Вместо этого во главу угла был поставлен принцип приоритетности двусторонних отношений, прежде всего с Россией. Соседствуя с такими странами, как Иран и Афганистан, Ашгабат попросту не может пренебрегать военно-политическим потенциалом своих отношений с Москвой. Уже в июле 1992 г. между Российской Федерацией и Республикой Туркменистан был подписан Договор о дружбе и сотрудничестве. В декабре 1993 г. в ходе визита Президента Российской Федерации Б.Н.Ельцина в Туркменистан были подписаны не только документы о совместной охране границы с Афганистаном и статусе российских пограничных войск в Туркмении, но и соглашение о двойном гражданстве – первое и единственное для всего СНГ.
В отношении других стран СНГ Ашгабат изначально встал на позиции жесткого прагматизма, очень скоро снискав себе репутацию чрезвычайно неудобного и неуступчивого внешнеторгового партнера. В течение 1992 – 1993 гг. он резко повысил цены на свой газ, сократил его экспорт в те страны, где образовалась сколько-нибудь значительная задолженность, и начал переориентировать свою торговлю на рынки «дальнего зарубежья», прежде всего на Турцию и Иран. С 1993 г. в стране начался систематический рост газодобычи, что позволило осуществить здесь уникальную для СНГ и, может быть, для всего мира меру – ввести в потребительском секторе бесплатное пользование электричеством, газом и водой; через некоторое к этому добавилось бесплатное распределение соли – дефицитного для этого региона продукта. Началась довольно радикальная земельная реформа: через несколько лет это позволило стране достичь продовольственной независимости; одновременно правительство приступило к очень осторожной – на уровне наиболее мелких предприятий - приватизации. В ноябре 1993 г. республика вышла из рублевой зоны, введя собственную денежную единицу – манат. Со следующего года начался, - правда, с очень низких изначальных показателей - систематический рост ВВП: к 1998 г. он достиг уровня 14% в год (и почти 18% в год к 2000 г. – показатель рекордный для всего мира) 1.
На Западе и в СНГ политика Ашгабата уже в первые годы независимости вызывала самые противоречивые реакции. В то время как государственные организации и СМИ акцентировали многочисленные случаи нарушений прав человека в стране, преследования оппозиции и тому подобные явления, международный капитал нашел в Туркмении чрезвычайно благоприятные условия. Год от года росли зарубежные инвестиции в энергетический сектор страны, что позволило начать целый ряд крупных международных проектов по экспорту газа в Иран, Турцию и далее на Запад. Рост своего сотрудничества с Ираном2 – фактор, негативно воспринимаемый на Западе, - Ашгабат сумел смикшировать вступлением в натовскую программу «Сотрудничество ради мира», присоединившись к ней уже в 1994 г. - первым из центральноазиатских государств.
Весной 1995 г. Ашгабат обратился в ООН с просьбой официально признать Туркменистан нейтральным государством, и в декабре того же года Генеральная Ассамблея ООН удовлетворила эту просьбу. К тому времени из страны были выведены российские вооруженные силы: сегодня военное сотрудничество России и Туркмении ограничено только областью ПВО и совместной охраны туркмено - афганской границы.
Официально утвердив за собой статус нейтрального государства, Туркмения еще более дистанцировалась от процессов многосторонней интеграции, идущих в СНГ. Республика не вступила в Таможенный союз и, вполне предсказуемо, осталась в стороне как от Евразийского экономического сообщества, так и от объединения ГУУАМ. В июне 1999 г. Туркмения в одностороннем порядке вышла из Бишкекского соглашения о безвизовом передвижении в СНГ и, как отмечалось в прессе, в рекордные сроки подписала двусторонние соглашении практически со всеми государствами Содружества о введении визового режима сообщения.
Дистанцируясь от СНГ, Ашгабат вместе с тем чрезвычайно активно работает в Организации Экономического Сотрудничества (ОЭС), объединяющей Пакистан, Иран, Турцию и центральноазиатские республики бывшего СССР: в 1996 г. С.Ниязов первым из лидеров Центральной Азии стал председателем этой организации. В плане своей геополитики и геоэкономики республика все более определенно ориентируется на рынки Востока. На стамбульском саммите ОБСЕ она вместе с Азербайджаном, Турцией, Грузией и Казахстаном стала участником крупнейшего международного проекта по строительству так называемого Основного экспортного трубопровода и транскаспийского газопровода, которые должны связать туркменские (и азербайджанские) нефтегазовые месторождения с турецким терминалом Джейхан – маршрут, альтернативный основному российскому нефтепроводу в регионе – Баку – Новороссийск. На международном нефтегазовом рынке Ашгабат, таким образом, становится одним из главных конкурентов России.
1. Этнические и региональные конфликты в Евразии. - М.: Весь мир, 1997 Кн. 1 : Центральная Азия и Кавказ/ Общ. ред. Малашенко А. и др.- 204 с.
2. Здравомыслов, А.Г. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. - М.: Аспект Пресс, 1999. - 286 с.
3. Дударев К.П. Турменистан: посткоммунистический авторитарный режим. // Постсоветская Центральная Азия. - М., 1998. С.160 – 189.
4. Калиниченко Л.Н., Семенова Н.Н. Туркменистан: развитие экономики в 90-е годы. // Постсоветская Центральная Азия. - М., 1998. - С.190 – 214.
Республика Таджикистан
Исторически таджики к концу XX в. оказались одним из наиболее разобщенных народов мира. Если в самой республике проживает около 4 млн. таджиков, то в Афганистане, по разным оценкам, их от 3 до 8 млн. человек и в Узбекистане до 3-4 млн. человек; таджики также живут в Иране и Китае. Экономически сам Таджикистан при этом резко разделен на «Север» («худжандцы», район Ленинабада, где сосредоточено около 70% национального производства) и «Юг» (Куляб, территории к югу от Гиссарского хребта, где доминирует сельское хозяйство): противостояние Севера и Юга при этом является едва ли не основной доминантой национального сознания1. По этому же водоразделу проходит и религиозное противостояние «народного ислама» кулябцев, с одной стороны, и более современных течений ислама, характерных для урбанизированного Севера, - с другой. Подспудно конфликтный потенциал в стране накапливался десятилетиями, - на рубеже 80-90-х годов взрыв внутренних противоречий в Таджикистане был лишь вопросом времени и обстоятельств.
Внешне политическое развитие республики до обретения независимости протекало, пожалуй, даже в более спокойных формах, чем это было в других республиках СССР, тем более что различные исламистские объединения до 1991 г. предпочитали оставаться в тени событий. В августе 1990 г. республика приняла декларацию о суверенитете, но в марте следующего года 96% таджикского электората высказалось за сохранение СССР. 24 ноября 1991 г. состоялись президентские выборы, победа на которых большинством в 57% голосов досталась Р.Набиеву – руководителю компартии и председателю Верховного Совета Таджикистана. Кандидат объединенных сил оппозиции, которая вполне сформировалась к президентским выборам и при этом пользовалась совершенно недвусмысленной поддержкой демократических кругов России, режиссер Д.Худоназаров получил 30% голосов.
Так или иначе к концу 1991 г. демократическая исламская оппозиция не только легализовалась, но и официально зарегистрировала свои объединения как партии парламентского типа. Таковой раньше остальных стала Исламская партия возрождения Таджикистана, программа которой, наряду с другими целями, предусматривала создание в Таджикистане правительства национального доверия, способного объединить основные политические силы страны. Ведущей фигурой, «мозгом», партии с самого начала стал козиколон - духовный лидер мусульман Таджикистана - Ходжи Акбар Тураджондзода.
Для нового руководства, судя по его действиям, ситуация государственной независимости означала полную бесконтрольность от каких бы то ни было внешних сил. Установился совершенно неприкрытый режим личной власти Набиева, опиравшийся на его собственную же гвардию; началось массовое преследование оппозиции и инакомыслящих.
Здесь-то и начала набирать силу оппозиция, группировавшаяся в основном вокруг двух партий – Демократической партии Таджикистана и Партии исламского возрождения Таджикистана с их лозунгами парламентарной демократии, исламского государства и экономических реформ; коалицию возглавил А. Тураджондзода, стоявший над партиями, но разделявший их общие цели; свою солидарность с целями оппозиции выразили и представители русскоязычной интеллигенции. В марте 1992 г. в Душанбе начались массовые ненасильственные действия оппозиции, принявшие форму многодневных «сидений» на центральной площади города. Через два месяца сторонам удалось придти к компромиссу и было сформировано коалиционное правительство, но позиции вошедших в нее партий были столь различны, что долго это согласие продолжаться не могло.
«Люди Набиева» первыми нарушили соглашение: президентский батальон, самочинно провозгласивший себя Народным фронтом, развязал террор сразу в нескольких районах страны, тысячами расстреливая противников и мирных жителей1. Началась гражданская война, сопровождавшаяся массовым исходом сторонников оппозиции в Афганистан и спорадическими военными столкновениями между силами исламской оппозиции и подразделениями, стоящими за официальным Душанбе; в одном из таких столкновений летом 1993 г. погибло 25 российских пограничников. Очень скоро счет жертвам пошел на десятки тысяч, а беженцам – на сотни тысяч: по различным данным, в течение 1992 г. погибло от 20 до 40 тыс. человек, около 350 тысяч были вынуждены покинуть свои дома; примерно 60 тыс. бежали в Афганистан.