В результате страна имеет слабых экспортёров, которые со временем могут стать неплатежеспособными; государство теряет значительные суммы в результате вывода из налогооблагаемой базы части прибыли компаний; выводятся из оборота значительные валютные средства; снижается сальдо текущего счёта платёжного баланса; наносится ущерб имиджу государства, т.к. ухудшаются показатели бюджета и платёжного баланса.
Другой, наиболее распространённой формой оттока денег является предоставление связанных кредитов экспортёрам (заём между аффилированными компаниями). Материнская компания, как правило, в одной из европейских стран, предоставляет льготный кредит дочернему предприятию, находящемуся в Казахстане. Затем предприятию поставляется технологическое оборудование за счёт средств кредита. При этом цены на него намного превышают мировые - от 20 до 100%. В результате реальная стоимость кредита превышает в несколько раз сложившуюся ставку процента кредита на рынке. В итоге основной долг по кредиту погашается продукцией, а проценты выплачиваются в валюте. При этом экспортёры продают практически всю свою продукцию на внешние рынки, в то время как па внутреннем рынке простаивают местные заводы, являющиеся потребителями этой продукции.
В результате: эти якобы льготные кредиты увеличивают себестоимость казахстанской продукции и снижают прибыль. Предприятия получают оборудование, а не деньги по кредиту. Высокие цены на оборудование снижают доходность предприятия, но при этом возрастает срок его амортизации. Кроме того, оно, как правило, морально устаревшее, что обеспечивает технологическое отставание, а следовательно - приводит к ценовой неконкурентоспособности предприятий и отрасли в целом на мировых рынках. Погашение долга происходит бартерным путём, т.е. предприятие не получает экспортной выручки за свою продукцию, заниженную за счёт дорогого оборудования.
Таким образом, увеличивается разрыв в стоимости между экспортом сырья и импортом технологического оборудования. Предприятие платит завышенные проценты, что выводит часть средств из оборота. Государство несёт потери за счёт уменьшения суммы налогов - высокая себестоимость и снижение доходности. Бартер предполагает, что валюта выводится из оборота государства. Ухудшаются условия для отечественных производителей за счёт развития импортной продукции, финансируется экономика других государств. Таким образом, мы импортируем вчерашние технологии, поддерживая стагнирующие отрасли других стран, тем самым, усугубляя технологическое и экономическое отставание.
Наиболее сложно отслеживаются такие схемы в банковском секторе. Можно выделить следующие формы:
- выдача льготных кредитов корпоративнымзаёмщикам без выполнения пруденциальных норм;
- продажа активов аффилированным партнёрам по ценам ниже мировых с целью последующего раздела прибыли;
- процентный арбитраж (покупка и продажа кредитных ресурсов по разным процентным ставкам для получения гарантированного спекулятивного дохода).
Если говорить о доле торговли Казахстана со странами СНГ, то ещё в 1995 г. на них приходилось 55% экспорта, в 1999 г. - 27%. Зато с оффшорными зонами объём торговли вырос в 5 раз. Более половины всего экспорта нефти, т.е. 55% приходилось на Виргинские и Багамские острова, причём эта доля росла вместе с ростом мировых цен на нефть.
Экспортный сектор контролируется иностранным капиталом и функционирует в рамках ценовых и спросовых ограничений, задаваемых мировым рынком. Исследователи отмечают, что резко сократилось перераспределение экспортных доходов в пользу других отраслей и потребления, поскольку контроль над доходами перешел в руки иностранного капитала. В этом они видят одну из причин нарастающей деградации той части экономической структуры, которая не имеет выхода на экспорт рынка, а также стремительного расширения зоны бедности в Казахстане.
Вторая причина кроется в том, что интернационализированный сектор усилил сближение внутренних цен с мировыми. В свою очередь, ценовой шок, вызванный движением к средне-мировым ценовым уровням и пропорциям, дополнительно подтолкнул банкротство значительной части неэкспортной промышленности и сельского хозяйства. Третья причина - экономическое развитие Казахстана оказалось в полной зависимости от ценовых флуктуации на мировых рынках энергетического сырья и металлов.
Необходимо отметить, что Казахстан не только не имеет жесткого антикоррупционного законодательства, но даже до сих пор не урегулировал в законодательном порядке все вопросы взаимоотношений с инвесторами и ТНК, работающими на казахстанском рынке. Казахстан до сих пор не ратифицировал антикоррупционную конвенцию ОЭСР, что говорит о неготовности казахстанских чиновников воспринять международные антикоррупционные инструменты.
Такую неготовность подтверждает и тот факт, что в марте 2002 г. в Стамбуле прошла IV антикоррупционная встреча стран ОЭСР для стран с переходной экономикой и стран СНГ. Страны были представлены одним представителем от общественной организации, одним членом правительства и одним работником местного представительства "TransparencyInternational". Казахстан получил приглашение на эту встречу, но представлен на ней не был. На конференции был разработан специальный рабочий план действий по борьбе с коррупцией, включающий в себя меры антикоррупционного государственного управления, стандартов бухгалтерского учета и реформы судебной системы.
Как отмечают специалисты, заложение в законодательную базу принципа совместного ведения (принципа "двух ключей") обрекает казахстанский минерально-сырьевой комплекс на дополнительные, к уже и так имеющимся, трудности. Реализация этого принципа уже показала, что он не способствует быстрой и квалифицированной выдаче лицензий на право разведки и разработки месторождений, вынуждает часто принимать далекие от оптимальных экономические решения, способствует коррупции. Последнее особенно ярко проявилось в условиях политической нестабильности многих регионов, стремления каждой ветви власти повлиять на окончательное решение, что приводило к системе "трех и более ключей".
Чиновникам, занимающимся вопросами привлечения инвестиций, следует понять самое главное - необходимо снизить возможные политические и экономические риски и обеспечить сохранность и свободу перемещения прибылей, как для иностранных, так и для отечественных инвесторов. В компетенции республиканских и местных органов исполнительной власти не допускать бюрократической волокиты и какого-либо несанкционированного вмешательства во внутрикорпоративные дела. "Правительство в лице заинтересованных министерств и подведомственных РГП на принципах полной прозрачности и конкурентности распределяет государственные заказы среди реальных инвесторов (как иностранных, так и отечественных). В этом случае среди инвесторов со сравнимыми суммами инвестиционного капитала (до 1-3 млн. американских долларов) обострится реальная конкуренция за обеспеченный государством сбыт будущей продукции. При всем при этом значительно подавляется эффект "инсайдер трейдинг" (кормушка для коррумпированных участников), когда только узкий круг лиц получает неограниченный доступ к столь важной коммерческой информации и пользуется в корыстных целях выгодами закрытости таких данных".54
Нельзя сказать, что казахстанское правительство не поднимало вопрос о прозрачности нефтяного сектора Экономики. По оценкам Б. Мажитовой, директора управления валютного регулирования Национального банка РК, в 1999 г. в Казахстан не вернулось 50% выручки по экспортным контрактам. Эксперты отмечают, что существуют несколько путей нелигитимного вывоза капитала: например, экспортёры часто занижают цену экспортируемой продукции, и часть выручки остается за рубежом; есть импортные сделки — за импортируемый товар производится проплата, но товар не приходит в Казахстан, и деньги остаются за пределами страны.
Эта проблема приобрела настолько серьёзный характер, что в 1999 г. Премьер-министр К. Токаев вынужден был официально сообщить заместителю директора-распорядителя МВФ Ш. Сугисаги, что в стране продолжается работа по негласному исследованию торговых операций всех нефтяных компаний, работающих в Казахстане. Такого рода "проверка" была связана с тем, что в бюджет республики не допоступает значительная часть средств от экспорта нефти. Конечно, правительство далеко от того, чтобы обвинять все нефтяные компании в коррупции и уклонении от налогообложения, однако власти решительно настроены вернуть в бюджет деньги, вырученные от незаконной продажи нефти. Несмотря на эти заявления, казахстанский бюджет до сих пор так и не дополучает нефтяных денег.
Не секрет, что в нефтяных компаниях уровень заработной платы намного превышает уровень заработной платы в других секторах экономики, исключая, пожалуй, только банковскую сферу. Поэтому устроиться работать в нефтяные компании крайне трудно; для этого необходимо иметь связи и знакомства. Если их нет, то потенциальные работники идут на коррупционные сделки для того, чтобы их взяли на работу". Одним из слабых звеньев управления нефтяной компании, опосредованно влияющих на ее инвестиционную привлекательность, остается система клановости.