Капитан закончил рассказ о своей жизни. Тогда взял слово Сайрес Смит. Он напомнил о всех событиях, последствия которых были столь благотворны для колонии, и от имени своего и своих товарищей поблагодарил великодушного человека, которому они были столь многим обязаны.
Но капитан Немо не думал о расплате за оказанные им услуги. Одна только мысль волновала его; прежде чем пожать руку, которую протягивал ему инженер, он сказал:
- Теперь, когда вы знаете мою жизнь, будьте мне судьей.
Говоря так, капитан, видимо, намекал на одно важное событие, свидетелями которого были три пришельца, оказавшиеся на борту его корабля. Французский профессор не мог не рассказать об этом событии в своей книге, и его рассказ вызвал страшный шум.
За несколько дней до бегства профессора и его спутников "Наутилус", преследуемый каким-то фрегатом в северной части Атлантического океана, бросился на этот фрегат и, ударив его словно таран, без милосердия потопил судно.
Сайрес Смит понял намек и промолчал.
- Это был английский фрегат, сударь! - вскричал капитан Немо, в котором на минуту ожил принц Даккар. - Слышите, английский фрегат! Он напал на меня. Я был зажат в узкой мелкой бухте. Мне нужно было пройти, и я прошел.
Успокоившись немного, он продолжал:
- Право и справедливость были на моей стороне. Всюду, где я мог, я творил добро, но не отступал перед злом, когда был к этому вынужден. Правосудие не всегда заключается в прощении.
На несколько минут воцарилось молчание, а затем капитан Немо произнес снова:
- Что вы думаете обо мне, господа? Сайрес Смит протянул руку капитану Немо и серьезным тоном ответил:
- Капитан, вы были неправы, думая, что можно вернуть прошлое, и боролись против необходимого прогресса. Но ваша ошибка не мешает восхищаться вами, и ваше имя может не бояться суда истории. История любит отважных безумцев, хотя осуждает результаты их деятельности.
Капитан Немо глубоко вздохнул и прошептал:
- Был ли я прав или ошибался? Сайрес Смит продолжал:
- Вам нечего бояться суда истории, капитан Немо, правы вы или виноваты. Честные люди, которые находятся здесь, вечно будут вас оплакивать!
Харберт приблизился к капитану Немо. Он встал на колени, взял руку старца и поцеловал ее.
Слезы покатились по щеке умирающего.
ГЛАВА XVII
Последние часы капитана Немо. - Пожелания умирающего. - Подарок на память друзьям. - Гроб капитана Немо. - Несколько советов колонистам. - Последняя минута. - На дне океана.
Настал день. Ни один луч солнца не проникал в глубокую пещеру. Был прилив, и море залило вход в нее. Искусственный свет, длинные снопы которого вырывались из стен "Наутилуса", не померк, и вода по-прежнему сверкала вокруг подводного корабля.
Изнемогая от усталости, капитан Немо упал на подушки. Не приходилось и думать о том, чтобы перенести его в Гранитный Дворец, так как он выразил желание остаться среди сокровищ "Наутилуса", которых нельзя было бы купить за миллионы, и там ожидать неизбежной смерти.
Довольно долгое время он лежал совершенно неподвижно, почти без сознания. Сайрес Смит и Гедеон Спилет внимательно наблюдали за больным. Было видно, что жизнь капитана постепенно угасает. Силы скоро должны были покинуть его тело, когда-то такое могучее, а теперь представляющее лишь хрупкую оболочку души, готовой умереть. Вся жизнь его сосредотачивалась в голове и в сердце.
Инженер и журналист разговаривали вполголоса. Нуждался ли умирающий в уходе? Можно ли было если не спасти его жизнь, то хотя бы продлить ее на несколько дней? Сам он сказал, что против его недуга нет никакого лекарства, и спокойно ожидал смерти, не боясь ее.
- Мы бессильны, - сказал Гедеон Спилет.
- Но отчего же он умирает? - спросил Пенкроф.
- Он угасает, - ответил журналист.
- А что, если его перенести на вольный воздух, на солнце? Может быть, он тогда оживет? - предложил моряк.
- Нет, Пенкроф, не стоит и пробовать, - ответил инженер. - К тому же капитан Немо не согласится покинуть свой корабль. Тридцать лет он прожил на "Наутилусе" и на "Наутилусе" хочет умереть.
Капитан Немо, по-видимому, расслышал слова Сайреса Смита. Он слегка приподнялся и сказал голосом еще более слабым, но все же ясным:
- Вы правы, сударь. Я должен и хочу умереть здесь. У меня есть к вам одна просьба.
Сайрес Смит и его товарищи подошли ближе к дивану и поправили подушки, чтобы умирающему было удобнее лежать.
Капитан Немо обвел взглядом все сокровища этого зала, озаренного электрическим светом, который рассеивался, проходя сквозь узоры потолка; он смотрел на картины на стенах, покрытых роскошными обоями; на шедевры французских, фламандских, итальянских, испанских мастеров; на мраморные, и бронзовые скульптуры, стоявшие на пьедесталах; на великолепный орган, придвинутый к задней стене; на витрины, окружавшие бассейн в центре комнаты, в котором находились прекраснейшие дары моря: морские растения, зоофиты, бесценный жемчуг. Наконец его глаза остановились на девизе, украшавшем фронтон этого музея, - девизе "Наутилуса": -"Mobilis in mobili"(50).
Казалось, он хочет в последний раз порадовать глаза видом этих шедевров искусства и природы, которыми любовался столько лет в глубине морей.
Сайрес Смит не нарушил молчания капитана Немо. Он ждал, пока умирающий заговорит.
Прошло несколько минут. За это время перед старцем, вероятно, прошла вся его жизнь. Наконец капитан Немо повернул голову к колонистам и сказал:
- Вы считаете, господа, что обязаны мне признательностью?
- Капитан, мы бы охотно пожертвовали собою, чтобы спасти вашу жизнь.
- Хорошо,- продолжал капитан Немо,- хорошо. Обещайте мне, что исполните мою последнюю волю, и я буду вознагражден за то, что сделал для вас.
- Мы обещаем вам это,- ответил Сайрес Смит. Это обещание обязывало не только его, но и его товарищей.
- Господа,- продолжал капитан Немо,- завтра я умру.
Движением руки он остановил Харберта, который начал было возражать.
- Завтра я умру, и мне хочется, чтобы "Наутилус" был мне могилой. Это будет мой гроб. Все мои друзья покоятся на дне моря, и я тоже хочу лежать там.
Глубокое молчание было ответом на эти слова капитана Немо.
- Выслушайте меня внимательно, господа, - продолжал он. - "Наутилус" в плену в этой пещере, выход из которой заперт. Но если он не может покинуть тюрьму, то он может погрузиться в пучину и хранить в себе мои останки.
Колонисты благоговейно слушали слова умирающего.
- Завтра, когда я умру, - продолжал капитан, - вы, мистер Смит, и ваши товарищи покинете "Наутилус". Все богатства, которые здесь хранятся, должны исчезнуть вместе со мной. Один лишь подарок оставит вам на память о себе принц Даккар, историю которого вы теперь знаете. В этом ларце лежит на несколько миллионов бриллиантов - большинство их сохранилось от того времени, когда я был мужем и отцом и почти верил в возможность счастья, - и коллекция жемчуга, которую я собрал вместе с моими друзьями на дне морей. Это сокровище поможет вам в нужную минуту сделать доброе дело. В руках таких людей, как вы и ваши товарищи, мистер Смит, деньги не могут быть орудием зла.
Слабость заставила капитана Немо немного передохнуть. Через несколько минут он продолжал:
- Завтра вы возьмете этот ларец, выйдете из зала и закроете дверь. Затем вы подниметесь на верхнюю площадку "Наутилуса", закроете люк и завинтите крышку.
- Мы так и сделаем, капитан,- ответил Сайрес Смит.
- Хорошо. Потом вы сядете в лодку, которая вас доставила сюда. Но прежде чем покинуть "Наутилус", откройте два больших крана, которые находятся на ватерлинии. Вода проникнет в резервуары, и "Наутилус" понемногу начнет опускаться и ляжет на дно.
Сайрес Смит сделал движение рукой, но капитан Немо успокоил его:
- Не бойтесь, вы похороните мертвеца. Ни Сайрес Смит, ни его товарищи не считали возможным возражать капитану Немо. Это были его последние распоряжения, и оставалось только исполнить их.
- Обещаете ли вы мне это, господа? - спросил капитан Немо.
- Обещаем, капитан,- ответил инженер. Капитан Немо знаком поблагодарил колонистов и попросил их на несколько часов оставить его одного. Гедеон Спилет предложил побыть возле больного, на случай, если наступит кризис, но капитан Немо отказался.
- До завтра я, во всяком случае, проживу, сударь, - сказал он.
Все вышли из зала, прошли через библиотеку и столовую и оказались на носу, в машинном отделении, где стояли электрические машины. Согревая и освещая "Наутилус", они в то' же время были источником его двигательной силы.
"Наутилус" был чудом техники, в котором заключалось много других чудес. Они восхищали инженера.
Колонисты вышли на площадку, которая возвышалась над водой на семь-восемь футов, и остановились возле большого стекла в форме чечевицы, из-за которого сверкал пучок света. За стеклом видна была каютка со штурвалом, в которой сидел рулевой, когда ему приходилось вести "Наутилус" сквозь пласты воды, освещаемые электричеством на значительное расстояние.
Сайрес Смит и его друзья сначала ничего не говорили: все, что они только что видели и слышали, произвело на них сильное впечатление, и сердца их сжимались в груди при мысли, что покровитель, столько раз их спасавший, с которым они познакомились всего несколько часов назад, должен умереть так скоро.
- Вот это человек! - сказал Пенкроф. - Подумать только, что он так жил, на дне океана! А ведь, может быть, там было так же беспокойно, как и на земле.
- Быть может, "Наутилус" помог бы нам покинуть остров Линкольна и добраться до обитаемой земли,- сказал Айртон.
- Тысяча чертей! - воскликнул Пенкроф. - Что до меня, то я никогда бы не отважился вести такой корабль! На поверхности воды я согласен, но под водой - нет!