7 Галузо П.Г. Казахстан в канун Октября. – А, 1968. – 83 с.
8 Гинс Г. Переселение и колонизация. – СПб: 1913. – 65 с.
9 Ешмуратов А.К. Историография: проблемы земельной собственности в казахском обществе второй половины XIX – начала XX в.в. Учебное пособие. – Павлодар, 2003. – 104 с.
10 Инсебаев Т.А. Очерки истории Павлодарского Прииртышья, ч.1 (с древнейших времен до XX века). – Павлодар: «ЭКО», 2000. – 240 с.
11 История Казахстана (с древнейших времен до наших дней) в 5 томах. Т3. – Алматы: «Атамұра», 1996.
12 История Казахстана: народы и культура. – Алматы, 2000
13 Кауфман А.А. Вопросу о колонизации Уральской области. Отчет членов ученой комиссии М.З. и Г.И. А.А. Кауфман по командировке летом 1903 года. – Ч.1. – СПб: тип. В.О. Киршбаума, 1903. – 78 с.
14 Кауфман А.А. Переселение и его возможная роль в земельной реформе. – СПб, 1918. – 29 с.
15 Кауфман А.А. Переселение и колонизация. – СПб: Общественная польза, 1905. – 439 с.
16 Кауфман А.А. Переселение. Мечты и действительность. – М: Народное право, 1906. – 37 с.
17 Краткий исторический очерк Семипалатинского края (до 1917).
18 Нурбаев К.Ж. Колонизация Северо-Центрального Казахстан (XVIII – первая половина XIX): историко-географическая проблема. Автореферат дисс…доктора. ист. наук. – Алматы, 2007.
19 Садулова Т.С. Кочевничество при колониальной политике царизма // История Павлодарского Прииртышья: (труды студентов), в 5 томах. Т5. – Павлодар: ПГУ им. С.Торайгырова, 2003. – 35 с.
20 Седельников Т.И. Борьба за землю в киргизской степи / Казахское республиканское отделение Алматы, 1991.
21 Таштемханова Р.М. Из истории колонизационной политики царизма в Казахстане во второй половине XIX – начале XX века. Учебно-методическое пособие для студентов исторических факультетов. Павлодар, 2001.
22 Таштемханова Р.М. Переселенческая деревня и ее взаимосвязи с казахским аулом во второй половине XIX – начале XX века (На материалах Семипалатинской области). Автореферат дисс…канд.ист. наук. – Алмты, 1994.
23 Труды частного совещания, созванного 20 мая 1907 года Степным генерал-губернатором по вопросам о нуждах киргизов Степного края. - Омск, 1908. С. 16.
24 Чиркин Г. Землеотводное дело в киргизской степи и необходимость землеустройства киргиз // Вопросы колонизации. – 1907. – № 3 – 60-84 с.
25 Ядринцев Н.М. Сибирь как колония. – СПб., 1892.
26 Янушкевич А. Дневники и письма из путешествия по казахским степям. – Алматы, 1966. – С. 43-44.
4 Духовная экспансия царизма
4.1 Христианизация
С начала 20-х годов XIX века царская администрация, хорошо осведомленная о социально-экономическом, культурном состоянии казахской степи, предпринимала определенные меры, направленные для упрочнения позиции русской православной церкви в районах, подконтрольных царизму. Один из основных юридических документов, регламентирующих жизнедеятельность казахов Среднего Жуза «Устав о сибирских киргизах» от 1822 года, никак не мог обойти эту проблему.
К примеру, в § 244 «Устава…» была не случайно дана установка: «Поелику вера киргиз-кайсаков по сие время, в сущности, более языческая, нежели магометанская, то представляется надежда к обращению многих из них в христианство…». И для проведения в жизнь этого замысла необходимо было, чтобы областное начальство «испросила особенную в степь миссию, с тем, дабы действовала она одними уверениями и убеждениями без малейшего принуждения».
§ 245. Ежели бы в каком-нибудь округе обращено было в христиан до 1000 человек, то областное начальство обязано испросить пособия к постройке там церкви и постановление местного священника.
§ 246. Священники стараться должны учредить при себе школы для обучения юношества закону, чтению, письму и первым правилам арифметики, вообще содействуют местному начальству по части народного просвещения [9, с.419-420].
Но этому не суждено было сбыться, так как в условиях моно национального состава казахских внешних округов немыслимо было говорить о появлении «очага» христианства.
До середины XIX века темпы христианизации казахов были не значительными. Активизация перехода казахов в православие происходила в 40-60 – е гг. XIX века и связана была с жесткими запретами царизма ни под каким видом не пропускать казахов Акмолинской и по преимуществу Семипалатинской области в районы крестьянских селений Тобольской и Томской губерний в силу якобы «участившихся случаев конокрадства». То есть принятие православия казахами было одним из способов «законного» проникновения казахов на территории сопредельных внутренних российских губерний. Среди мотивов, склонявших казахов принимать православие, было - предоставление «новокрещенцам» ряда льгот и привилегий. Например, полное освобождение от государственных податей, если к моменту перехода в православие ими не уплачивалась кибиточная и другие виды податей в местах своих причислений [10, с.204-205].
К тому же в это время казахи могли «не испрашивать разрешения» от своих обществ на получение от них увольнительных свидетельств. Последнее обстоятельство позволяло абсолютному большинству казахов, переходивших в православие, скрывать не только действительные места своих кочевий, но и представляться лицами, никогда не уплачивавшими государственных податей. А царизм, желая иметь, как можно больше крещенных казахов, вынужден был закрывать глаза на всевозможные уловки казахов.
Все казахи, принявшие христианство, представляли, как правило, социальные низы казахского общества и преимущественно – джатаки. И первое, что они преследовали, было поправить свое материальное положение. Об этом свидетельствует, например, данные за 20 февраля 1868 года Совета общего областного Управления сибирскими киргизами: «…известно, что все принявшие до сих пор православную веру киргизы принадлежат к числу бедняков, кочующих вблизи линии, следовательно, вблизи русских поселений, и нет между ними ни одного зажиточного. Поэтому не подлежит сомнению, что движимою силою в перемене религии было не убеждение в несостоятельности исповедуемой религии, а по преимуществу какие-либо материальные расчеты…». [10, с.204]
Об этом отмечает и один из исследователей быта ново крещенных казахов Крафт: «…новокрещенные из киргизов принадлежат обыкновенно к беднейшему классу людей, сникающих пропитание работами в городах и русских селениях» [11, с.31].
Именно на эту категорию казахского населения царизм сделал ставку в своей христианизаторской миссии, о чем свидетельствуют слова одного из известных и ярых сторонников этого процесса генерал-губернатора Степного края Колпаковского Г.А.: «…если православная церковь протянет руку помощи этим отверженцам мусульманского мира, то в самом непродолжительном времени они образуют многолюдные и зажиточные селения, вокруг которых сгруппируются постепенно и прочие небогатые киргизы, утомленные борьбою с лишениями, необеспеченностью и опасностями кочевой жизни…» [12, с.293].
Причины принятия казахами христианства имели различный характер, например, кто-то хотел этим способом избегнуть наказания за содеянный проступок или такие, «которые, похитив чужую жену, наделялись, что с принятием новой веры, права первого мужа на его «жену» прекратятся».
Естественно, ждать от них добросовестного почитания христианской религии не приходилось. Об этом свидетельствуют записки известного миссионера основателя «Киргизской миссии» священника Филарета Синьковского: «…после же крещения при наблюдении за жизнью нококрещенного, приходится видеть в нем крайнее равнодушие к воспринятой им вере и вследствие этого не охоту в усвоении им христианского вероучения…» Были случаи, когда ново крещенные казахи, находясь на «внутренней стороне», поступали на должность муллы [10, с.205].
В реформах царского правительства по упралвению казахскими землями некоторое привилегии давались крещенным казахам. В четвертом разделе «О правах киргизов» Положения об управлении в Уральской, Тургайской, Акмолинской и Семипалатинской областях от 1868 года указано:
«247. Киргизам, принявшим христианство, дозволяется или оставаться в своих обществах, или прикочевывать к русским селениям в степи, с сохранением предоставленных киргизам прав.
248. Принявшие христианство киргизы, если пожелают, могут приписываться к городским и сельским общинам всех наименований, не испрашивая на то предварительного согласия обозначенных обществ»[1., с. 105].
Церковно-административной территориальной единицей в христианской церкви является епархия. В 1825 году в России имелось 37 епархий, в 1841 году – 50, 1851 году – 55, в 1861 году – 58. В 1905 году было 67 епархий.
До появления Омской епархии, была учреждена, с разрешения Святейшего Синода в 1881 году, Киргизская духовная миссия. В ее задачу входило не только распространение православия среди казахского населения. Для православных миссий выдвигались и другие не менее важные задачи: они должны были «направлять свою деятельность не столько на приобретение последователей из среды коренных магометан, сколько на удержание от вероотступничества тех из них, которые однажды примкнули к христианству». [2., с. 40] В начале Киргизская миссия существовала как отделение Алтайской миссии Тобольской епархии, «для обращения в православие, обитающих в пределах епархии киргизов, и утверждения просвещаемых иноверцев в истинах святой веры и правилах христианской нравственности» [3, с.115].
Вот как описывает состояние религиозной жизни в казахской степи к моменту открытия новой миссии священник Ефрем Елисеев в своей работе «Записки миссионера Буковского стана Киргизской миссии за 1892-1899 гг.»: «…в 1881 году, когда еще магометанство, как черная туча, сплошь покрывало киргизскую степь, а выходцы из Казани - татары, бухарские сарты, персияне и арабы, как хищные коршуны, терзали степных киргиз и злоупотребляли их религиозным чувством, на далекой окраине русского государства, в соседней с Китаем Семипалатинской области, указом Святейшего Синода, была открыта противомусульманская Киргизская духовная миссия» [8, с.3].