Это не красивые и пустые слова охваченного ностальгией сентиментального человека -- это сильная и непобедимая привязанность верующего, который во имя Христа достиг таких мест, где до него никто еще не бывал и где над ним постоянно висела угроза мучений и смерти.
Быть может, лучше всего единение учителя и ученика в их общей страсти к общему послушанию выражено в таких словах Франциска: "Страшнее смерти жить, оставив Христа, если уже познал его, жить, следуя своим собственным мнениям и склонностям... Нет в мире муки, подобной этой".
Но вернемся к Игнатию, которого канонизируют в тот же день, что и его возлюбленного сына. Страсть к миссионерству соединялась в нем с необычайно сильной страстью к воспитанию. Поэтому он пожелал, чтобы его сыновья стали воспитателями новых поколений христиан и не только при дворах королей и знати, при самых знаменитых университетах, но и в самых малых деревнях. Один из самых известных воспитателей братства, Хуан Бонифаций, будучи еще совсем молодым человеком, в середине XVI века преподавал гуманитарные науки в Медина дель Кампо.
Он обычно говорил, что "учить детей значит обновлять мир" и не ведал, насколько он был прав: среди детей в его школе был маленький Хуан де Иепес, будущий великий мистик св. Иоанн Креста.
Первые иезуитские коллегии в Италии были основаны в Падуе в 1542, в Болонье в 1546 и в Мессине в 1548 году. Вспомним, в частности, весьма престижную и влиятельную "Римскую коллегию", открытую в 1551 году: "Бесплатная школа грамматики, гуманитарных наук и христианской доктрины",-- такую сразу располагающую к Обществу надпись можно было прочитать на табличке, установленной на первом здании, арендованном для этого учебного заведения. Всего пять лет спустя эта коллегия будет признана Университетом (современный "Григорианский").
До смерти Игнатия, то есть меньше чем за десять лет, помимо обычных домов, где жили и обучались члены ордена, Общество откроет 21 коллегию в Италии, 18 в Испании, 4 в Португалии, 2 во Франции, 5 в Германии, 5 в Индии, 3 в Бразилии, 1 в Японии. И весь орден будет насчитывать уже 11 религиозных провинций, объединяющих около тысячи членов.
Когда же заботы - прежде всего финансовые - слишком докучали, Игнатий говорил: "По сравнению с сокровищем надежд, которое находится в наших руках, все незначительно. Бог дарует их нам, и Он не обманет".
Между тем основатель жил в Риме, в центре христианского мира, и желал, чтобы этот город стал "примером, а не позором мира". Он направлял жизнь своего "Общества" одним единственным девизом, в котором кратко выразились все его духовные устремления: "К вящей Славе Божией", то есть стремиться всегда и всеми способами увеличивать Славу Божию. Служить Богу, служить Церкви и достигать в этой абсолютной преданности вершин созерцания. Быть подобным величайшим мистикам, но послушно предавать себя Христу, и в частности его церкви. Для него была отчеканена новая формула: "in actione contemplativus" - созерцательный в действии.
Его знаменитые "Правила" о чувствах в Церкви вызывают возмущение у всех благонамеренных, потому что понять их может только тот, кто находится во власти великих страстей и великой веры. Игнатий писал: "Чтобы не ошибиться, мы всегда должны помнить, что то что мы видим белым, является черным, если так говорит Церковь. Потому что мы полагаем, что тот дух, который руководит нами и поддерживает нас ради спасения душ наших, является одним и тем же во Христе, Господе нашем, являющемся Супругом, и в Церкви - Его Супруге. Действительно, наша Святая Матерь Церковь направляема и руководима тем же Духом и Господином Нашим, который продиктовал десять Заповедей" (Об истинном критерии воинствующей церкви, XIII правило).
"Восхвалять, а не критиковать. Строить, а не разрушать" - это был его девиз, особенно в отношении Церкви.
На заре 31 июля 1556 года по Риму быстро пронесся слух: "Святой умер!" Случилось то, чего Игнатий ожидал вот уже пять лет с тех пор, как тяжело заболел. "Тогда, записал он в Автобиографии, думая о смерти, он испытывал такую радость и такое великое духовное утешение оттого, что вот-вот умрет, что разражался слезами. Это состояние стало для него непрерывным, так что он даже много раз пытался не думать о смерти, чтобы не испытывать такого чувства утешения".
Вот один из самых удачных его портретов, он принадлежит перу некоего падуанца, описавшего его следующим образом: "Испанец, небольшого роста, прихрамывающий, с веселыми глазами".
Святые - даже величайшие из них - проходят через наш мир просто и непринужденно. Но, следуя за ними, мы встречаемся с Богом.
СВЯТОЙ ИОАНН БОЖИЙ
(1495-1550)
Родиться в конце XV века - всего лишь три года спустя после открытия Нового Света - неизбежно означало с самого раннего детства проникнуться склонностью и беспокойной тягой к приключениям. Такова отличительная черта всего XVI века. Тем более если вы родились в Португалии, стране великих морских путешественников, откуда родом Бартоломео Диас, открывший в 1486 году Мыс Бурь, впоследствии названный Мысом Доброй Надежды; Васко да Гама, который в 1497 году обогнул этот мыс и добрался до Калькутты; Альвариш Кабрал, в 1500 году открывший Бразилию; Магеллан, попавший в 1520 году через Великий Пролив в Тихий океан и совершивший кругосветное морское путешествие.
Иоанн Сьюдад Дуарте родился в 1495 году в Монтемор-о-Ново (Новая Великая Гора), деревне с многообещающим именем. Но трудно отправиться на поиски приключений, когда твой отец всего лишь скромный лавочник, продающий фрукты на углу улицы, даже если о нем говорят, что он великий мечтатель, потому что он хотел завербоваться в экспедицию Васко да Гама, но не сделал этого из-за жены и сына.
О детстве Иоанна мы не знаем почти ничего до того дня, когда восьми лет отроду он встретил паломника - путника, вошедшего в их дом в поисках крова и развлекавшего хозяев рассказами о своих странствиях. Что случилось затем, мы сказать не можем, но на следующее утро родители обнаружили, что паломник отправился дальше в путь, а вместе с ним убежал и мальчик. Убежал или был украден? Кто знает!
Конечно же, им не удалось найти его, и мать, сломленная тревогой, не прожила и двадцати дней после такого несчастья. Отец же окончил свои дни во францисканском монастыре.
Маленький Иоанн совершил, таким образом, длинное путешествие пешком вместе с нищими, бродячими актерами и фокусниками, научившись их странной профессии. Добравшись до окрестностей Толедо, старший товарищ оставил мальчика, вероятно обессиленного, в доме одного доброго человека - Франсиско Махораля, пасшего стада графа ди Оропеза, сеньора, чьи добродетели и милосердие были хорошо известны. В течение шести лет Франциско воспитывал мальчика как сына; затем, от четырнадцати до двадцати восьми лет, Иоанн пас скот. Но когда у него появилась возможность окончательно устроить свою жизнь, женившись на дочери Махораля, с которой Иоанн с самого детства жил как брат с сестрой, он опять бежит.
Карл V набирает войска для войны с Францией, захватившей Памплону (именно там был ранен героический защитник города Игнатий Лойола, в рядах защитников сражались старшие братья маленького Франциска Ксаверия).
Иоанн Сьюдад хочет свободы. "Такой свободы,- пишет его биограф,- какая бывает у тех, кто едет, отпустив удила, по дорогам войны, по широким, хотя и утомительным дорогам пороков". Это как раз та эпоха, когда место средневекового рыцаря занимает образ профессионального "солдата". Но нашему искателю приключений военная жизнь готовит только несчастья.
Однажды конь, разгорячившись, на всем скаку выбивает его из седла и сбрасывает на камни, лежащие вдоль дороги, так что Иоанн надолго остается без сознания как мертвый. В другой раз, оставленный охранять военные трофеи, он по неосторожности дает обокрасть себя: его лишают звания и приговаривают к смерти, но затем милуют благодаря вмешательству влиятельного человека.
Так два раза он пережил смерть и спасение, и оба эти случая глубоко запали в его сознание. Он вернулся к Махоралю, своему бывшему хозяину, после бесконечного, почти шестисоткилометрового путешествия пешком, как неудачник и вынужден был снова стать пастухом.
Прошло еще два года. В 1527 роду распространился слух, что турецкий султан Сулейман II вторгся на территорию Венгрии и осадил Вену, и Иоанном опять овладевает желание участвовать в борьбе. В 1532 году Карл V начинает подготовку к крестовому походу против турок и набирает людей всюду, где только возможно. Иоанн вербуется и начинает новое путешествие: его полк направляется в Барселону, затем по морю перебирается в Геную и спускается к озеру Гарда - месту сбора всех войск императора. Отсюда армия быстрыми переходами направляется к Вероне, Тренто, Брессаноне, Инсбруку и, наконец, на кораблях по реке Инн добирается до Дуная. Так войска Карла V смогли достичь Вены к сентябрю 1532 года. До сражений дело не дошло, но турецкая опасность на тот момент была предотвращена.
Через несколько месяцев той же дорогой войска отправились в обратный путь, но полк Иоанна Сьюдада получил приказ пересечь Германию, войти во Фландрию и нанять корабль для возвращения в Испанию. Он высадился в порту Ла Корунья, недалеко от Сантьяго де Компостела, и все направились туда на поклонение. Затем полк был распущен. Только теперь Иоанн неожиданно решил вернуться в родную деревню, которую покинул ребенком: он пешком проходит шестьсот суровых километров, отделяющих его от Монтемор-о-Ново. Он ищет дом своих родителей, надеясь застать их в живых.
Когда он узнает, о постигшей их участи, его охватывает глубокая скорбь, душой овладевает раскаяние. "Я так дурен и виновен,- говорит он себе,- что должен потратить свою жизнь, дар Господа, на то, чтобы каяться и служить Ему".