Идейной (если не идеологической) основой такой политики являются концепция сокращения цифрового разрыва в государственном управлении и связанная с ней концепция социально ответственного бизнеса в корпоративном управлении.
Сокращение цифрового неравенства было объявлено главной целью практически всех международных конференций, посвященных управлению ИКТ. При этом цифровой разрыв трактуется инициаторами этих обсуждений как неравномерность доступа граждан к средствам коммуникации, что, на наш взгляд, не отражает ни реальных причин, ни даже сути информационного неравенства.
Следует различать информацию массового потребления и стратегические информационные ресурсы. Постановка проблемы «информационного и цифрового разрыва» в глобальных дискуссиях отражает стремление сократить разрыв в массовом потреблении информации. Политика сокращения разрыва в потреблении, которая уже давно осуществляется лидерами на глобальном информационном рынке, не решает, и наоборот, усугубляет главную проблему неравенства. Электронно-цифровой разрыв – это, прежде всего, «возникновение элиты, обладающей неограниченным доступом к информации и коммуникационным сетям, как на внутригосударственном, так и на международном уровнях, использующей преимущество владения базами данных и связью в своих узких групповых целях и осуществляющей селективное распределение информации».[163]
Одним из главных источников такого разрыва (помимо общих экономических, исторических и др. факторов) и основным барьером на пути преодоления этого разрыва является монополизация информационного рынка. Повсеместное воплощение концепции дерегулирования приведет (и уже приводит) к снижению конкурентоспособности государств в информационном пространстве, лишая их возможности в полной мере использовать административный ресурс и инструменты контроля. В первую очередь это является риском для развивающихся стран, где государство по сути является единственным конкурентоспособным участником информационных отношений и оператором информационного рынка, и может противостоять монополизации информационной сферы глобальными лидерами, тем более действуя в союзе с национальными бизнес-структурами.
Под лозунгами преодоления цифрового неравенства американские корпорации в борьбе с конкурентами и в союзе с американским правительством эффективно продвигают свои интересы во всем мире. Более того, они начинают действовать и без посредника в лице США, а самостоятельно, формально закрепляя свой статус в качестве субъекта управления, основываясь на концепции социально-ответственного бизнеса. В конвенциях и программах, принимаемых на международном уровне, много говорится о позитивном влиянии транснационального корпоративного присутствия во всех странах, и в первую очередь, в развивающихся, о потенциале развития рынка и демократии в этих обществах.
Результаты политики дерегулирования можно увидеть на примере Японии, технологически развитой страны, где телекоммуникационный рынок переживает реструктуризацию, связанную с отменой государственного регулирования: многие зарубежные компании наращивают там свое присутствие, завоевывают рынок, среди них такие гиганты как АТ&Т, British Telecom, Vodafone и МСI WorldCom.
Одним из противоречий «демократической» политики большого бизнеса в союзе США является навязчивое отстаивание ими института копирайт, что не только ведет к еще большей монополизации рынков, является преградой для развития науки, но и является нарушением права человека на информацию и на свободу слова.
На «демократизацию» делают ставки не только западные корпорации, но и западные государства, и в первую очередь США. Демократизация мира является, по мнению американской элиты, является залогом национальной безопасности штатов. Техническое включение в структуру глобальной информационной сети всех стран, минимизация государственного контроля за распределением информационных потоков позволяет Америке беспрепятственно осуществлять поставку соответствующего «демократического» контента в страны с недемократическим режимом.
Некоторые государства предпринимают попытки ограничивать степень интеграции в глобальную информационную систему, даже обладая достаточным уровнем технической оснащенности, блокируют информационные каналы. Приведем примеры:
В Китае мандатом на управление доступом к Интернету обладает Информационное бюро Госсовета КНР. В прессе активно обсуждается управление Интернетом в Китае, так как власти Китая осуществляют меры по контролю доступа своих граждан к контенту сети. Например, в еще 2002 году был прецедент блокирования доступа к поисковому сайту Google, хотя с 2001 года Китай ослабляет контроль за Интернетом: разблокированы многие сайты, среди них – Рейтерc, Би-Би-Си, Вашингтон Пост, Нью-Йорк Таймс. К отмене моратория властей Китая призвал нью-йоркский Комитет по защите журналистов и международная организация со штаб-квартирой в Париже «Репортеры без границ».[164] Пресс-секретарь министерства иностранных дел Китая Кун Цюань заявил тогда, что «не все должны иметь доступ к вредной информации, которую можно найти в Интернете».[165]
В Иране управление Интернет и техническая поддержка осуществляется частной американской компанией Secure Computing. При этом государство предпринимает меры по контролю за доступом к ресурсам сети. «Участники консорциума OpenNet Initiative, в состав которого входят исследователи Гарвардского и Кембриджского университетов, а также Университета Торонто, пришли к выводу, что действующая на территории Ирана интернет-цензура является самой жесткой во всем мире. Доступ перекрывается ко всем онлайновым ресурсам, которые повествуют о правах женщин, поставляют порноконтент, а также затрагивают проблемы политического характера и сексуальных меньшинств»[166]. Результаты исследований показали, что блокируется почти 34% Интернет-ресурсов, и в первую очередь - на национальном языке фарси.
Но такие попытки сопротивления не сбивают США с «курса на насильственную глобальную демократизацию».[167] Большие объемы поставок информации в глобальные коммуникационные сети – это лишь один из аспектов «демократической» политики в информационной сфере. Другим методом демократизации мира является тиражирование американских институтов и норм в сфере управления ИКТ по всему миру от имени авторитетных глобальных организаций, в первую очередь, ООН. Идеологической основой политики США является утопическая концепция «информационного общества», которое и должен построить весь мир. Что касается практической реализации этой концепции, то на практике мы видим множество несоответствий теории и множество противоречий, о которых мы уже говорили. Насколько демократичными являются предлагаемые США демократические модели управления информационным порядком?
Заключение.
1. Развитие информационных технологий и средств коммуникации стало основой изменения всего мирового устройства. Первая глава данной работы множеством примеров показывает, насколько глубоко новые ИКТ проникают во все сферы человеческого общества и преобразуют их.
2. Развитие ИКТ не просто меняет мир. Информатизация приводит к новому этапу интеграции мира, которая одновременно идет по двум направлениям:
Во-первых, это пространственная интеграция.
Новые технологии – это основа формирования глобального информационного, а значит, экономического (региональные, межрегиональные, глобальные рынки, а также виртуальная экономика, в которой главное – подключение к сети; ТНК; франчайзинг и многое другое), политического (глобальное управление - государственные и негосударственные, а также смешанные институты; локальные политические события все больше приобретают статус глобальных, сетевое устройство политических СМИ и информационных агентств и многое другое), социального (например, новые формы глобальных общественных движений, глобальные форумы, глобальное образование и многое другое), культурного и географического («новый регионализм») пространства, и др.. Интеграционные процессы происходили на протяжении всей истории человечества, но лишь в новой информационной эре мир действительно становится глобальным за счет развития и доступности средств коммуникаций.
Во-вторых, интеграция различных сфер общества на основе информационного компонента.
Все эти сферы также все больше интегрируют на основе информационной составляющей (коммерческая культура, культура как основа политического контроля, политический рынок, рынок образования и т.п.), и, соответственно, институты управления этими сферами (а) становятся полифункциональными, расширяют сферу контроля, начинают активнее взаимодействовать; (б) институты различной специализации адаптируются к новым информационным процессам и создают в своей структуре информационные отделы, включаются в обсуждение проблем информационного общества (пример ЮНЕСКО).
Новые информационные технологии являются основным источником глобализации, они позволяют миру быть системой.
3. Современный информационный порядок является результатом не только стихийно развивающихся процессов. Все больше он формируется как результат политической игры.