Третьи переговоры велись Англией и Францией с СССР о заключении оборонительного союза против Германии. «15 апреля 1939 года через своего посла в Москве Чемберлен запросил советское правительство, согласно ли оно дать односторонние гарантии Польше и Румынии?». В ответ М. Литвинов вручил британскому послу официальное предложение советского правительства о заключении Англией, Францией и СССР договора об оказании взаимной помощи в случае агрессии в Европе против любого из договаривающихся государств. «По этому поводу Уинстон Черчилль писал: «Если бы, например, по получении русого предложения Чемберлен ответил: «Хорошо. Давайте втроем объединимся и сломаем Гитлеру шею» – или что-нибудь в этом роде, парламент бы его одобрил … и история могла бы пойти по другому пути». «Позиция премьера была непреклонной: он «скорее подаст в отставку, чем подпишет союз с Советами». … Приглашение, направленное советской стороной Галифаксу, лично включиться в переговоры Чемберлен отклонил с ремаркой: визит в Москву министра «был бы слишком унизительным».
К сожалению Н. Чемберлен продолжал стойко держаться германского плана даже под напором английского парламента, требовавшего заключения соглашения Англии с СССР. «Переговоры с Россией шли вяло, и 19 мая весь этот вопрос был поднят в палате общин. Краткие прения, носившие серьезный характер, фактически ограничились выступлениями лидеров партий и видных бывших министров». (У. Черчилль, кн1) «Под влиянием все возрастающей оппозиции англо-французские уполномоченные в Москве получили 27 мая 1939 года инструкции форсировать переговоры», которые несмотря ни на что оставались «медленными, как похоронное шествие».
«Было решено направить в Москву специального представителя. Иден, который установил полезный контакт со Сталиным несколько лет назад, вызвался поехать. Это великодушное предложение было отклонено премьер-министром. Вместо Идена эта важнейшая миссия была возложена 12 июня на Стрэнга – способного чиновника, не имевшего, однако, никакого веса и влияния вне министерства иностранных дел. Это было новой ошибкой. Назначение столь второстепенного лица было фактически оскорбительным. Вряд ли Стрэнг мог проникнуть через верхний покров советского организма. Во всяком случае, было уже слишком поздно». (У. Черчилль, кн1) «23 июля 1939 года советское правительство предложило немедленно начать переговоры о заключении военной конвекции. Хотя Англия и Франция были вынуждены согласиться на посылку своих военных миссий, последние не торопились с приездом и прибыли в Москву только 11 августа.
Английская миссия не имела полномочий от своего правительства для подписания соответствующих соглашений. Она состояла из второстепенных лиц и имела инструкции «свести военное соглашение к возможно более общим условиям». Поскольку «полномочий не было, плана тоже, о проходе советских войск говорить не захотели … переговоры ничем не кончились. Впрочем, и у англичан, и у французов наставления были определенными: тянуть время, нечего не подписывать». Кроме того, не желая иметь равных отношений с СССР Англия намеревалась переложить на плечи СССР все бремя ведения военных действий с Германией, а советские войска, поскольку им не разрешали проход в Польшу и Румынию, не получили права защищать новые жертвы гитлеровской агрессии». К 14 августа переговоры окончательно зашли в тупик. Зато на финишную прямую вышли англо-германские переговоры. (см. также кузнецов, накануне,»в Европе война)В начале августа 1939 года А. Гитлер как-то вне всякой связи, словно продолжая какой-то внутренний монолог, сказал Альберту Шпееру: «Вероятно вскоре произойдет нечто огромное. Даже если бы я и должен был послать туда Геринга. В крайнем случае я и сам мог бы поехать туда. Я ставлю все на эту карту». Этот намек повис в воздухе». (Шпеер. Гл12) В середине августа Геринг «обсуждал с Хендерсоном, как и летом 1938 года, как им обойти Риббентропа и послать подходящего англичанина, желательно генерала, чтобы он открыто поговорил с Гитлером, желательно» наедине. «Соглашение должно быть между Германией и Англией, если бы это было сочтено желательным, можно было бы, конечно, привлечь Италию и Францию». 15 августа 1939 года Геринг обещал доложить Гитлеру «о своем положительном отношении к новому Мюнхенскому совещанию четырех держав без участия Польши и Советского Союза при условии, что Англия согласиться на «решение Данцигского вопроса». В тот же день британский посол в Германии Хендерсон и французский Кулондр приняли германскую «точку зрения, что отдельная польско-германская война оказывается невозможной. … Кулондр сообщил домой, …что Франция проявит твердость по отношению к Гитлеру и в то же время выскажет Варшаве, что ей необходима умеренность и следует контролировать своих провинциальных чиновников, в чьих руках лежит вопрос обращения с немецким меньшинством».Параллельно Герингу 15 августа И. фон Риббентроп сообщил В. Молотову о своей готовности» прибыть в Москву с краткосрочным визитом, чтобы от имени фюрера изложить взгляды фюрера господину Сталину. В сложившейся ситуации Сталин принял единственное решение, соответствовавшее интересам СССР, и согласился принять в Москве Риббентропа. … 19 августа 1939 года посол Шуленбург направил в Германию текст проекта советского пакта о ненападении», 20 августа А. Гитлер его получил, а 21 августа советское правительство согласилось на прибытие в Москву И. фон Риббентропа 23 августа 1939 года. «С 21 августа на взлетной полосе Темпельхофа стояли «Локхид-12а» британских спецслужб, который должен был доставить Геринга на тайную встречу с Чемберленом и Галифаксом, и личный «Юнкерс» фюрера, выделенный Риббентропу для полета в советскую столицу. Кто первым ляжет на крыло, какой курс – на Лондон или Москву – будет взят? От этого зависел маршрут, каким пойдут дальше Европа и с нею остальной мир».
Синхронность окончания двух переговоров к 15 августа, Геринг и Риббентроп, «Локхид» и «Юнкерс», не случайна. Очевидно А. Гитлер решил воспользоваться своими переговорами с Англией и Советским Союзом ради замены неугодного Н. Чемберлена на посту премьер-министра Англии более приемлемым Э. Галифаксом. Для этого, по его мнению, было достаточно демонстративно пренебречь английскими инициативами и заключить договор о ненападении с СССР. Приход к власти в Англии Э. Галифакса гарантированно обеспечивал А. Гитлеру союз Берлина с Лондоном на условиях Германии. Ради этого А. Гитлер был готов заключить договор с Москвой и тем самым торпедировать стратегическое партнерство Берлина с Токио.
Необходимо напомнить, что 28 мая 1939 года Япония вторглась в Монголию, что при поддержке СССР своего союзника грозило перерасти в полномасштабную войну не только на Дальнем Востоке, но и в Европе. Дело в том, что 5 июня 1939 года Япония обязалась «автоматически вступить в любую войну, начатую Германией, при том условии, что Россия будет противником Германии. Аналогичного обязательства японцы на основе взаимности ожидали от немцев. … Токио втягивал в свою антисоветскую авантюру … также Вашингтон. 30 июня 1939 года Рузвельт сообщил советскому полпреду Уманскому, что японская сторона предложила ему на будущее совместную японо-американскую эксплуатацию богатств Восточной Сибири чуть ли не до Байкала».
Лондон явно приглашал Токио «круче заворачивать на север, и тем самым сделать привлекательней в глазах Гитлера «дранг нах Остен». Поднимая восстание в Синьцзяне английская агентура пыталась перекрытии основной поток советской помощи Китаю, а в совместном заявлении от 24 июля 1939 года правительств Великобритании и Японии, т.н. «соглашении Арита – Крейги», Лондон и вовсе «брал всецело сторону Японии в ее агрессии против Китая». После совета Германии «японцам добиться взаимопонимания с русскими» не только японский военный атташе в Берлине «Осима не мог больше занимать свой пост», но и все японское правительство было вынуждено уйти в отставку.
Кроме того «Финляндия и Эстония … утверждали, что они будут рассматривать как акт агрессии гарантию, которая будет дана им без их согласия». 7 июня 1939 г. Эстония и Латвия подписали с Германией пакты о ненападении. Таким образом, Гитлеру удалось без труда проникнуть в глубь слабой обороны запоздалой и нерешительной коалиции, направленной против него». )У. Черчилль, кн1) По мнению А.Б. Мартиросяна Англия и Франция сознательно не выдали прибалтийским лимитрофам [приграничным странам – прим. автора] гарантий аналогичных данным ранее Польше и Румынии. «То есть специально оставляли Гитлеру прибалтийский коридор для маневра левого крыла вермахта при нападении на СССР! Более того, ради этого же они втайне готовили так называемый Пакт Галифакса – Рачиньского (посол Польши в Лондоне в 1939 г.), по которому без ведома прибалтийских государств вновь ниспровергались их независимость и суверенитет, а сами они передавались Гитлеру! Несмотря на то, что сам этот пакт формально был подписан только 25 августа, о содержании его парафированного обеими сторонами текста Сталин был проинформирован разведкой заранее». (мартиросян, на пути к мировой войне с.174)
«Гитлер не позже 22 августа был извещен о приглашении Геринга на встречу с Чемберленом и Галифаксом. Ее организацией, дабы избежать огласки, занимался непосредственно шеф британской разведки». «Герман Геринг в середине августа 1939 года был готов отправиться в Лондон, … но … не полетел, так как всего лишь вел широкий дезориентированный маневр, направленный на «усыпление» бдительности британских лидеров». В свою очередь «британский премьер-министр, который не смог, как в предыдущем году, полететь в Германию в качестве «ангела мира», послал 22 августа Гитлеру письмо. В нем содержалось три основных пункта: Англия готова поддерживать Польшу, Англия готова прийти к общему пониманию с Германией, Англия может выступить как посредник между Берлином и Варшавой. На данной стадии это было как раз то, что нужно».