению В.П. Грибанова, говорят в пользу того, что "злоупотребление правом есть особый тип гражданского правонарушения, совершаемого управомоченным лицом при осуществлении им принадлежащего ему права, связанный с использованием недозволенных конкретных форм в рамках дозволенного ему законом общего типа поведения"[86].
Как видим, и первая, и вторая, и третья точки зрения вполне обоснованы. Вместе с тем, не трудно заметить, что шикана, с одной стороны, и злоупотребление правом в иной форме, - с другой, - хотя и отнесены законодателем к одной правовой категории, представляют собой явления разного порядка. Действительно, и те, и другие действия приводят к одним и тем же последствиям — негативному воздействию на права и интересы иных лиц, однако указанные последствия являются результатом различного процесса: в первом случае нарушение прав иных лиц происходит в результате совершения правонарушителем действий, противоречащих закону (в широком смысле слова), без каких-либо на то оснований; в последнем - в результате осуществления субъектом принадлежащего ему права с невольным выходом за пределы (границы) его осуществления.
Таким образом, шикана по своим объективным характеристикам более близка традиционному гражданскому правонарушению, чем злоупотребления правом в иной форме[87]. Последние, скорее, занимают промежуточное положение между так называемым правомерным и противоправным поведением, а следовательно, и последствия указанных действий должны характеризоваться большей мягкостью.
Законодатель же предусматривает одинаковые последствия вне зависимости от вида злоупотребления. По общему правилу, установленному п.2 ст. 10 ГК РФ, в случае злоупотребления правом суд» арбитражный суд или третейский суд может отказать лицу в защите принадлежащего ему права. Однако, думается, что отказ в защите права в случае злоупотребления им в иной форме (ненамеренное злоупотребление) не представляется возможным, поскольку отказ в защите права есть ни что иное, как мера гражданско-правовой ответственности, возможность применения которой связана с гражданским правонарушением. Так как собственно правонарушением является только намеренное злоупотребление правом (шикана), то только в этом случае суд должен иметь возможность отказать в защите права. Что касается злоупотребления правом в иной форме, то в этом случае факт правонарушения, на наш взгляд, отсутствует. В том случае, когда лицо осуществлением принадлежащего ему субъективного права, в том числе личного неимущественного, ненамеренно причиняет вред обладателю иного субъективного права, мы имеем дело не с гражданским правонарушением, а с фактом столкновения интересов обладателей различных субъективных прав в результате их правомерного осуществления.
Природа личных неимущественных прав такова, что злоупотребление ими в форме шиканы считается редким явлением. Трудно представить себе ситуацию, в которой обладатель права на жизнь, здоровье, честь, достоинство и прочих прав осуществляет их исключительно с намерением причинить вред другому лицу. Случаи же столкновения интересов обладателей различных нематериальных благ встречаются. Например» судебной практике разных стран известны случаи предъявления исков соседями жилых помещений друг к другу об устранении источников загрязнения или шума, часто основанием для предъявления подобных исков служит злоупотребление личным неимущественным правом ответчиком, в результате которого нарушаются права истцов. Так, городской суд Берлина удовлетворил исковое требование соседей по дому об ограничении времени игры на флейте и саксофоне студента музыкальной школы. Ответчику было предписано заниматься в своей квартире с понедельника по субботу в строго определенные часы. В кассационной жалобе ответчик утверждал, что решение суда недопустимо ограничивает его право на музыкальное образование, которое требует ежедневных многочасовых тренировок. В постановлении Верховного Суда было отмечено, что ответчик, как и другие граждане, обязан соблюдать правила общежития, и что право музыканта на регулярные занятия на инструментах может быть ограничено, если существенно нарушаются права других жильцов на отдых в своих квартирах[88]. Заметим, что суд обоснованно не отказал ответчику в защите права, лишь ограничив его возможность игры на инструменте во времени.
Столкновение интересов обладателей различных нематериальных благ представляет особую проблему. Как справедливо отмечает М.Н. Малеина, "при осуществлении права каждым из управомоченных субъектов может возникнуть коллизия интересов"[89]. На сегодняшний момент законодатель не дает ответа на вопрос — чем должен руководствоваться юрисдикционный орган в том случае, когда осуществление права одного субъекта препятствует, или ограничивает осуществление субъективного права другого субъекта.
Отмечено, что проложить точно определенную грань между свободой пользоваться своим правом и обязанностью уважать право соседа — теоретически нельзя; грань эта в каждом спорном случае должна быть определена судом[90]. Действительно, с математической точностью сделать это невозможно, однако теория вполне может предложить практике (суду) некоторые ориентиры для разрешения данного противоречия. Таким ориентиром в отношении личных неимущественных прав на нематериальные блага может стать предложенная в настоящем исследовании к разработке идея ценностной систематизации нематериальных благ, а именно: в случае коллизии интересов суду следует опираться на следующие положения: