Вопрос:
Необходим ли нам духовный друг до того, как мы сможем раскрыться просто в жизненных ситуациях?
Ответ:
Я думаю, что вам нужно, чтобы кто-то наблюдал за тем, как вы это делаете, потому что тогда раскрытие окажется для вас более реальным. Легко раздеться в комнате, где никого нет, но мы находим трудным раздеться в комнате, полной народа.
Вопрос:
Значит, это действительно будет раскрытие себя перед самим собой?
Ответ:
Да. Но мы не видим его таким образом. Мы обладаем сильным осознанием аудитории, потому в нас так сильно осознание себя.
Вопрос:
Не понимаю, почему выполнение суровых предписаний и дисциплина подчинения не являются подлинным "трудным путем"?
Ответ:
Вы можете обманывать себя, полагая, что идете по трудному пути, тогда как в действительности это не так. Такое положение равносильно героической роли в театре. "Легкий путь" в значительно мере связан с переживанием героизма, тогда как трудный путь оказывается гораздо более личным. Пройдя путь героизма, вы все еще должны будете проходить трудный путь; и открытие этой необходимости будет тяжелым ударом.
Вопрос:
Есть ли необходимость в том, чтобы вначале пройти героический путь, есть ли необходимость проявлять упорство на героическом пути, чтобы продолжать движение по подлинно трудному пути?
Ответ:
Я так не думаю. Именно это я и стараюсь вам показать. Если вы заняты героическим путем, вы прибавляете к своей личности новые слои, накладываете на нее новые кожные покровы, потому что считаете, что чего-то достигли. Позднее вы, к своему удивлению, обнаруживаете, что нужно что-то другое; необходимо удалять слои, сбрасывать кожу.
Вопрос:
Вы говорите о необходимости переживать мучительную боль. Может ли понимание процесса сбрасывания масок сделать ненужным это переживание боли?
Ответ:
Это очень хитрое предположение. Понимание не означает, что вы на самом деле что-то сделали; вы просто понимаете. Мы можем понять физиологический смысл чьих-то мучений, ощущения боли; но действительное переживание будет совершенно иным. Вы должны как следует, по-настоящему почувствовать нечто. Единственный способ проникнуть в суть дела - действительно пережить его самому, но создавать болезненные ситуации вы не должны. Эти ситуации будут возникать при помощи духовного друга, который являет собой врача со скальпелем.
Вопрос:
Если вы находитесь в процессе покорности, и ваш духовный друг в этот момент как будто направляет на вас скальпель, да еще при этом лишает вас обезболивающего средства, - тогда ситуация будет чрезвычайно путающей. Духовный друг кажется очень разгневанным и неприязненным, вам хочется убежать. Не объясните ли вы это?
Ответ:
В этом-то все дело - здесь производится операция без применения обезболивающего. Вы должны охотно ей подвергнуться. Если вы убежите, вы уподобитесь человеку, которому нужно удалить аппендикс и который убегает из операционной; его аппендикс может разорваться.
Вопрос:
Но ведь это происходит на очень ранней стадии взаимоотношений с духовным другом, вы едва пробыли с ним пять минут. И вот внезапно на вашу голову обрушивается крыша, а он просто оставляет вас - выпутывайся, как можешь! Да еще может быть скажет при этом "Я не буду заниматься этим делом вместе с тобой; вот уже прошло пять минут. Оставь все, все твои затеи, разбирайся сам; а когда распутаешь все, я поговорю с тобой!" Вот как я это чувствую.
Ответ:
Видите ли, то обстоятельство, что вы начинающий или продвинутый ученик, значения не имеет. Вопрос в том, как долго вы находились с самим собой. Если человек находился наедине с самим собой, он должен знать себя. Это похоже на обыкновенную болезнь. Предположим, вы путешествуете из одной страны в другую; в пути вы заболели и решили обратиться к врачу. Он едва умеет объясняться на вашем языке, однако способен почувствовать ваше тело и увидеть расстройство; и вот он принимает решение немедленно уложить вас в больницу и оперировать. Все зависит от того, как развивается болезнь в вашем теле. Вы можете разорваться на куски. Если у вас аппендицит и врач готовится к операции чересчур долго, хотя бы для того, чтобы подружиться с вами, ваш аппендикс лопнет. Вряд ли вы скажете, что такой способ медицинской практики будет очень хорошим.
Вопрос:
Почему человек делает первый шаг на пути? Что приводит его туда? Случай? Судьба? Или карма? - что это такое?
Ответ:
Если вы полностью раскрылись, тогда вы уже находитесь на пути. Если вы раскрылись наполовину, тогда вы на пути лишь частично; и это обстоятельство не замедлит на вас сказаться. Если вы дадите своему другу, своему врачу меньше сведений, тогда вы будете поправляться гораздо медленней, потому что не раскроете всю историю своего случая. Чем больше вы расскажете врачу, тем скорее он сумеет вылечить вас.
Вопрос:
Если подлинный путь заключается в самораскрытии, следует ли мне позволять себе раскрываться перед тем, что я считаю злом, что, как мне известно, может мне повредить?
Ответ:
Раскрытие - это не добровольное мученичество но отношению к каждой встречающейся угрозе. Вы не должны становиться на рельсы перед приближающимся поездом, чтобы раскрыться для него. Как раз это и было бы путем героизма, ложным путем, подменой трудного пути.
Во всех случаях, когда мы встречаемся с чем-то таким, что считаем "злом", последнее представляет собой угрозу для самосохранения "я". Мы так заняты сохранением своего существования перед лицом этой угрозы, что совсем не можем видеть вещи ясно. Для того чтобы открыться, мы должны преодолеть свое желание сохранить собственное существование. Тогда мы сможем ясно видеть ситуацию и иметь с ней дело.
Вопрос:
Но ведь этого не достигнешь одним махом, так ведь? Я хочу сказать, что вы можете раскрыться в одном контексте, однако, очутившись в другой ситуации, вы внезапно хватаетесь за маску и надеваете ее на лицо, хотя в действительности и не хотели бы этого делать. Кажется, достигнуть полной открытости так трудно.
Ответ:
Все дело в том, что борьба не имеет никакого отношения к раскрытию. Если вы вступили на путь, если вы оставили и самую борьбу это факт уже воздействует и на проблему в целом. Тогда более нет и вопроса о том, хотим мы или не хотим оказался вовлеченными в жизненные ситуации. Обезьяний инстинкт эго растворяется, потому что он основан на информации из вторых рук, а не на непосредственном переживании того что есть. Борьба - это эго. И если вы оставили борьбу, тогда не останется никою, кто должен преодолевать эту борьбу она просто исчезает Так что, как видите, здесь дело не в том, чтобы одержать победу над борьбой.
Вопрос:
Когда вы чувствуете гнев, нужно ли его просто выражать с целью раскрытия?
Ответ:
Когда мы говорим о раскрытии и покорности, например, в случае гнева это не значит, что мы должны на самом деле тут же выйти из комнаты и прямо тут же ударить кого-то. Пожалуй, эго скорее будет способом питания эго, а не способом правильною раскрытия вашего гнева, видения его реальности, его живого качества. Это относится и к самораскрытию вообще Дело заключается в том, чтобы видеть основное качество ситуации, какова она есть, а не пытаться что-то с ней сделать. Конечно, если мы полностью открыты по отношению к ситуации без каких-либо предвзятых мнений, тогда мы будем знать, какое действие правильно, а какое окажется неумелым. Если некоторый особый способ действий окажется неуклюжим и неумелым, тогда вы не остановитесь на развилке у дороги, а сразу изберете путь искусного и творческого действия. Вы не связаны суждением как таковым, а реально выбираете творческий путь.
Вопрос:
Неизбежна ли ступень накопительства и защитного переодевания?
Ответ:
Мы коллекционируем вещи, а позже нам приходится их отдавать, и это оказывается болезненным. Похоже на швы в коже после операции; страшно удалять их, так как мы чувствительны и привыкли к чуждому элементу в организме.
Вопрос:
Как вы думаете, возможно ли начать видеть то что есть, видеть себя таковыми как мы есть, без учителя?
Ответ:
Я не думаю, что это вообще возможно. Вам необходим духовный друг, чтобы вы покорились ему и полностью раскрыли себя.
Вопрос:
Значит, абсолютно необходимо, чтобы духовный друг был живым человеком?
Ответ:
Да. Любое другое "существо", с которым, по вашему предположению, вы общаетесь, будет иллюзорным.
Вопрос:
Может ли быть учение Христа само по себе духовным другом?
Ответ:
Я бы этого не сказал. Это воображаемая ситуация. То же самое справедливо по отношению к любому другому учению; речь идет не обязательно об учении Христа. Проблема здесь в том, что мы можем сами толковать учение. Именно в этом все дело - книжные учения всегда открыты для интерпретаций эго.
Вопрос:
Когда вы говорите об открытости и самораскрытии, это сильно напоминает мне некоторые школы психотерапии. Какова на ваш взгляд функция того рода практики, которой заняты люди в психотерапии?
Ответ:
В большинстве систем психотерапии проблема заключается в том, что, если вы считаете процесс "терапевтическим", тогда вы действительности имеете в виду не процесс сам по себе, а психотерапию как лечебное средство. Иными словами ваша терапия - это хобби; кроме того, вы видите терапевтическую ситуацию лишь в рамках истории болезни. В ваших взаимоотношениях с отцом и матерью что-то сложилось неправильно, и потому у вас имеется склонность к... и т.д. Когда вы начинаете рассматривать историю болезни данного человека в целом, стараясь соотнести ее с настоящим временем, такой человек начинает чувствовать, что для него нет спасения, что его положение безнадежно, потому что он не в состоянии переделать своего прошлого; он чувствует, что захвачен этим прошлым, и из существующего положения нет выхода. Такой способ лечения оказывается чрезвычайно неумелым, разрушительным, потому что создает препятствия для соучастия в творческом аспекте того, что происходит сейчас, здесь, сию минуту. Но, с другой стороны, если психотерапия представлена нам с упором на то, чтобы жить в настоящем времени, работать с проблемами данного времени, - и не только в том, что касается одних лишь словесных выражений и мыслей, а в понимании переживания действительности эмоций и чувств, - тогда, как я думаю, этот стиль психотерапии будет весьма эффективным. Но, к несчастью, существует много видов психотерапии и много псхиотерапевтов, занятых скорее попытками оправдать самих себя и свои теории, а не работой с тем, что есть. Фактически, их очень пугает работа с тем, что есть.