В начале августа 1934 года А. Гитлер, после смерти Гинденбурга объединив должность президента республики с должностью рейхсканцлера и приняв полномочия верховного главнокомандующего вооруженными силами, единолично встал во главе Германии. «В результате этого Гитлер, отныне как фюрер объединил в своих руках всю высшую государственную власть, являясь единовременно и верховным главнокомандующим вооруженными силами». Осенью 1934 года в Германии и Польше все было готово для вооруженного вторжения в Чехословакию и СССР. Армия Германии была увеличена до 24 дивизий (21 пехотной и 3 кавалерийской), а польская армия на границе с Чехословакией провела большие военные маневры, в ходе которых отрабатывались действия в случае распада Чехословакии при ее капитуляции перед Германией». 30 сентября 1934 года, менее чем через два месяца после своего назначения министром экономики, Я. Шахт представил на рассмотрение фюрера «Доклад о ходе работы по экономической мобилизации по состоянию на 30 сентября 1934 года», в котором с гордостью подчеркивал, что на министерство «возложена экономическая подготовка к войне». (ширер. Взлет и падение 3 рейха// http://wunderwaffe.narod.ru/HistoryBook/Rise_Fall/ Jizn.htm)
«В сентябре 1934 г. Варшаву посетила японская военная миссия во главе с начальником авиационной школы генералом Харута. Примерно в то же время И.В. Сталин получил информацию о переговорах, ведущихся между Берлином, Варшавой и Токио. Пилсудский, опасаясь Восточного пакта и усиления позиций СССР в Европе, считал важной задачей напугать Париж возможностью войны на Дальнем Востоке и «показать ему, что СССР Франции не союзник». В связи с этим всячески приветствовалось провоцирование Японией конфликтов на советской дальневосточной границе и создание напряженности в данном регионе, что, по мысли маршала, убедило бы французов в невыгодности сближения с русскими. Ю. Бек и начальник Главного штаба Гонсеровский говорили об этом с японским посланником и военным атташе полковником Ямаваки, который также часто встречался с Пилсудским в его резиденции под Вильно. Для обсуждения военных аспектов сотрудничества предусматривалось провести в октябре 1934 г. в Берлине переговоры, куда бы прибыли японская военная миссия во главе с генералом Ногато и начальник польского Главного штаба генерал Гонсеровский». (к вопросу о польско немецкой декларации)
9 октября 1934 года в Марселе агентами усташей, контролировавшейся нацистами хорватской фашистской организации, вместе с югославским королем Александром I Карагеоргиевичем был убит находившейся после посещения Польши, Чехословакии и Советского Союза с визитом в Италии ради создания коалиции Франции, Италии и Югославии против Германии сторонник франко-советского сближения и один из основателей Восточного пакта французский министр иностранных дел Жан Луи Барту. «После убийства … Барту … политическая атмосфера в Европе стала сгущаться – в дипломатических кругах заговорили о неизбежной войне.
Возможность германской агрессии была учтена даже в международном договоре. 18 октября 1934 г. представитель информационного агентства Херста в Лондоне В. Хиллман сообщил американскому послу в Берлине Вильяму Додду о заключении британо-голландского пакта. В соответствии с ним восточная граница Нидерландов могла считаться восточной границей Англии, в случае если Германия нападет на Францию и английская армия, продвигаясь к Германии, вступит в Антверпен. За эту уступку со стороны Нидерландов Англия принимала на себя обязательство защищать голландские владения на Дальнем Востоке от Японии. Официальные круги Берлина и Варшавы также сделали в тот период некий публичный жест, призванный, вероятно, продемонстрировать, что на эпохе Барту поставлен символический крест. Во второй половине октября – начале ноября 1934 г. германское и польское дипломатические представительства были возведены в ранг посольств». (к вопросу о немецко польской декларации)
В конце октября 1934 года контролирующий немецкие военные приготовлениях английский военный атташе в Германии полковник Уэст после десятидневной поездки по Германии был взволнован повсеместной подготовкой к войне и ее неизбежностью. (к впросу немецко польской декларации) Однако поскольку присоединение Австрии к Германии провалилось, разгром Чехословакии и последующее вторжение в пределы Советского Союза Германии и Польши временно был отложен.
Ввиду краха незамедлительного похода Германии на Восток Англия оказала А. Гитлеру моральную и материальную поддержку. Несмотря на коалиционный характер национального правительства, решающие позиции в нем заняли консерваторы. «Особым влиянием пользовался Невилл Чемберлен, возглавлявший не только министерство финансов, но и тайный кабинет». Национальное правительство Макдональда настойчиво искало путей к сближению с Германией и Японией.
«Влиятельные круги Сити, Федерации британской промышленности, видные деятели консервативной партии открыто ставили вопрос о необходимости вооружить Германию, превозносили Гитлера за то, что он обещал превратить Германию в «бастион Запада против большевизма». Английские фирмы снабжали фашистскую Германию сырьем: медью, алюминием, никелем. Для финансирования этих поставок Английский банк 1 декабря 1934 года предоставил немецкому Рейхсбанку заем в 750 тыс. ф. ст. [по данным Гвидо Препарата Англия и вовсе предоставила Германии заем в «4 миллиона фунтов» – прим. автора] … Руководящие круги в Консервативной партии, возглавляемые «газетным королем» лордом Ротермиром, земельными магнатами – лордом Гамильтоном и герцогом Бедфордским», выступали против официального лидера консерваторов С. Болдуина, требовали создания правительства «сильной руки» [т.е. фашистского государства – прим. автора] и покровительствовали сформированному в 1932 году Освальдом Мосли Британскому союзу фашистов».
«О том, что курс английской внешней политики в 30-е гг. прошлого столетия имел «сопутствующую идею»: «направить Германию на Восток», писал британский историк Я. Колвин. Эту особенность нередко обсуждали в Сити, в аристократических клубах, на загородных обедах в Клайвдене – резиденции прогитлеровски настроенных миллионеров, владельцев газеты «Таймс» Асторов, которых навещал среди прочих и министр иностранных дел Д. Саймон». (вопрос германо немецкой декларации)
«Большая часть иностранных посетителей Гитлера приезжала из Великобритании – так называемые «паломнические поездки» англичан в Берлин и Оберзальцберг начались в 1934 году, а в 1937–1938 годах достигли своего апогея. В бедах с британскими политиками, дворянами, журналистами и промышленниками Гитлер без устали пытался добиться благосклонности Англии в его идее об альянсе, причем ему удалось оставить в высшей степени благоприятное впечатление у его гостей. В списке британских гостей значились помимо всех прочих король прессы лорд Ротермер, историк Тойнби, министр воздушного сообщения лорд Лондендерри, младший государственный секретарь сэр Ванитгард, бывший премьер Ллойд Джордж и ставший впоследствии министром иностранных дел Иден. Все они нашли свой путь в Германию, чтобы прозондировать почву и чтобы ободрить Гитлера».
Проводивший до начала 1934 года умеренный курс и ориентировался на Рим, Британский союз фашистов с лета 1934 года переориентировался на Берлин и основную ставку сделал на погромные акции. Вместе с тем с лета 1934 года владевший семью газетами, в том числе и «Dailu Mail» медиамагнат лорд Ротермир перестал оказывать БСФ финансовую поддержку и отдалился от Мосли и его радикальных сторонников, аргументировав свой отход от фашистов тем, что Великобританию нельзя сравнить с Германией». Отныне, очевидно ввиду провала организации незамедлительного похода Германии на Восток, показавшим слабость положения как А. Гитлера на международной арене, так и О. Мосли в Англии, ставка делалась не на открытый приход фашистов к власти в Англии, а на установление диктатуры премьер-министра и его сотрудничество с А. Гитлером в тайне от британского общества, при сохранении видимости функционирования демократических институтов.
В начале февраля 1935 года А. Гитлеру было официально передано англо-французское предложение об общеевропейском соглашении, включающем вопрос о паритете вооружений и «Восточном Локарно». «Это гарантировало бы восточным странам, особенно России, Польше и Чехословакии, такую же безопасность, какую получили после заключения договора в Локарно западные страны. Германии, конечно, тоже были бы даны гарантии безопасности. … Ответ Гитлера от 14 февраля был по вполне понятным, с его точки зрения причинам уклончивым. Он приветствовал план, по которому Германия могла открыто перевооружаться, но всячески обходил пункт о ее готовности подписать соглашение о «восточном Локарно». Это связало бы Гитлеру руки в его устремлениях на Восток в целях завоевания жизненного пространства для Германии.
10 марта 1935 года Геринг открыто заявил, что Германия располагает военно-воздушными силами, а 16 марта Гитлер издал закон о всеобщей воинской повинности и создании состоящей из 16 корпусов и 36 дивизий армии. … За этим последовал ряд ничего не значащих предупреждений со стороны других держав. … Франция, понимая, что Германия никогда не присоединится к «восточному Локарно», срочно подписала договор о взаимной помощи с Россией, а Россия – аналогичный договор с Чехословакией».
«Чтобы добиться осязаемых политических результатов в стране, Лаваль нанес трехдневный визит в Москву, где был радушно принят Сталиным». Однако по мнению У. Черчилля «франко-советский пакт, не связывавший ту или другую из договаривающихся сторон какими-либо обязательствами на случай германской агрессии, как фактор европейской безопасности имел лишь ограниченное значение. Франция не достигла настоящего союза с Россией. К тому же на обратном пути французский министр иностранных дел остановился в Кракове, чтобы присутствовать на похоронах маршала Пилсудского. Там он встретил Геринга, с которым вел самые сердечные беседы. Его высказывания, выражавшие недоверие и неприязнь к Советам, были неукоснительно доведены через немецкие каналы до сведения Москвы». (У. Черчилль, ке 1)