- Популяризация Европейского суда. Эксперты считают, что еще десятилетие назад обращение в Европейский суд воспринималось шагом отчаяния, последней попыткой найти правду, из ряда вон выходящим актом неповиновения системе. К настоящему времени вследствие открытости границ и повышения информированности российских граждан обращение в Европейский суд утратило ореол драматизма и стало чем-то если не обыденным, то, во всяком случае, нормальным, естественным проявлением правового самосознания. Подчеркнем, что речь совсем не идет о повышении правовой культуры российских граждан – общее мнение сводится к тому, что правовая культура нашей нации продолжает оставаться крайне низкой. Но сама доступность юридической помощи, которую они могут получить через Европейский суд, стала явно выше.
- На этом фоне прослеживается и противоположная тенденция: символизация Европейского суда. Если в резонансных делах Европейский суд не может повлиять на ход процесса (дело ЮКОСа), то в восприятии россиян он продолжает оставаться единственной надеждой, эталоном правосудия, инструментом символического восстановления справедливости, которой нет в судебной системе нашей страны.
- Популяризация системы решения конфликтов на правовом поле. Судейское сообщество негативно относится к популярным телепередачам на судебные темы. Со слов экспертов, в последнее время практически на каждом телеканале идут передачи (шоу), содержанием которых являются разбирательства в суде («Час суда», «Встать, суд идет» и т.п.). С одной стороны, в российском сознании эти передачи формируют и стимулируют потребность использовать в решении тех или иных конфликтов механизмы судебной системы, что носит положительный характер. С другой стороны, эксперты подчеркивают, что эти передачи не столько повышают уровень правовой культуры населения (как раз правовая культура, по общему мнению, вследствие этих передач не повышается никак), сколько «подначивают», подзуживают россиян, ранее практиковавших так называемые досудебные формы решения конфликтов к решительным военным действиям. В результате, со слов судей, под впечатлением телепрограмм российские граждане пошли судиться. Не имея представления об основах правовой культуры, не умея ни составлять правильно иски, ни грамотно отстаивать свои интересы в суде, но с отчетливым желанием судиться до победного конца. Судьи клянут эти передачи, поскольку, по единодушному мнению экспертов, эти передачи не отражают ни реального процесса судопроизводства, ни правил игры, ни основ правового поведения. В результате суды буквально «завалены» исками со стороны российских граждан, а граждане недоумевают и удивляются, почему в передачах показывают одно, а на практике получается совсем не так.
Со слов судей, многие иски носят превентивный характер – то есть, истец, не потрудившись отстоять свои интересы, допустим, в ДЕЗе (в ЖЭКе), идет прямиком в суд и подает иск на ДЕЗ, в то время как эти ДЕЗы даже не подозревают о существовании проблемы, с которой истец обратился в суд. Конечно, в массовом сознании распространено мнение о бездействии российских чиновников и государственных структур. Вместе с тем, это мнение зачастую (будучи даже не проверенным лично) кладется в основу искового заявления в суд.
Иными словами, во взаимоотношениях между российскими гражданами, государственными структурами и судебной системой существует явная проблема коммуникаций. Граждане просто не знают, как решать те или иные проблемы, где почерпнуть информацию о том, как правильно и грамотно себя вести, чтобы проблема была решена. Они зачастую просто не могут, не умеют этого делать, их этому никто не учил, и со своим неведением, отчаянием и (с неизбежностью вытекающей из всего этого) агрессией они отправляются прямиком в суд – как в последнюю инстанцию.
Эксперты считают, что в дальнейшем количество обращений граждан в Европейский суд будет только возрастать. Для снижения количества исков в Страсбург эксперты предлагают в корне изменить систему судопроизводства, искоренить коррупцию, сделать так, чтобы законы работали, а судебные решения исполнялись.
Общее мнение экспертов (как юристов, так и представителей гражданского общества) сводится к тому, что в настоящий момент система информационного обеспечения деятельности судебной системы нуждается в корректировке.
В этом контексте экспертами отмечается ряд проблем во взаимоотношениях между судебной системой и СМИ.
- Закрытость судебной системы. По словам представителей гражданского общества и СМИ, судьи не заинтересованы в конструктивных взаимоотношениях с прессой. В судах, как правило, не соблюдается принцип открытости судебных заседаний (особенно это характерно для СПб и Воронежа, в меньшей степени – для Свердловской области). Судьи нередко под разными предлогами не пускают журналистов на заседания судов, отбирают диктофоны, стирают сделанные в ходе судебных заседаний аудиозаписи, тем самым нарушая права прессы на доступ к информации. (А зачем ему нужны лишние уши и глаза на его судебном процессе? Они не заинтересованы в этом). Попытки закрывать судебные заседания под разными предлогами – это попытки скрыть судебные нарушения, уверена значительная часть экспертов. Иногда процессы закрываются нарочно, потому что суд несправедливый, - говорит правозащитник. Часто заседания проводят в залах, в которые не может вместиться публика. И вовсе не потому, что нет свободных залов, - свидетельствует адвокат.
- Журналисты убеждены, что судьи намеренно перекрывают им доступ к информации. У них в свою очередь, есть ряд претензий к судьям, связанные с тем, что представителей СМИ часто удаляют с открытых заседаний, либо не дают комментариев по делу. Я знаю и допускаю, что судья может быть недоволен совершенно профессионально и грамотно сделанным материалом по двум причинам: либо позиция журналиста не совпадает с позицией судьи, либо у судьи складывается такая психология, что не стоит ничего писать, потому что наше общество еще к этому не готово. Журналисты со своей стороны заинтересованы в получении необходимых сведений любой ценой (СМИ должны получать информацию быстро, иначе теряется весь смысл в этой информации), поэтому при подготовке публикаций им приходится пользоваться непроверенными источниками, и именно по этой причине в материалах по юридической тематике встречаются ошибки и оплошности. В случае если судья все-таки дает необходимую информацию, то, как правило, она изобилует профессионализмами, и в силу специфичности языка должна быть обязательно перекодирована журналистом, а затем заново согласована с судьей. В итоге время идет, и информация теряет актуальность.
Представители СМИ уверены, что если судья опытный и профессиональный, то он спокойно комментирует свое собственное решение, разъясняет и переводит его с юридического языка на русский язык. А если судья низкой квалификации, то он боится попросту лишнее слово сказать. Журналисты стоят на такой позиции, что чем более открыт будет суд, тем выше будет основа для правового образования журналиста. Потому что, глядя на суд из-за забора, повысить правовую культуру журналиста очень непросто, - говорят представители прессы.
- Низкая правовая грамотность журналистов. Судьи жалуются, что журналисты зачастую мешают их работе: публикуют непроверенные факты, вносят в судебный процесс сумятицу, подогревают ненужный общественный интерес, неправильно используют юридические термины (и этим существенно искажают суть информационного сообщения):
Журналисты, безусловно, на правовую тему пишут неграмотно. Они зачастую путают элементарные вещи – приговор и решение. Я уже не говорю о таких более тонких нюансах между обвиняемым и подозреваемым, подсудимым. Для них это – из области какой-то детективной терминологии, взаимозаменяемой. А это совершенно неправильно.
По словам одной из судей, я журналисту дала копию приговора, где написано, что одному из обвиняемых было дано 10 лет лишения свободы в исправительной колонии такого-то режима, а другому – 8 лет лишения свободы в исправительной колонии такого-то режима. Он забрал этот приговор с собой. Когда же я прочитала статью, то просто плакала, потому что он не сумел грамотно написать о сроках: он перепутал режимы, перепутал наказания. Он их местами поменял! Судейское сообщество полагает, что это наносит урон репутации судебной системы.
Кроме того, судьи подчеркивали, что далеко не каждый участник судебного процесса (вне зависимости от роли, которую он в этом процессе выполняет) заинтересован в огласке хода судебного заседания. Журналисты же, со слов судей, проявляют повышенный интерес к «жареным» фактам и не особо заботятся о репутационных последствиях их публикаций для участников процесса. Сами суды не предоставляют своевременные пресс-релизы в связи с нехваткой времени. Подчеркнем, что ответственность за отсутствие грамотно выстроенного диалога журналисты возлагают на суды, которые не предоставляют пресс-релизы, вследствие чего журналисты вынуждены (принимая во внимание все риски и возможные последствия) писать тексты, не опираясь на письменные источники. В связи с этим, участники исследования находят целесообразным присутствие постоянных пресс-секретарей при судах, как в Московском городском суде.