В частности, некоторые сторонники расширения судебного контроля предлагают включить в сферу его действия не только основные действия и решения органов предварительного следствия и прокурора, но и установить возможность обжалования в суд отказа в удовлетворении ходатайства стороны защиты о проведении следственных действий по собиранию доказательств <151>. Можно представить себе, в какие сроки выльется производство по делу в случае обжалования в суд хотя бы половины следственных действий и насколько это подорвет эффективность предварительного следствия. Это даст прекрасную возможность недобросовестным адвокатам тянуть следствие чуть ли не годами.
--------------------------------
<151> См.: Пиюк А. Состязательность на стадии предварительного расследования и судебный контроль // Российская юстиция. 2000. N 4. С. 12.
Еще более опасная крайность - предложение не только существенно расширить судебный контроль, фактически без каких бы то ни было материальных и организационных предпосылок (а их на данном этапе развития в России нет), но и полностью ликвидировать прокурорский надзор в этой сфере <152>.
--------------------------------
<152> См.: Винокуров Ю.Е., Коробейников Б.В., Козусев А.Ф., Кобзарев Ф.М., Карлин А.Б., Винокуров К.Ю., Винокуров А.Ю. Прокурорский надзор: Учебник. С. 111.
В вопросе соотношения судебной власти и надзора прокуратуры существует множество противоречий, корни которых следует искать в исследовании сущности прокурорского надзора и прокурорской деятельности. Мы уже отмечали, что понятия контроля и надзора в современной теории, законодательстве и практике не разделены. Анализ нормативно-правовых актов позволяет в данном вопросе увидеть следующие противоречия. Например, на основании норм права, установленных п. п. 1 и 2 ст. 35 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации", прокурор участвует в рассмотрении дел судами в случаях, предусмотренных процессуальным законодательством Российской Федерации и другими федеральными законами. Осуществляя уголовное преследование, прокурор выступает в суде в качестве государственного обвинителя. Одновременно с этим положением прокуратура на основании ст. 1 указанного Закона, как единая федеральная централизованная система органов государства, осуществляет от имени Российской Федерации надзор за соблюдением Конституции РФ и исполнением законов, действующих на территории Российской Федерации.
При сопоставлении норм права, закрепленных в вышеназванных статьях Закона, возникает несколько вопросов. Один из них: почему прокурор, поддерживая в суде от имени государства обвинение, должен изменить свой статус, т.е. забыть, что он - орган прокурорского надзора за исполнением законов? Другой - поскольку закон есть выраженная воля народа и одновременно "творение" государственных органов законодательной ветви власти, то прокуратура, как орган надзора за исполнением законов, находится как бы "при" законодательной ветви власти. Но, с другой стороны, прокурор вместе с государственными органами этой ветви власти должен заботиться о претворении его в жизнь, о точном и неуклонном его исполнении. Он сам действует на основе закона и подчиняется только закону и, следовательно, в своей деятельности не зависит от законодательных органов. Причина этого противоречия состоит в том, что до сих пор не определено точное положение прокуратуры в системе российской государственности.
Взаимодействие прокуратуры с органами судебной власти должно определяться правовыми условиями, среди которых следует выделить:
1) взаимный контроль прокурора и суда за законностью процессуальных действий и решений;
2) порядок участия прокурора в судопроизводстве;
3) способы и возможности инициирования прокурором судопроизводства (направление в суды общей юрисдикции обращений, исков, материалов обвинения).
Нетрудно заметить, что с принятием Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации" <153> функции прокуратуры по отношению к суду изменились. Деятельность прокуратуры ориентирована на содействие всестороннему и полному исследованию дела, правильному применению закона, принятию законного и обоснованного судебного решения во всех судебных инстанциях.
--------------------------------
<153> См.: СЗ РФ. 1995. N 47. Ст. 4472.
Сфера компетенции суда и прокурора, с одной стороны, совпадает, а с другой - у прокурора она значительно шире <154>. Это объясняется тем, что прокурор не ограничивается рассмотрением вопросов о дозволении совершить те или иные действия оперативно-розыскным и следственным органом, оценкой правомерности действий и решений поднадзорных органов, организаций и должностных лиц. В круг его полномочий включено соблюдение порядка приема и рассмотрения обращений граждан в государственный орган и органы местного самоуправления, законности расходования бюджетных средств и т.д. Следовательно, более широк круг лиц, подпадающих под сферу его надзора.
--------------------------------
<154> См.: Зеленин С. Зависимость суда от позиции прокурора // Законность. 2001. N 5. С. 14 - 16. См. также: Митюков М.А. О преобразовании Конституции Российской Федерации // Право и власть. 2001. N 1.
Отличаются также и способы осуществления судом и прокуратурой контрольно-надзорных полномочий. Суд реализует их только по инициативе заинтересованных лиц, по мере поступления конкретных заявлений и жалоб граждан, организаций, оперативно-розыскных и следственных органов и, как правило, публично, путем судебного разбирательства. Надзор прокуратуры действует постоянно и непрерывно. Прокуратуре на основании ч. 2 ст. 21 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации" <155> не обязательно ждать поступления обращений заинтересованных лиц, чтобы начать проверку. Основанием для проверки исполнения законов может быть любая информация о фактах нарушения закона, требующая принятия мер прокурором. А в таких направлениях, как соблюдение законов в деятельности органов государственной власти и местного самоуправления, органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, дознание, предварительное следствие, содержание задержанных и арестованных, исполнение уголовных наказаний, прокурорский надзор действует независимо от наличия формально закрепленной информации. В этой связи уместно проанализировать соотношение общественных и личных интересов, отношение государства к личности, что выражается в категориях публичности и диспозитивности.
--------------------------------
<155> См.: СЗ РФ. 1995. N 47. Ст. 4472.
Напомним, что публичность - правовой принцип, в соответствии с которым должностные лица и органы государства обязаны действовать от его имени и в его интересах. В случаях коллизии интересов государства и личности предпочтение отдается первым.
В свою очередь, диспозитивность как принцип права, наоборот, предоставляет гражданам возможность распоряжаться своим материальным и процессуальным правом по собственному усмотрению. В условиях диспозитивности личный интерес гражданина оказывается более ценным, чем конкурирующий государственный интерес. Преобладание диспозитивности свойственно зрелому гражданскому и демократическому обществу.
Принцип публичности пронизывает в России все уголовное право (государство в интересах общества определяет, какое поведение преступно и уголовно наказуемо), уголовный процесс (деятельность государства по раскрытию преступлений, установлению виновных и реабилитации невиновных); то же относится к материальному и процессуальному административному праву.
Достаточно полно принцип диспозитивности проявляет себя в гражданском и гражданско-процессуальном праве <156>. Человек может воспользоваться возникшим у него субъективным правом по своему усмотрению - обратиться в суд или в другой компетентный государственный орган за защитой нарушенного права либо воздержаться от такого обращения. Отказ от иска, мировое соглашение сторон по общему правилу обязательны для суда и влекут прекращение производства по гражданскому делу.
--------------------------------
<156> См.: Костенко Н.И. Прокуратура в государственном механизме Российской Федерации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1996. С. 23. См. также: Чурбаков А.В. Конституционная реформа в Российской Федерации и пределы полномочий конституционного законодателя // Правоведение. 2001. N 2.
В сфере уголовного процесса элементы диспозитивности усматриваются в том, что уголовные дела частного обвинения (ст. ст. 115, 116; ч. 1 ст. 129; ст. 130 УК РФ) возбуждаются только по жалобе потерпевшего и подлежат прекращению в случае примирения потерпевшего с обвиняемым до удаления суда в совещательную комнату; уголовные дела частно-публичного обвинения (ч. 1 ст. 131, ст. ст. 146, 147 УК РФ) возбуждаются не иначе как по жалобе потерпевшего, но прекращению за примирением потерпевшего с обвиняемым не подлежат. Во всех случаях частный интерес потерпевшего признается здесь более значимым, чем раскрытие преступления и наказание виновного.
Однако закон существенно ограничивает диспозитивное начало уголовного процесса, допуская возбуждение уголовного дела частного и частно-публичного обвинения по усмотрению прокурора, если он считает, что дело имеет особое общественное значение или потерпевший не в состоянии защищать свои права и законные интересы в силу беспомощного состояния, зависимости от обвиняемого или по иным причинам <157>. В этих случаях дело приобретает публично-правовой характер. Представляется, что публичное начало здесь необоснованно расширено. По нашему мнению, желательно, чтобы прокурор получал согласие потерпевшего на возбуждение уголовного дела частного и частно-публичного обвинения, за исключением случаев, когда потерпевший недееспособен. Иначе защита потерпевшего прокурором перерастает в свою противоположность - в игнорирование законных интересов психически здорового, дееспособного потерпевшего, хотя бы находящегося в беспомощном состоянии (соматическое заболевание, старость и т.п.). Указание в законе "иных причин", побуждающих прокурора возбудить уголовное дело, делает его компетенцию безбрежно неопределенной.