При высоких плотностях населения, характерных для частичной травопольной и азиатской систем земледелия, период накопления достигает наибольшей величины. Объясняется это довольно просто. Величина прироста индекса потребительной стоимости в расчете на единицу прироста населения зависит от численности населения, новый вид потребностей которого придется удовлетворять после расщепления ремесла. Чем больше это население, тем большей численностью ремесленников должна обладать новая отрасль, следовательно, тем больше период накопления для нее работников. Поэтому, для перехода от частичной травопольной к азиатской системе необходимо большое увеличение нормы отщепления, позволяющее компенсировать неблагоприятное влияние роста периода накопления.
Процесс дискретного расширенного воспроизводства, рассмотренный выше, является одновременно процессом замены временного разделения труда пространственным. При временном разделении труда в рамках одной и той же хозяйственной единицы последовательно осуществляются все стадии технологического процесса, необходимые для производства конечного продукта. В результате же перехода к пространственному разделению труда каждая из хозяйственных единиц специализируется на какой-либо одной технологической стадии процесса производства конечного продукта. Переход к пространственному разделению труда приводит к значительному увеличению производительности труда за счет его специализации, однако требует, как процесс расщепления ремесла, непрерывного роста населения.
Таким образом, сущность крупнейшего в мировой истории хозяйственного переворота - перехода Западной Европы на рельсы капиталистического развития - заключается в переходе от дискретного типа возникновения новых видов потребностей, для которого характерны длительные периоды стабильности индекса потребительной стоимости и нормы отщепления, к непрерывному типу на базе непрерывного роста нормы отщепления. Тем самым процесс увеличения индекса потребительной стоимости утрачивает исключительную зависимость от роста населения, характерную для дискретного типа возникновения новых видов потребностей.
Решающим условием перехода к капитализму является непрерывное увеличение удельного веса неземледельческих работников, дающее возможность направлять их в отрасли инвестиционного комплекса для производства средств производства, Такое увеличение изначально могло быть достигнуто лишь в условиях травопольной системы земледелия, сформировавшейся в Северо-3ападной Европе на определенном этапе интенсификации земледелия при посредстве высвобождения скота.
За пределами этого региона - в Средиземноморье, Восточной Европе и во всей Азии - существовавшие системы земледелия не позволяли увеличивать норму отщепления в той степени, которая необходима для становления перекачки рабочей силы из земледелия в промышленность и самостоятельного перехода к капитализму.
Недостаток скота не позволял расширять в должной мере производство продукции. Без прочного фундамента - увеличения нормы отщепления - даже самые процветающие раннекапиталистические структуры обречены, как показывает опыт Северной Италии и Голландии, на захирение и деградацию.
Для процесса дискретного расширенного воспроизводства характерны две фазы. В первой фазе - периоде накопления - осуществляется лишь простое воспроизводство в расчете на душу населения, норма отщепления остается неизменной, а валовой продукт растет лишь в меру роста населения. Соответственно, прибавочный продукт в расчете на душу населения в этой фазе отсутствует. Во второй фазе - периоде расщепления - количественное накопление работников ремесла переходит в качественный скачок - расщепление ремесла и рост на этой основе производительности труда в ремесле. Лишь в этой фазе осуществляется само дискретное расширенное воспроизводство в расчете на душу населения, т.е. рост производства на душу населения. Соответственно, лишь в этой фазе производится прибавочный продукт в расчете на душу населения.
Однако по мере роста населения развитие пространственного разделения труда позволяет достигать такого критического уровня производительности труда в промышленности, при котором прибавочный продукт начинает производиться непрерывно в рамках отдельных хозяйственных единиц. С этого момента процесс дискретного расширенного воспроизводства сменяется процессом непрерывного расширенного воспроизводства. И вот здесь-то важнейшее значение приобретает наличие либо отсутствие перекачки рабочей силы из сельского хозяйства в промышленность. При наличии такой перекачки капитализм может реализовать себя в качестве способа непрерывного расширенного воспроизводства. При отсутствии такой перекачки он остается хилым и несистемообразующим укладом в рамках докапиталистической формации.
В XIV веке накануне демографического коллапса по уровню урбанизации Западная Европа еще значительно отставала от Китая и Японии. В середине этого столетия население от 35 до 40 тыс. жителей имели в Западной Европе 6 городов - Лондон, Кельн, Брюгге, Барселона, Севилья, Любек. От 50 до 80 тыс. жителей имели Флоренция, Рим, Гент, Неаполь. От 80 до 100 тыс. - 4 города: Генуя, Париж, Милан, Венеция [35;с.28].
Всего, таким образом, городов с населением свыше 35 тыс. чел в Западной Европе было 14. Городов же с населением свыше 100 тыс. в регионе не было вообще. В то же время в Китае еще в XIII веке было 8 городов, насчитывающих от 100
до 800 тыс. жителей и 5 городов - свыше 300 тыс. жителей [11;с.28].
Но уже к началу XVII века положение коренным образом изменилось. В 1600
г. в 8 городах Западной Европы было от 100 до 200 тыс. чел.: Лондон, Венеция, Лиссабон, Милан, Амстердам, Рим, Севилья, Антверпен. А в Париже и Неаполе - свыше
200 тыс. жителей [35;с.56].
Затем судьбы Северо-3ападной Европы и Средиземноморья разделились. На Северо-Западе переход к капитализму сопровождался дальнейшим ростом урбанизации, тогда как в Средиземноморье демографическому коллапсу сопутствовало снижение численности городского населения.
Особенно бурным был рост Лондона. С 50 тыс. в 1500 г. его население возросло до 350 тыс. чел. в 1650 г. К 1700 г. Лондон стал крупнейшим городом Европы
с населением 550 тыс. чел. [93;с.148].
Таким образом, к началу XVIII в. Лондон и Париж превзошли по численности населения Рим времен расцвета Римской империи, насчитывавший около 400 тыс. жителей. В то же время, к примеру, в Испании, переживавшей демографический коллапс с сокращением населения от 11,4 млн. чел. в 1600 г. до 10,5 млн. чел. в 1797 г., население Мадрида сократилось с 280 тыс. чел в 1660 г. до 130 тыс. в 1723г. [93;с.160]. Параллельно Лондону шел быстрый рост Амстердама, население которого в 1650 г. составило около 200 тыс. чел. [91;с.45].
В результате опережающего развития сельского хозяйства, осуществлявшегося посредством перехода к травопольной системе, Северо-3ападная Европа к концу XVII века начала обгонять страны Востока по общему уровню урбанизации. Так, например, в Японии в середине XVI века в Киото было около 100 тыс. жителей, еще в 6 городах - от 30 до 40 тыс. [13;с.75]. В 1600 г. население Киото составляло 250 тыс. чел. в 1715 г. - 305 тыс. чел. В крупнейшем городе страны Эдо в 1731 г. было 500 тыс. жителей, в Осаке - 350 тыс. чел.[13;с.73, 87, 67]. Однако в XVIII столетии преимущество Северо-Западной Европы и особенно Англии в темпах урбанизации стало неоспоримым.
В 1800 г. население Лондона составило 959 тыс. чел., в Париже и Константинополе было более 500 тыс., Москва, Петербург. Вена, Амстердам и Неаполь имели свыше 200 тыс. жителей. Еще 13 городов имели от 100 до 200 тыс., жителей (Милан, Рим, Генуя, Палермо, Мадрид, Лиссабон, Барселона, Берлин, Брюссель, Гамбург. Варшава, Марсель и Лион) [73; с 393]. В то же время в Японии только Осака и Киото имели около 400 тыс. чел. [87;с.67]. В Китае было в начале XIX века 33 города с населением свыше 100 тыс. чел. каждый [11;с.37].
В XIX в. отрыв индустриализирующихся регионов мира от прочих по уровню урбанизации еще более увеличился. Население Лондона возросло с 959 тыс. в 1800 г. до 3,3 млн. в 1850 г. и 6,5 млн. в 1900 г.[70;с.50]; Нью-Йорка - с 814 тыс. в 1860 г. до 5,6 млн. в 1920 г., тогда как в крупнейшем городе неевропейского мира - Шанхае - составило в 1911 г. 1250 тыс. чел.[37;с.162,70,50]. Лишь со второй половины XX столетия появилась тенденция опережающего роста урбанизации в развивавшихся странах.
Отрыв Англии от других стран по производительности сельского хозяйства давал ей огромные преимущества в области высвобождения трудовых и материальных ресурсов для развития промышленности. Если в 1500 г. в целом по Западной Европе выплавка железа на душу населения составляла от 0,5 кг до 1 кг, а в 1750 г. - 1,2-l,3 кг. [60;с.107], то в Англии в 1500 г. при общем объеме выплавки 1,2 тыс. т на душу населения было произведено около 0,4 кг., а в 1560 г. - уже 8,8 тыс. т и 2,2 кг соответственно [65;с.283].
В дальнейшем выплавка железа в Англии продолжала расти высокими темпа-
ми: в 1580 г. - 15,2 тыс. т., в 1630 - 20 тыс. т., и в 1700г. - 24 тыс. т. [65;с.283]. Таким образом, в 1700 г. в Англии на душу населения было произведено 4,8 кг чугуна против 1,3 кг по Западной Европе в целом.
Но еще больше, чем по производству чугуна, был отрыв Англии от остального мира по добыче каменного угля. С 210 тыс. т в 1530 г. она возросла до 1,5 млн. т в 1630 г. и 2 млн. т в 1662 г. из которых 100 тыс. т было экспортировано [65;с.290;
68;с.103]. За 1662-1760 гг. добыча увеличилась еще в 3 раза и достигла 6 млн. т
[68;с.168]. В расчете на душу населения потребление каменного угля возросло с 55 кг в 1550 г. до 440 кг в 1690 г. и до 1100 кг в 1760 г. В конце XVII в., Англия, имея около 5 % населения Европы, добывала и потребляла около 60 % общего объема ев-