Журналистские материалы, в которых арготизмы употребляются без надобности, "помогают" профессиональным преступникам в навязывании читателю уголовной морали, способствуют формированию устойчивого противоправного поведения и мысли, что честным трудом ничего не добьёшься. (Авторам известны приёмы и способы профессиональных уголовников рекрутирования молодёжи в свои ряды; одним из средств "обращения в преступники" являются арготизмы, которые подменяют нормированные слова, заставляют молодого человека мыслить преступными категориями.) Сейчас же в этом уголовному "братству" вольно или невольно помогают журналисты. Вместе с уголовными лексемами в наше сознание передаётся и уголовная мораль. Настораживает и тот факт, что большое количество арготизмов употребляется в нижегородских молодёжных газетах.
Кроме того, идёт небывалый процесс засорения речи непотребными словечками. Ещё в 60-х годах XX в. лингвист В.В. Виноградов предупреждал, чтобы художественное произведение не было памятником жаргонологии15. Это в настоящее время относится и к прессе, в частности к нижегородской. Речь из-за обильного количества арготической лексики становится непонятной рядовому читателю (см. примеры арготических словоупотреблений: "Лох выигрывает энную сумму, "ни'жний" поздравляет его, но внезапно вклинивается "ве'рхний' (как правило, девушка): "Ой, я тоже выиграла билет с таким же номером!"
- «Понедельник-Криминал», 2000, №10).
Страшно и то, что журналист привыкает к арготизму и порой использует в прессе даже те уголовные слова, без которых можно обойтись, для которых имеются эквиваленты в литературном русском языке (см. примеры: "Итак, если вы имеете высшее образование и желание лохану'ться (вместо обмануться. - Авт.) - вперёд!. -«Нижегородский рабочий», 1999, № 195; "Несколько раз вырвавшиеся из гостиницы люди прибегали в РОВД, но дежурка, посчитав бойню за обычную хулига'нку (вместо "хулиганство". - Авт.) так и не выехала" - «Комсомольская правда», 1999, №141; "Что? Паспорт? С 14 лет? Да ты го'нишь (вместо "обманываешь". - Авт.); - «Московский комсомолец», 1997, №80; "Самым стрёмным (плохим, страшным. - Авт.) дуэтом была названа попытка Николая Баскова спеть с М. Кабалье." - «Ваша антенна», 2001, №27 (329); "Кстати, зa эти грехи Илья Савельев отделался лёгким испугом - откупился от налоговиков 600-м «ме'рином» ("мерседесом". - Авт.)" - «Проспект», 2001, № 29). Журналисты даже не брезгают грубыми арготическими словами, см. название статьи "Пи'дор гно'йный ки'нул старушку на миллион ба'ксов" «Ленинская правда», 2001, №18).
Журналисты, употребляя арготические слова, сами того не подозревая, осуществляют акт вербальной агрессии по отношению к читателю, невольно превращая его в человека, сочувствующего уголовным элементам и покорно воспринимающим их субкультуру.
Исследователь функционирования арготизмов в прессе А.Ю. Костин выделяет три вида агрессии: минимальная степень, средняя степень и высшая степень:
1. Примеры использования минимальной степени агрессии: "Милиционеры часто бывают здесь, и, вне сомнений, они в курсе существования наркоманского притона, но палец о палец не ударили, чтобы его ликвидировать. Наверное, сами с этого бабки имеют" («Проспект», № 34, 2001). "Третий мяч скопировал первый, с той лишь разницей, что на сей раз Циклаури выходил на встречу с пятнистым корешем, получая его с противоположного фланга" («Дело», № 30, 2001). "Ieieno?o говорят: тогда сами разбирайтесь в своих убытках. Не тратьте деньги на «левые дела» на непрофильный бизнес" («Жизнь», № 58, 2002). Подобные слова настолько прочно вошли в повседневную жизнь, что уже не воспринимаются как ненормированные, нелитературные.
2. Примеры использования средней степени агрессии. «В эту группу мы относим лексемы, которые несут определённый оттенок грубости, пренебрежения и встречаются чаще всего в речи деклассированных элементов. С помощью таких слов передаются негативные эмоции.» "Так что и Танабаева не заложил, просто отнял пакетик с дурью - да и зашвырнул в печку" («Понедельник-Криминал», № 37, 2001). "Для этого ему требуется обеспечить выигрыш клиенту-«катале»" («Понедельник-Криминал», №33, 2001). "Тут уж мы с мужем устроили сыну скандал, запретили шляться с этой Леной. Говорим, ещё подцепишь какую-нибудь венерологию. У такой лахудра всё может быть" («Понедельник - Он и она», №18, 2001).
3. Высшая степень агрессии - явное, недвусмысленное оскорбление с помощью арготических слов. «Как показывает выборочный опрос читателей, наибольшее возмущение вызывают статьи, в которых подобные вульгарные, грубые и ругательные слова сочетаются с определёнными этическими понятиями... «Как-то, собравшись с духом, он вышел на футбольную площадку, где гоняли мяч мальчишки. И получил пинка под зад: «Пошёл вон, чмошник!»16.
Арготизмы активно используются в телепередачах, причём в различных телередакциях, в том числе и нижегородских. Любопытные примеры приводит исследователь Т.А. Воронцова: "Е. Райков (депутат Госдумы): "Господин Березовский теперь не отмажется." («Свобода слова», 07.11.03). "С. Сорокина: Откуда мы знаем, может, вы поделбники? («Основной интинкт», 5.04.03). "И. Хакамада (депутат Госдумы): "А вот эти распальцовки ни к чему" «Свобода neiaa», 16.05.03)17.
Если у журналистов арготические слова вызывают положительные эмоции (они считают их живыми, яркими и меткими), то у большинства читателей, наоборот, отрицательные.
Журналисты должны, наконец, понять, что использование ненормативной лексики, частью которой являются арготизмы, приводит к негативным последствиям. Вульгаризация газетно-публицистического стиля уже сказывается на интеллектуальной планке газетных жанров, которую они вынуждены с каждым месяцем снижать. Это делается и в погоне за подписчиком (потребителем). Но в таком случае эту планку можно опустить и до земли, то есть материалы прессы будут читать только люди с начальным образованием. Получается, что культурные (культурные ли?) журналисты идут на поводу у неграмотной части населения, в том числе и у неграмотного "дна", в угоду которому пишут различные криминальные небылицы.
В одном из интервью (НТВ, 13 января, 2002) работник печати признался, что прессе народ не доверяет, тиражи газет с каждым годом уменьшаются. Опасно ли это для страны в целом? Да, опасно, так как жизнь без прессы в настоящее время невозможна. Но такая пресса, которая существует в настоящее время, гражданам России не нужна.
Опрос журналистов выявил следующее: нередко они не задумываются над тем, что употребляют арготические слова. При написании статей об арго пользуются сомнительными источниками. См. пример использования арготизмов: "И 40 лет назад, и сейчас Праско'вья Ива'новна для Блатно'го - камерная пара'ша, Макси'м - заключённый-шут, Ива'н Ива'ныч - прокурор, Марья'на - проститутка, Поли'на Ива'новна - раствор политуры с водой и солью". Как и прежде, "взять на А'ннушку" означает добиться цели угрозой или обманом» («Понедельник-Криминал», 1999, № 14). Однако наши исследования показывают, что слова и выражения: взять на а'ннушку, ива'н ива'нович, марья'на, поли'на ива'новна, праско'вья ива'новна - в настоящее время в речи уголовников не употребляются.
Почему-то в прессе используется очень много негативной информации о правоохранительных органах. Да, авторы вполне согласны, что в их среде далеко не всё гладко. Но писать только об отрицательных сторонах деятельности сотрудников охраны правопорядка и блатными словами - это значит подыгрывать криминалитету. Вот выдержки из статей: "Я - «лега'вый» (милиционер. - Авт.) по ма'сти (здесь: по призванию, по профессии. - Авт.), люблю, чтобы при виде меня во'лки (преступники. - Авт.) хвосты поджимали. Не говоря уже о «травоя'дных» (законопослушных гражданах. - Авт.). Другой сотрудник СИЗО - Олег Кикеев - обвинялся в том, что выносил «маля'вы» (записки. - Авт.) заключённых, в изолятор же нёс еду и «бухло'» (вино. - Авт.) (Понедельник-«Криминал», 2000, №47)". В прессе нередко дословно используется речь заключённых. Вот пример из статьи «Ау, Зэкла'ндия!» (неологизм - "Страна зэ'ков." - Авт.): "Я сам два года как отки'нулся (освободился. - Авт.) с одной из питерских зон (мест лишения свободы. - Авт.). На зо'не был от звонка' до звонка' (полностью - Авт.), потому что не козля'тничал (не сотрудничал с администрацией ИУ. - Авт.) и с «чёрными» (ворами в законе. - Авт.) был («Проспект», 2000, №49). Думается, что специфические тюремные слова навряд ли обогатят газетно-публицистический стиль.
Слово священно и обладает способностью не только влиять на тех, на кого оно направлено, но и на тех, кто им пользуется. То есть журналисты, залихватски описывая события арготическими словами, употребляя их всуе, невольно поддаются романтике блатной лексемы и уже невольно начинают симпатизировать уголовному миру, его морали, законам и субкультуре. Как здесь не вспомнить слова Ф. Ницше: "Если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя". Язык "дна" и подонков общества начинает управлять журналистским стилем.